Где-то разбился стакан.
Братишка, а платить-то тебе! крикнул солист.
Его слова сорвали аплодисменты. Когда в крови бурлит текила, подумал Дэвид, и не такое кажется верхом остроумия. «Сошедшие с рельсов» тем временем устроили инструментальный перерыв.
Над барной стойкой, имевшей форму подковы, висел неоновый красно-бело-синий контур хребта Уинд-Ривер; похоже, в Вайоминге к этой гамме питали особую страсть. Еще одна неоновая вывеска, переливавшаяся теми же цветами, гласила: «ТЫ В КРАЮ ГОСПОДНЕМ, БРАТИШКА». Слева от нее красовался логотип «Будвайзера», справа«Корз». Перед стойкой в несколько рядов толпились люди. Трое барменов в белых рубашках и красных жилетах орудовали шейкерами, словно шестизарядными револьверами.
Зал был размером со здоровенный амбарсейчас в нем гудело не меньше пяти сотен человек, но у Дэвида не возникло сомнений, где искать Уиллу. Мой талисман всегда со мной, подумал он, проталкиваясь через толпу ковбоев и еле удерживаясь, чтобы не заплясать вместе с ними.
За баром и танцплощадкой располагалась небольшая полутемная зала с высокими кабинками. Почти во всех набилось по дружеской компаниисо жбаном-другим пива для подкрепления сил; благодаря зеркалу каждая четверка удваивалась до восьмерки. И лишь в одной кабинке еще было куда пристроиться. Там в одиночестве сидела Уилла; ее закрытое платье в цветочек казалось неуместным среди «ливайсов», джинсовых юбок и рубашек с перламутровыми пуговицами. Стол перед ней пустовални выпивки, ни еды.
Сначала Уилла его не увидела, заглядевшись на танцующих. Лицо ее раскраснелось, уголки рта прорезали глубокие морщинки. Здесь она выглядела совершенно чужой, но никогда Дэвид не любил ее больше, чем в эту минуту. Девушка, застывшая на грани улыбки.
А, Дэвид, сказала она, когда он протиснулся в кабинку. Я надеялась, что ты придешь. Даже рассчитывала. Отличные ребята, правда? Такие шумные!
Из-за музыки ей приходилось чуть ли не кричать, но он чувствовал, что ей нравится и это. Мельком взглянув на него, она снова уставилась на танцплощадку.
Да, ребята что надо, согласился он. И не покривил душой. Он и сам ощущал, как что-то в нем откликается на музыкунесмотря на вернувшуюся потихоньку тревогу. Теперь, когда Уилла нашлась, у него снова был на уме только чертов поезд. Солист прямо как Бак Оуэнс.
Да? Она с улыбкой посмотрела на него. А кто такой Бак Оуэнс?
Да не важно. Пора возвращаться на станцию. Если только ты не хочешь застрять тут еще на несколько дней.
А что, это идея. Мне здесь нра ух ты, смотри!
Над площадкой описал дугу стакан, блеснув на миг золотом и зеленью в лучах цветных прожекторов, и где-то вне поля видимости разлетелся вдребезги. Послышались одобрительные возгласы и даже аплодисменты. Уилла тоже захлопала в ладоши, но Дэвид заметил, что парочка накачанных парней с надписями «Охрана» и «Порядок» на футболках уже пробираются к предположительному месту запуска снаряда.
В таких местах четыре драки за вечер это еще мало, заметил Дэвид. Плюс еще одна потасовка за счет заведения ближе к закрытию.
Уилла рассмеялась и пистолетиками наставила на него указательные пальцы.
Здорово! Хочу на это посмотреть!
А я хочу вернуться с тобой на станцию. Если тебе вздумается походить по барам в Сан-Франциско, то обязательно выберемся. Обещаю.
Она выпятила нижнюю губу, откинула со лба рыжеватые волосы.
Это уже будет не то Ну ты же понимаешь. В Сан-Франциско, наверное, в барах подают ну, я не знаю какое-нибудь вегетарианское пиво.
На сей раз расхохотался он. Вегетарианское пивоэто даже смешнее, чем банкир по имени Вольф Перрипугер. И все же тревога не отставала от него. Уж не отсюда ли и смех?
Мы вернемся после короткого перерыва, объявил солист, вытирая пот со лба. А вы пейте до дна и не забывайтес вами Тони Вильянуэва и «Сошедшие с рельсов».
Пора надеть хрустальные туфельки и откланяться, сказал Дэвид, взял ее за руку и стал вылезать из кабинки. Уилла не сдвинулась с места, но и руки его отпускать не стала, и Дэвид опять уселся за стол, чувствуя легкий прилив паники. Теперь ему стало понятно, как чувствует себя рыба, угодившая на крючок: вам уже не сорваться, мистер Окунь, так что добро пожаловать на берег, брюшком вверх И снова этот взглядте же убийственно голубые глаза, те же морщинки в уголках рта, наметившие легкую улыбку Уилладевушка, читающая романы по утрам и стихи ночью Девушка, полагающая теленовостикак она выразилась? «слишком эфемерными».
Гляди, произнесла она, обратив лицо к зеркалу.
В зеркале Дэвид увидел приятную молодую пару с восточного побережья, почему-то застрявшую в Вайоминге. В своем ситцевом платье Уилла смотрелась получше его, но, кажется, так будет всегда. Вопросительно подняв брови, он перевел взгляд на оригинал.
Нет, посмотри еще раз, настояла она. Морщинки никуда не делись, но теперь она была серьезнанасколько позволял бушевавший вокруг разгул. И подумай о том, что я тебе говорила.
С его губ едва не сорвалось: «Ты говорила мне о многом, и я постоянно об этом думаю», однако это был бы типичный ответ влюбленногомилый, но по сути бессмысленный. И поскольку Дэвид все-таки понял, к чему она клонит, он без лишних слов снова посмотрел в зеркало. На сей раз посмотрел по-настоящемуи не увидел никого. Перед его глазами была единственная пустая кабинка в «26». Он перевел взгляд на Уиллу, как громом пораженный и все же, странное дело, не особенно удивленный.
Ты хотя бы задумывался, как может привлекательная особа женского пола сидеть тут в гордом одиночестве, когда все ходит ходуном? спросила она.
Он покачал головой. Нет, не задумывался. Он вообще о многом не задумывалсяпо крайней мере до этой минуты. Например, когда он в последний раз ел или пил. Или сколько сейчас времени, или когда успело зайти солнце. Он даже не знал, что именно с ними произошло. Просто «Северная стрела» сошла с рельсов, и вот теперь они сидят здесь и слушают кантри-группу, которая по какому-то совпадению называется
Я пинал пивную банку, сказал он. По дороге сюда я пинал банку.
Да, согласилась она, а когда посмотрел в зеркало, сначала увидел нас. Ощущенияэто еще не все, но вот если сложить их с ожиданиями Она подмигнула Дэвиду и поцеловала в щеку, прижавшись грудью к его плечу. Ощущения ощущениями, а это было нечто восхитительноеживое, теплое прикосновение. Дэвид, бедняжка. Прости меня. Но ты молодчина, что пришел. Если честно, я не ожидала.
Надо вернуться и рассказать остальным.
Она поджала губы.
Зачем?
Затем, что
К их кабинке направились двое мужчин в ковбойских шляпах, ведя под руки двух хохочущих девиц в джинсах, ковбойках и с косичками. Когда они подошли поближе, на лицах у всех возникло одно и то же озадаченноехотя и не совсем испуганноевыражение, и компания поспешила ретироваться к бару. Они чувствуют наше присутствие, подумал Дэвид. Будто дуновение сквозняка. Вот во что мы превратились.
Затем, что так будет правильно.
Уилла рассмеялась. В голосе ее прорезалась усталость.
Ты напоминаешь мне того старичка, что рекламировал овсянку по телевизору.
Милая, но ведь они все еще ждут поезда!
А может, он и вправду придет? Внезапная свирепость Уиллы его немного огорошила. Ну, тот, о котором поют в песняхевангельский поезд на небеса, куда ни картежникам, ни кутежникам не пробраться
Сомневаюсь, что у «Амтрака» налажено сообщение с раем, возразил он, надеясь ее рассмешить, но Уилла с угрюмым видом уставилась на свои руки. Вдруг его осенило:Тебе известно что-то еще? Что-то, чего им лучше не говорить? Я прав?
Не понимаю, зачем нам вообще утруждать себя, если можно просто остаться здесь, ответила она. Не проскользнула ли в ее голосе раздраженная нотка? Кажется, да. О существовании такой Уиллы он даже и не подозревал. Может, ты и чуточку близорук, Дэвид, но ты все-таки пришел, и за это я тебя люблю. Она снова его поцеловала.
А знаешь, я ведь встретил волка, сказал он. Я хлопнул в ладоши, и он убежал. Теперь думаю, не сменить ли имя на Вольф Перрипугер.
Какое-то мгновение она таращилась на него с отвисшей челюстью, и у Дэвида промелькнула мысль: чтобы по-настоящему удивить женщину, которую я люблю, нам обоим сначала пришлось умереть. Потом Уилла откинулась на мягкую спинку и захохотала во все горло. Проходившая мимо официантка с грохотом выронила поднос, уставленный пивными бутылками, и смачно выругалась.