Алина посмотрела на него почти обиженно.
Я думала, ты изумишься!
А я и есть изумлен. Я еще больше изумлюсь, если она вспомнила Ольгу.
Да. И очень хорошо. Олька и эта Таня были подружками, но постоянно ссорились из-за мужиковто одна у другой уведет очередной кошелек на ножках, то другая. В той истории Харченко была одна из главных подозреваемых, но как-то выкрутилась. Инка сказала, Ольга видная была девушка. Когда «Галатея» приказала долго жить, она какое-то время состояла в любовницах у тогдашнего хозяина «Вавилона» Потом она очень долго о ней не слышала, а год назад узнала ну как всегдаот одной знакомой, которая видела другую знакомую
Понятно.
В общем, Ольга почти каждый вечер бывает в этом баре «Седьмое небо», возле гостиницы «Фрегат». Бывала, во всяком случае.
Короче, проститутирует, заключил Виталий, выпрямляясь. Алина с иронией взглянула на него.
Знакомое место?
Слыхал.
А-а, ну-ну.
Темнеет, непоследовательно заметил Воробьев и снова склонился над колесом. Все, сейчас поедем. Можешь уже залезать.
Алина молча кивнула и собралась было последовать совету, но тут из-за забора вдруг раздался дикий рев шерстистого носорога, которому защемили причинное место:
Молодые?! Где эти стажеры, на Где эти ежи перепончатокрылые?!! Ну конечно! Они тут не при чем! У них тут, блядь, вечерняя сиеста! Они тут на опилках хрючатаж забор шатается! Что нет?!! Я эту поебень раскручивать должен?! Это вы должны! Идите сюдая вас любить буду! Вами же любить буду! До крови! Аж в десны упираться будет! Вы на хера вообще сюда пришли?!.. Ну, че вы застыли?! Антилопистей, гниды египетские!.. Чтоб вас
Дальше в необъятную даль легких волжанских сумерек полетели настолько экспрессивные и фантастичные по своей сложности пожелания, что даже самые матерые зоофилы, некрофилы и прочие филы обрушились бы на асфальт в восхищенном обмороке. Алина и Виталий, как один, уставились на забор, потом потрясенно переглянулись.
Ты там что-то о космических силах говорила? негромко произнес Воробьев.
Они резко развернулись и помчались к пропускному пункту. Контролершу они заметили только тогда, когда Виталий в стремлении поскорее изловить обладателя этого замечательного рева, пока он не исчез бесследно, чуть не снес турникет и уже рванулся было на площадку, но тут дородная женщина ухватила его за руку, после чего грудью загородила ему дорогу.
Молодой человек, вы это куда?!
Э Виталий слегка опомнился, потом с мрачным негодованием посмотрел на держащую его руку, и рука тотчас исчезла. Мне нужен Сливка, Петр Сливкаон здесь работает похоже.
Так позвоните, вызовите его по внутреннему. Сюда посторонним нельзя, контролерша кивнула на облезлый, заклеенный синей изолентой телефон.
Как я его вызову он же где-то во дворе Я его только что слышал!
Разрешите? произнес позади чей-то голос. Виталий посторонился, и мимо торопливо пробежал какой-то мужчина, кивнул контролерше и толкнул турникет.
Вась, окликнула она его, позови там Сливку. К нему пришли. И скажи, чтоб перестал так оратьна другом конце города слышно!
Ага, ты сама ему скажи! иронично посоветовал мужчина и исчез.
С другой стороны подождите, пожалуйста, потребовала она. Алина и Виталий вышли из дежурки и принялись нетерпеливо топтаться рядом, почти синхронно поглядывая на часы. Чтобы отвлечься и хоть немного успокоиться, Алина попыталась представить себе, как выглядит перепончатокрылый еж, но у нее ничего не получилось.
Минуты через четыре из ворот вышел какой-то мужчина, сгорбившись, сунув руки в карманы и ворча на ходу:
ну и что, что пили, зато мастера были хорошие!.. а теперь прислали очередных сопливых уродовни хрена не умеюттолько яйца свои жевать!..
Он остановился и поднял голову, недоуменно оглядываясь в поисках знакомого лица и не найдя его, зафиксировал взгляд на Алине и Виталии, сделав логический вывод, что раз кроме них здесь никого нет, то, скорее всего, они его и вызвали.
Это был Петр Сливкатот самый, который не так давно стоял возле накренившегося автобуса под хлещущими струями дождя и с испуганной яростью кричал Виталию, что он не знает этой дороги, и это его лицо выплывало из-за плеча умирающего Олега, хищно блестя зубами.
Это был они в то же время не он. Если там Петр вряд ли был старше тридцати пяти лет, то здесь его возраст уже перевалил за пятьдесят. В темно-русых волосах виднелись седые пряди, лицо и шея были изрезаны глубокими морщинами, кожа обвисла и имела нездоровый сероватый оттенок. Он сохранил плотное телосложение, но теперь казался каким-то растекшимся и дряблым. Щеки заросли трехдневной седоватой щетиной, похожей не несвежий иней. Блекло-голубые глаза смотрели с тусклым безразличием.
Это вы меня спрашивали? осведомился он. Виталий кивнул и подошел ближе, держа за руку Алину, которой внезапно овладел приступ застенчивости, и она попыталась остаться в сторонке или, хотя бы, спрятаться ему за спину.
Вы Петр Сливка?
Ну. Чего надо?
На мгновение они задумалисьответить сразу, влет, на это «чегонадо» было непросто. Петр выбыл из игры раньше всех, в первую же ночь и мог вообще ничего не помнить. Он не пережил поисков дороги, не пережил ни одной теории и ни одной смерти, кроме своей собственной.
А я вас знаю, внезапно сказал Петр и кивнул Виталию, вы из оргкомитета да? Насчет соревнований.
Соревнований? переспросил Виталий, думая, с чего бы начать.
Ну да. На звание лучшего водителя города. Так чего вы менявам надо к
Нет, вы ошиблись, Виталий потер щеку, я по другому поводу. Вы ведь работали водителем автобуса?
Петр присвистнул.
Так это когда было! Лет десять назад еще, даже больше! Я с девяносто четвертого не вожу он внезапно осекся, потом слегка побледнел и негромко спросил:Вы чтоего родственники?
Нет, успокоила его Алина, скромно выглядывая из-за плеча Виталия, но совсем недавно мы были вашими пассажирами.
Ну и что? Петр пожал плечами. В тралике очень многие бывают моими пассажирами, только при чем тут автобус? А, вы что-то забыли в нем? На моем маршруте? Ну, знаете в троллейбусе что упалото он махнул рукой, с трудом сдержавшись, чтоб не вклеить непечатное слово. Это ж вам не маршрутка! А автобус-то при чем, что-то не пойму я?!
Его пальцы то опускали, то вновь поддергивали вверх замок «молнии» куртки, и видно было, что Петр нервничает. Он и впрямь нервничал. Лицо светловолосого мужчины отчаянно напоминало ему о чем-тоэто что-то было совсем рядом, буквально вот-вот, и он ухватит но не получалось. Голос женщины тоже был смутно знакомым, и Петр вдруг почему-то подумал про дождь. Такой, какой был
И все-таки недавно мы были вашими пассажирами именно в автобусе, сказал Виталий, пристально глядя на него. Я могу вам напомнить, при каких обстоятельствах это произошло. Вы вели рейсовый автобус «ВоронежТула», во всяком случае, вы так считали. А потом вы заблудились. Помните? Шел страшный ливень, и двое мужчин орали на вас возле автобуса, причем один из них утверждал, что едет на этом автобусе из Саратова в Самару, а другой с таким же упорством доказывал, что автобус идет из Смоленска в Брянск, рыжеволосая девушка кричала из автобуса, что все это глупости, поскольку она едет из Волгограда в Волжанск, а вы стояли под дождем и все пытались понятьи не только то, как вы могли потерять дорогу, но и то, каким образом вы вдруг оказались в своем старом автобусетот самом, на котором когда-то случайно сбили человека.
По лицу Петра стремительно растекся бледный холодный ужас, и он отшатнулся, дернув головой. Потом спросил сухим, хриплым голосом:
Кто ты такой?
Я? Помнишь человека, который колотил тебя об борт автобуса и спрашивал, что происходит? Помнишь человека, который чуть позже не дал глупому бизнесмену, повернутому на своем телефоне, тебя придушить? Человека, который потом ушел в лес искать Лешку?.. чтоб его Который в гостиной огро-о-омного особняка сидел в одном полотенце и задавал всем дурацкие вопросы? Так вот это я. Меня Виталием зовутможет, помнишь? А рыженькую, Алю помнишь? Которая тоже всем задавала дурацкие вопросы? начинала изобретать какое-то подобие теорий тогда, при тебе это было еще подобие Помнишь ее? Так вот это она, Виталий вытащил за руку Алину, скромно прятавшуюся за его спиной, и сердито поставил рядом, и она машинально кивнула в знак приветствия. Правда, теперь, в реальности она выглядит иначе, и я тожев реальности мы все изменились, как и ты.