Да, какая-то заминка. Видимо, проверяют списки, сказал Филипп.
На подобных мероприятиях все строго, улыбнулся незнакомец.
Дверь открылась, и на улицу вновь высунулся худощавый мужчина.
Господин Смирнов, проходите, пожалуйста, он приоткрыл дверь ровно на столько, чтобы Филипп смог пройти внутрь музея.
А вы кто?
Оболенцев, сказал мужчина, вежливо поклонившись.
Филипп прошел внутрь. Очевидно, Коля внес его в списки приглашенных.
Дверь за ним закрылась, а худощавый мужчина подошел к подоконнику, на котором лежали списки.
Простите, а куда идти? спросил Филипп.
Прямо до лестницы, а там налево, увидите, быстро проговорил мужчина, ища в списке фамилию посетителя, оставшегося ждать на улице.
Филипп пошел прямо, как ему было указано.
Подойдя к лестнице, он увидел большой освещенный зал слева от нее. Там, вокруг экспонатов, находящихся под стеклом на высоких постаментах, прохаживались посетители выставки. Филипп поспешил в зал.
Игристое вино? не успел он войти, как к нему подскочил официант, виртуозно держа поднос с полными бокалами.
Спасибо, Филипп взял бокал с подноса. Вино оказалось прохладным и не сладким, и молодой человек с удовольствие его выпил.
Подходя к первому экспонату, Филипп озирался по сторонам, надеясь в толпе увидеть знакомое лицо.
Выставка оказалась большой. Несколько десятков экспонатов из Древней Месопотамии, среди которых были ожерелья из лазуритовых бусин, серебряные амулеты, каменные сосуды и чаши. Внимание Филиппа привлекли глиняные таблички, представляющие наиболее раннюю, среди известных в мире, систем письмаклинопись. Символы казались простыми, расположенные строго друг под другом или рядом, напоминающие пиктограммы.
Интересуетесь Шумером?
Филипп обернулся, надеясь увидеть Колю.
Рядом стоял мужчина, встретившийся ему на улице.
Да, в некотором роде, сказал журналист.
Позвольте представиться. Оболенцев Яков Владимирович. Можно простоЯков.
Очень приятно. Филипп Смирнов.
Взаимно, Оболенцев улыбнулся, Вы знаете, глядя на все эти древние предметы вокруг нас, сложно представить, что ими пользовались более трех тысяч лет назад, и, пролежав столько веков в земле, они сохранили свое очарование и красоту.
Да, вы правы, кивнул Филипп.
Для меня эти предметы имеют куда большую ценность, нежели современные побрякушки. Я смотрю на них и представляю, кому могли принадлежать все эти украшения, кем были их владельцы, как жили, во что верили
Они верили в богов, отождествляя их с силами природы. Они боялись подземных обитателей и благоговели перед небесными. Некоторых из них они изображали в виде зверей или птиц, Филипп задумчиво смотрел на глиняную табличку, Здесь написано, что человек, который похоронен в гробнице с этой глиняной табличной, поклонялся Уту, «Владыке дня», богу солнца. Далее здесь идет молитва. Очевидно, эта табличка была с усопшим человеком и при жизни. Тут написано, что этот человек благодарит «Владыку дня» за свет, за плодородие земель и здоровье в семье, Филипп продолжал вглядываться в табличку.
Чем вы занимаетесь? Я вижу, что вы специалист в этой области, поинтересовался Оболенцев. Он стоял, облокотившись на изящную трость из слоновой кости.
Нет, Филипп улыбнулся и посмотрел на собеседника, Я всего лишь журналист. Пишу для журнала.
Но, вы так быстро перевели текст с мертвого языка!
Ну, я когда-то изучал и увлекался древними языками. Кое-что помню.
С такими способностями к древним языкам, вам надо было бы продолжить свою деятельность в этой области, заметил Оболенцев.
Все не так просто.
Половину своей тридцатилетней жизни Филипп Смирнов прожил в тени своего дяди, известного профессора исторических наук, лингвиста, специалиста по древним языкам Петра Ивановича Смирнова. В детстве это помогало, но, чем взрослее становился Филипп, тем сильнее он ощущал груз ответственности, который лег на его плечи вместе с фамилией.
Родственники и друзья в одни голос пророчили Филиппу научное будущее, предполагая, что мальчик пойдет по стопам дяди и станет не менее знаменитым и успешным. Несколько лет он усердно изучал историю и древние диалекты. Филипп жил наукой, отдаваясь ей без колебаний, но в какой-то момент что-то оборвалось в его душе, исчез интерес, пропал стимул и желание продолжать обучение. Филипп бросил историю и переключился на журналистику.
Однако спустя какое-то время, он вновь почувствовал тягу к изучению истории, а особенно истории Древнего Мира. Мысли о древних городах, нераскрытых тайнах прошлого и событиях, которым несколько тысяч лет, приводили молодого человека в восторг, который он пытался выразить в скромных литературных очерках. Но, ни одному из них пока не удалось увидеть свет.
Оболенцев кивнул, Понимаю, в жизни все не так просто.
Точно. А вы, Яков, чем занимаетесь? Филипп глядел по сторонам, но, никого знакомого так и не видел.
Я, так сказать, частный предприниматель. У меня небольшой строительный бизнес в нашей стране и за рубежом, но, мне приятно считать себя еще и исследователем, коллекционером. Люблю историю и искусство. Знаю всего понемногу. Вы кого-то ждете?
Что? А, нет, нет. В какой области проводите исследования?
В основном в области древних культурных ценностей, Оболенцев вновь улыбнулся, Я, знаете ли, еще и своего рода хранитель. Помогаю материально с реставрацией древних реликвий, а заодно провожу исследования.
Интересное занятие.
Да, знаете, я не жалуюсь. Могу позволить себе много времени проводить на мероприятиях подобных этому.
В кармане куртки Филиппа зазвонил телефон.
Простите.
Ничего, Оболенцев кивнул.
Слушаю, Филипп направился к выходу.
Филя, здравствуй! послышался голос Петра Ивановича Смирнова.
Дядя! радостно воскликнул Филипп, Ты в Городе?! он поспешно вышел на улицу.
Да, я вернулся. Как дела?
Нормально. Рад, что ты вернулся. Я сейчас на одном мероприятии, может, перезвоню?
Конечно, конечно. Звони тогда завтра. До встречи!
Филипп убрал телефон.
На улице совсем стемнело. Он глубоко вздохнул. В здании музея было душновато. Немного постояв и оглядевшись, Филипп повернулся к входу, чтобы вернуться, но неожиданно, громкий стук привлек его внимание.
Он шел справа от входа, где были высажены деревья, буйно разросшиеся во все стороны и скрывавшие часть здания.
Не в силах побороть любопытство и пробравшись сквозь кусты и деревья, Филипп оказался перед железной дверью, которую кто-то пытался открыть изнутри, издавая тот самый стук. Дверь была закрыты на щеколду со стороны улицы. Филипп, не раздумывая, отодвинул щеколду и дернул на себя дверь.
В ту же секунду, из-за двери, на него, буквально, вывалилась девушка.
О! Слава Богу! девушка поправила длинные светлые волосы, Я думала, что никто меня не услышит!
Что-то случилось? спросил Филипп. Девушка казалась взволнованной и напуганной.
Да. Скорее! Пойдемте отсюда! Скорее! она схватила Филиппа за руку и потащила в сторону, прочь от музея, Они могут появиться с минуты на минуты! Мы должны уходить! Скорее, скорее!
Кто они?
Послушай, помоги мне, умоляю!
Да что случилось? Филипп остановил девушку, схватив ее за плечи, Говори спокойно, я ничего не понимаю! девушка остановилась, но взгляд ее блуждал, словно она пыталась удостовериться, что вокруг никого нет.
Они не должны заполучить вот это, девушка сунула в руки Филиппа маленький сверток, Спрячь. Я найду тебя. Позвони по номеру676-00-44. Запомни! девушка повторила телефон и побежала прочь. Филипп не успел ничего сказать. Он стоял и смотрел, как стройная фигурка девушки удалялась в темноту ночного Города. Опомнившись, он достал телефон и записал номер, пока не забыл.
Филипп убрал телефон и сверток в карман куртки, все еще вглядываясь в темноту улиц.
Эй, парень! раздался чей-то голос.
Филипп обернулся. Из-за деревьев появились два мужчины. Очевидно, они вышли из той же двери, что и девушка.
Слушай, тут девчонка была. Куда пошла, не видел? один из них, высокий, подтянутый блондин, спортивного телосложения, подошел к Филиппу.
Вроде нет. Я только что вышел, никого не видел.