Полковники дружно улыбнулисьпохоже, Наринский оседлал своего конька. Академик сделал основательный глоток пива и закурил. Вид при этом у него был мечтательный, словно он, как боженька на лубочной картинке, сидел свесив ноги на облаке и любовался оттуда зарождением жизни на Земле.
Возник человек, и возник он совсем не оттого, что Природа к этому стремилась, он просто не мог не возникнуть Так же и наша Система, она сформировалась не потому, что встретились несколько человек и сказали друг другу: а не создать ли нам Систему!? вовсе нет, Система была всегда. Вспомните китайские стратагемыэто же первые попытки сформулировать основные принципы Системы, и совсем не такие примитивные, как может показаться на первый взгляд. Так что этоодин из законов природы, как закон Архимеда, Первое правило термодинамики или Периодическая система элементовтоже, кстати, Система, и идти против нее все равно что идти против закона всемирного тяготения, ничего хорошего из этого не получится
Но человек же научился летать, возразил Знахарь, это что-нибудь да значит!
Это значит только, что мой пример неудачен, и ничего более, буркнул Наринский, но тут же вернулся к своему академическому тону. Нашу Систему мы создали, вернее, сформулировали, совсем недавно, всего лишь несколько лет назад. И основным правилом в ней является отказ от внешних мотиваций. Это значит, что резоны и оправдания, касающиеся того, что стремящийся на игровую позицию субъект желает добра или даже, скажем, зла, попросту не принимаются в расчет. Как вы понимаете, Системаэто не просто изложенная на бумаге теория. Системаэто люди. И эти люди договорились не оправдывать своих устремлений высшими целями. Они не говорятя хочу власти, чтобы улучшить жизнь своего народа. Они говорятя хочу играть. Поверьте мне, такое обнажение намерений дает удивительные результаты.
Вы игрок?
Да. Я Игрок. И вытоже. Только вы не знали об этом до сегодняшнего дня. И я организовал эту встречу как раз для того, чтобы открыть вам истинное положение вещей.
Хорошо. Тогда расскажите мне о своей игре.
Знахарь был озадачен такими откровениями и предпочел помалкивать. Пусть академик распинается, подумал он, а я пока попробую собрать мысли в кучку. Слишком много нового и неожиданного.
Моя игра, Наринский рассмеялся, звучит почти как «Моя борьба». Кстати, вы читали эту книгу? Ее написал бездарный игрок.
Вы называете его бездарным, потому что он проиграл? А если бы Гитлер выиграл?
А он не мог выиграть. В эту игру во всяком случае
Знахарь промолчал, и Наринский продолжил:
Моя игра Ну что же Я не буду рассказывать вам всего, тем более, вы не обижайтесь, но без овладения предварительной информацией вы просто не поймете меня. Помните, я рассказывал вам в Нью-Йорке о бескровной интервенции? О войне без выстрелов и танков? Хорошо. Я участвую в игре, которую мы будем называть «мягкое вторжение». Вы блестяще выполнили, не без нашей, конечно, помощи, но все равно блестящепрорыв к вершине пирамиды русской мафии в Америке. А теперь настало время сознательного сотрудничества. И я жду от вас ответа.
Прямо сейчас?
Прямо сейчас. Вы сами видите, что наш не такой уж и длинный разговор привел к полному открытию карт.
Так уж и полному! Знахарь засмеялся, что я, эфэсбэшников не знаю?
Голубчик! Наринский всплеснул руками, вы что, ничего не поняли? Ну да, для всех мы трое, сидящие напротив вас, сотрудники ФСБ. Но как, простите, мы будем играть, если один из нас будет учителем, другойдворником, а третийтокарем?
А четвертыйвором в законе, подхватил Знахарь.
Э нет, дорогой, Наринский покрутил перед носом Знахаря розовым пальцем с ухоженным ногтем, так не пойдет. Вы прекрасно понимаете, что без властных возможностей Игроком не станешь. И вы тоже имеете эти возможности. Вам косвенно подчиняются десятки тысяч людей, пусть преступников, злодеев, но людей, которые, кстати, обладают влиянием на ход событий. Эти люди решительны, сильны и безжалостны. Чем не солдаты? Итальянцы так и называют низовых членов «Коза ностра»солдаты.
Оно конечно. Только
Что«только», Наринский подался вперед.
Только я не хочу играть. Мне не по душе эта игра.
Да что же это! воскликнул академик Игры, хлопнув себя по колену. Уж не воровская ли честь взыграла?
Конечно, нет. Какая уж там может быть честь Честьона одна на всех.
Так в чем же дело? Вы же Игрок, самый настоящий, стопроцентный, заядлый!
Может быть, Знахарь взял фляжку и, отвинтив крышечку, допил коньяк, хороший у вас коньяк, Владилен э-э-э Простите, забыл отчество.
Владилен Михайлович.
Спасибо. Так вы, как я понял, ждете от меня ответа?
Совершенно верно.
Прямо сейчас?
Прямо сейчас.
Отвечаюнет.
Нет?
Нет.
Вы уверены?
Абсолютно. Нет.
Наринский оглянулся на равнодушных спецов, потом посмотрел на Риту долгим и непонятным взглядом, вздохнул и, взяв со стола фляжку, потряс ее около уха.
Вы негодяй, Константин. Как вы могли вылакать весь коньяк, не оставив мне!
Вздохнув еще раз, он засунул фляжку в карман и встал. Вслед за ним поднялись спецы и, к великому удивлению Знахаря, Рита.
Желаю здравствовать, сказал Наринский, не глядя на Знахаря и, повернувшись спиной, пошел прочь.
Спецы и Рита направились за ним.
Рита! непроизвольно вырвалось у Знахаря.
Она остановилась и, повернувшись к нему, сказала:
Я люблю тебя. А еще яИгрок.
И ушла вслед за смешавшимися с толпой гостей Игроками.
Знахарь посмотрел наверх и увидел темно-синее небо, усыпанное звездами.
Оно показалось ему пошлой мазней бездарного художника, и Знахарь, опустив взгляд и заметив мелькнувшего в стороне официанта, решительной походкой направился к нему.
Вечеринка была довольно скучной.
Приглашенные, а было их не менее пяти сотен, бродили вокруг белокаменной виллы по извилистым дорожкам и, держа в руках коктейли, постоянно раскланивались друг с другом. При этом все улыбались так счастливо, будто видеть перед собой сотни таких же расфуфыренных гостей было величайшим счастьем, какое только может испытывать человек.
Знахарь, держа в руке стакан с пивом, слонялся в толпе и уже начал скучать. Но в это время на балконе виллы, подпертом белыми колоннами, показался настоящий Терминатор. Выглядел он в точности как во втором фильме, когда из разбитого окна корпорации «Кибердайн» поливает полицейских огнем, а те прячутся за патрульными машинами. В правой руке Терминатор держал толстый многоствольный пулемет, на боку висела огромная патронная коробка, а левой рукой он поддерживал пулеметную ленту, набитую огромными патронами величиной с огурец.
Подойдя к перилам, Терминатор положил ствол пулемета на балюстраду и спокойно оглядел толпу. Его лицо было изуродовано многочисленными пулевыми попаданиями, в глубине ран виднелась сверкающая сталь черепа, кожаная куртка была изорвана в клочки, в общемвыглядел он на все сто. Толпа восторженно завопила, а Терминатор с невозмутимым видом неторопливо передернул затвор своего устрашающего орудия и, направив ствол на гостей, нажал на спуск.
Пулемет загрохотал, и тут же повсюду стали взрываться фонтанчики песка, из спрятанных в кустах динамиков раздались выстрелы и визг рикошетирущих пуль, потом в воздух полетели рассыпающиеся искрами шутихи, загремели взрывы, впрочем, совершенно безопасные, короченачалось действие.
Знахарь стоял среди веселой оглушительной канонады и без улыбки наблюдал за тем, как гости старательно изображали панику, как они, смеясь и визжа, бегали по дорожкам, притворяясь испуганными
Наконец все закончилось, и Терминатор опустил пулемет.
Зато ниже этажом, на белом просторном крыльце, накрытом сверху балконом со стоявшим неподвижно Терминатором, показался сам Арнольд Шварценеггер, на этот раз одетый в черную фрачную пару с ослепительно белой манишкой.
Толпа снова завизжала, засвистела и заулюлюкала.
Великий Арни, приветственно подняв могучую руку, подошел к микрофону и сказал:
Я вернулся.
Эта известная цитата из фильма, правда, несколько измененная, вызвала новый взрыв восторга, а Шварценеггер выдал очередной перл остроумия, который, судя по выражению его лица, должен был уложить всех наповал: