Алексей ЗагуляевЛяда
Орхидея весной
белеет на голом утёсе
в зелени мха
Иида Дакоцу
Пролог
Майор милиции Дрёмов за рулём новенькой, до крыши забрызганной грязью «газели», остановился у неширокого моста, переброшенного через канаву. Дальше было уже не проехать, потому что и мост был узкий, и все свободные места за ним заняли милицейские легковушки, такие же грязные, но по-праздничному весело озаряющие предрассветную дождливую хмарь красно-синим светом мигалок. Он хлопнул дверью, выругался, прикрыл голову мятым чёрным плащом и быстрыми шагами, то и дело поскальзываясь, прошёл к низенькому строению, дверь которого была приоткрыта. В тесной комнате сидели трое: Вера из следственного на тумбочке слева при входе (она внимательно листала какой-то блокнот), Генка из прокуратуры справа на столе у окна, свесив одну ногу и старательно заполняя протокол допроса, и, наконец, незнакомый парень в центре комнаты на табуретке, хмуро отвечавший на изредка задаваемые ему вопросы. Всё лицо его было исцарапано и местами в засохшей зеленоватой грязи , над бровью зиял глубокий, не успевший зажить шрам.
Стало быть, поздоровавшись с вошедшим майором, обратился к незнакомому парню Гена, ты здесь только четыре дня?
Да, коротко ответил тот.
А с соседом своим хорошо знаком?
Второй раз в жизни сегодня видел.
А чего вы ночью шарились по болотам?
Говорю же, заблудился я ещё днём. Он искал меня и, к счастью, нашёл. Сами видели, на человека я был похож мало.
Это да, продолжая записывать, задумчиво промычал прокурорский, это тебе, стало быть, повезло.
Твои фантазии? ни с того ни с сего вмешалась в разговор Вера, тыча пальцем в блокнот.
Нет. Сменщика одного, до меня тут был. Там фамилия его на форзаце.
Вера посмотрела на первую страницу и заключила:
По части ботаники интересно. Ла-бел-лум. Звучит! Но про мертвяков это он зря. Ни к чему.
А Пётр Александрович Пратов твой начальник? продолжал Гена.
Да.
И в каких вы с ним отношениях?
В обычных, какие бывают между начальником и подчинённым.
Давно ты у него в охране?
Два месяца.
Понятно, Геннадий протянул протокол парню. Ознакомься и распишись.
Тот, не прочитав, слегка дрожащей рукой нарисовал замысловатую закорючку и вернул бумаги.
Судя по всему, прокурорский был удовлетворён проделанной им работой, небрежно запихал протокол в папку и улыбнулся, глядя на майора.
Ну и чего с этим? спросил Дрёмов.
Думаю, не при делах. Если что, вызовем по повестке. Впрочем, ты не расслабляйся, обратился он уже к парню, и далеко от дома недельки две пока не уезжай.
Тот кивнул головой.
А профессор что? снова спросил майор.
А профессора пакуеми по домам.
Ну наконец-то, оторвавшись от тумбочки, облегчённо вздохнула Вера и бросила блокнот на кровать. Кофе хочу. И спать.
Противоречивая ты, Вера, весело заметил Гена.
Блокнот ударился о подушку, и с неё на пол скатилась и попрыгала по половицам перламутровая божья коровка. Допрыгав до табуретки, она остановилась. Парень наклонился, поднял её, и лицо его то ли от этого резкого движения, то ли отчего-то другого залилось ярким румянцем. Он покрутил безделушку в руке и убрал в карман. По всему было заметно, что этой вещице он рад. Впрочем, вряд ли кто-то обратил на это внимание. Никому не хотелось больше тесниться в этой маленькой комнатушке. Да и на улице началась какая-то суетазаскрипели ворота, захлопали дверцы автомобилей, и какой-то зычный тенор провозгласил:
Товарищ майор, кинологи прибыли.
Ну слава яйцам, пробормотал Дрёмов, и вся троица выскочила на улицу, оставив парня в одиночестве.
В этот момент к майору подвели человека в наручниках. Это был на вид средних лет седовласый мужчина в резиновых сапогах и мокром тёмно-синем плаще.
Этого в вашу?
Да. Всё, погнали. Вера, Гена. Вперёд. Пусть собаки работают. Павленко! крикнул Дрёмов в сторону кинологов.
Да, товарищ майор.
По результатам отзвонись Кликову. Я сегодня не на связи.
Понял, товарищ майор.
Заворчали моторы, захлюпали по лужам колёса, последние крики затихли где-то вдали. Дождь перестал моросить. Солнце бледным пятном проглянуло сквозь пелену ватных туч на востоке. В комнате остался один единственный человек. Он устало улыбался и трогал пальцами карман, куда положил перламутровую находку, словно боясь, что она вот-вот исчезнет. Ах, если б кто-нибудь знал, что в этот момент это был самый счастливый человек на всём белом свете.
Но ещё пять дней тому назад всё было совершенно не так
Пять дней тому назад
Я где-то читала Не помню только уже где Ты представь, есть миры, где время течёт несколькими параллельными потоками. Их там реально много, этих потоков. И люди, которые там живут, могут в этих потоках перемещаться туда-сюда. И миры эти с нашим миром тоже как-то связаны. Так вот, смотри Я, допустим, здесь ещё жива, а там, у них, в потоке будущего, уже давно умерла. То есть получается, что меня как бы сейчас двея и тут есть, живая, и там тоже есть я ну типа давно мёртвая в нашем мире. Тьфу, тьфу, тьфу Ты вообще слушаешь?
Угу.
Что за угу? Ты представляешь себе?
Представляю.
И как ты себе это представляешь?
Да чего как Всё просто. Эти потоки с будущим и с прошлым существуют только для них. На нас они никак не влияют. Нет там тебя в будущем. Вообще нет. Вот и всё.
Это почему же они на нас не влияют? Я же говорю, что эти миры связаны. Я не могу не быть там, если здесь меня уже нет.
Ну если уж прямо сильно связаны, то
Что то?
То наверное, тут какая-нибудь квантовая запутанность.
А попонятнее.
Попонятнее не могу. Но чувствую, что собака зарыта где-то в этом районе.
Ну ты засранец, Меретин.
Андрея словно толкнули в спину. Он с трудом открыл тяжёлые, опухшие после вчерашней вечеринки веки, попытался напрячь последние оставшиеся в строю извилины, и тут же покрылся холодным потом. Чёрт! Этот разговор был реален или просто приснился? Вот бы только приснился! И дело не в том, что ему не нравился разговор. Вполне себе нормальная тема при первом свидании. Но вот собеседник Это была Лера? Если так, то он по-крупному влип. Даже не то чтобы влип, а на целых процентов этак на восемьдесят может считать себя отныне покойником! И никакая квантовая запутанность не поможет.
В фирме «Литавр» Андрей работал охранником третий месяц, с апреля 1997-ого года. И всё вроде шло хорошонормальные смены, приличная зарплата, сменщики тоже толковые, но вот вчерашний вечер всё, кажется, перевернул с ног на голову. Смену Андрей начал, как обычно, в 20:00. Но к девяти вечера стали вдруг собираться люди из начальства по поводу какого-то им одним понятного события. Явилась в числе гостей и Валерия, молодая жена начальника, Петра Александровича. Все звали её Лерой. Так и Андрею она представилась, когда в первый раз зашла к нему стрельнуть сигаретку и молча её выкурить прямо тут же, в его охранной каптёрке с тусклым чёрно-белым монитором, по которому нужно было следить за внутренним двором. Андрей читал Достоевского, изредка поглядывая на экран. Вернее, в присутствии Леры только делал вид, что читал, потому как затянувшееся на пять минут молчание висело в прокуренном воздухе, словно туча, готовая вот-вот разразиться градом. За эти пять минут Андрей перебрал в голове семь тем, с которых можно было бы начать разговор, но ни одна из них не показалась ему уместной в текущей обстановке. К тому же Лера была девушкой очень красивой, и это смущало его, возможно, даже больше, чем наэлектризованная тишина. Было заметно, что Леру всё это забавляет. Словно бы она вполне понимала смятение Андрея и молчать продолжала не из отсутствия интереса к собеседнику, а исключительно из любопытствачем же всё это закончится. Закончился перекур самым банальным образомЛера выдохнула последнюю струйку дыма, придавила в пепельнице окурок и, приподняв двумя когтистыми пальчиками обложку Андреевой книги, загадочно улыбнулась и, так и не проронив ни слова, вернулась к гостям на второй этаж.
Андрей почувствовал себя идиотом. Да и на обложке, будто подтверждая его статус, красовалась именно эта надпись«Идиот». Он ещё раз перевернул книгу. Да, написано. Странно было бы, если б надпись вдруг взяла и исчезла. Надо было просто спросить, по какому поводу банкет. Вот же засада В голову такие очевидные темы почему-то в присутствии Леры придти не пожелали.