Когда я училась в университете, других студентов я сторонилась не меньше, чем избегала детей в школе. Я боялась входить в чью-то жизнь, чтобы потом никого не шокировать проделками своего внутреннего полтергейста. У меня была всего одна подруга, Люси. Она всегда была милой и скромной настолько, что боялась сказать абсолютно любому парню простое «привет» она тут же краснела. Может именно поэтому я дружила лишь с ней: мы были словно две затворницы, отвергнутые этим миром. Хотя правильнее будет выразиться, что это мы отвергли этот мир.
Разница между мной и Люси была в том, что окружающие сами сторонились ее, я же избегала их вполне добровольно. Это уже была не школа. Я не отличалась особой скромностью и всегда говорила то, что думала. Я не была уверена, что из Люси получится хороший психолог, но к окончанию учебы она стала на себе применять полученные ею знания и навыки, а сейчас уже имеет свой кабинет и немало довольных клиентов.
Но даже Люси я не рассказывала о том, что происходящее в моих снах можно отследить в нашей реальной жизни. Лишь намекая на возможное существование такой способности, я много беседовала со старым профессором, проработавшим на кафедре более сорока лет. Многие считали его чокнутым из-за полноценной отдачи своей профессии, и поэтому я обратилась именно к нему. Он уверял меня, что все это лишь миф, сказка о сверхъестественном, пища для ума писателей-фантастов. Я пыталась донести до него, что с подобной проблемой столкнулась одна моя знакомая, но, видя его скептицизм, не стала его переубеждать.
Однажды я доверила ему провести со мной сеанс гипноза, который был отснят на видеокамеру, якобы ради научного интереса с моей стороны. Увы, это мне ничего не дало. Под гипнозом я не попала в свое «измерение М», а всего лишь покорно отвечала на все вопросы, какие он мне задавал. Результатов не было, но я и не знала, что именно тогда хотела узнать или увидеть. Я все также засыпала лишь с одной мыслью: хоть бы мой очередной сон не был кошмаром.
Один раз произошло нечто весьма для меня интересное, это было началом эволюции моих сновидений. Я приехала на выходные в гости к родителям, и мы с мамой до поздней ночи просидели на кухне. Должно быть, она сильно по мне соскучилась, потому что раньше мы так не делали. Мы пили чай и обсуждали их с отцом планы на проведение летнего отпуска. Мама говорила, что хотела бы отправиться в плавание на яхтеона всю жизнь об этом мечтала. Когда мы легли спать, мне приснилась именно яхта. На ее палубе были мы с мамой.
Вот видишь, сказала я ей, вот и яхта!
Да, ответила мама, как я и хотела.
Жаль, что это лишь сон мой сон. Утром запах океана из нас буду помнить лишь я.
Если это и сон, рассмеялась мама, то уж точно не твой!
Я улыбнулась в ответ, не став разбивать иллюзии матери, пусть даже этот ее образ существовал лишь у меня во сне. Такие сны, в которых не происходило никаких явных событий, мне нравились больше остальных. Они никак не сказывались на моей повседневной жизни.
Когда утром мы собрались за завтраком, мама оживленно рассказывала ее сон, в котором я ей доказывала, что сон вовсе не ее, а мой, и в том сне мы с ней стояли на палубе яхты. Я лишь улыбалась, но ничего говорить не стала. Родители думали, что мои детские «ночные странности» остались в детстве. Я долго обдумывала эти два сна и пришла к выводу, что, если по чудесному совпадению я попадаю в сон другого человека, то, если нам снится одно и тоже, утром мы оба будем помнить одинаковые сновидения. Кто знает, случалось ли подобное у меня с другими людьми, которых я видела в своих снах, но с которыми потом это не обсуждала. Может тогда, в тринадцать лет, моему однокласснику все же снилось, что он меня поцеловал Бедняга, представляю, как он стеснялся этого.
Для чего я все это записываю? Я не могу дать конкретный ответ на этот вопрос. На тридцатилетие Люси подарила мне блокнот в красной обложке. Дневник. Такой, в какой старомодные дамы ежедневно вносили записи своих скучных и однообразных жизней. Я же, быть может, буду записывать сюда то, что происходит в моих снах. Если мне не будет лень
М.
Глава 2
Обычный день. Она провела два занятия, после которых чувствовала себя безумно уставшей. Голова раскалывалась, и Меган пошла в комнату отдыха. Выпив стакан воды (хотя организм отчаянно требовал кофе), она присела на диван и незаметно для самой себя заснула. Это было нарушением ее собственных правил: спать днем и спать вне своей квартиры, ведь нельзя знать заранее, где именно во сне окажется ее «второе я».
Но, к счастью, Меган из «измерения М» очутилась в совершенно незнакомом ей кафе.
Латте без сахара и шоколадный кекс, сказала она подошедшей к ней официантке. «А вот и кофе», промелькнула мысль.
Официантка записала заказ и ушла. В углу кафе за столиком сидел симпатичный светловолосый парень лет двадцати, других посетителей не было. Он привлек внимание Меган, возможно потому, что был здесь единственным, кроме нее самой и официантки, человеком. Декорация ее сна. Она встала из-за своего столика и подсела к нему, не сказав ни слова. В конце концов это ее сон, и она это осознавала. В обычный жизни она бы ни за что так не поступила, здесь же все иначе. Это ее мир.
Парень пил латте, рядом на блюдце лежал шоколадный кекс. Все в точности так же, как было и в ее заказе, который уже принесли. Они одновременно сделали глоток кофе, потянув горьковатый напиток через трубочку.
«Выпью кофе и можно просыпаться», подумала про себя Меган.
Без сахара? спросил ее молодой человек.
Без сахара, с улыбкой ответила она.
У вас красивые волосы.
Спасибо, смутилась и сама же этому удивилась Меган, но ничего обычного. Обычный светло-русый оттенок.
Да, но это ведь ваш естественный цвет волос, я прав? спросил парень. Сейчас редко можно встретить девушку, которая не красит волосы.
Предпочитаю натуральную красоту до тех пор, пока не проступит седина, ответила Меган. Мы знакомы?
Я бы запомнил.
Увы, мне пора, допивая кофе, сказала она, у меня еще много работы, а я сплю
Мы еще увидимся?
Не думаю Сны редко повторяются
Что, простите?
Я с удовольствием бы встретилась с тобой, но это не всегда зависит от меня, сказала Меган.
Я буду ждать в этом кафе, ответил парень, я часто здесь бываю. У них очень вкусный кофе.
Если будет возможность, я обязательно зайду, улыбнулась она.
В этот момент у Меган зазвонил телефон. Она потянулась за ним рукой в карман и проснулась от того, что коснулась рукой действительно вибрирующего в кармане телефона. Меган посмотрела на экран. Звонила Люси.
Привет, Люси, ответила она, почувствовав во рту привкус горького кофе с молоком.
У тебя сонный голос, прозвучало в трубке, ты что же этоспишь на работе?
Нет, тебе показалось. Просто устала. Что стряслось?
Как эточто стряслось? Сегодня пятница, и мы договаривались сходить в кино! Или ты уже забыла?
Меган прикрыла глаза. Даона забыла.
Нет, не забыла, продолжала оправдываться, просто заработалась.
Будем считать, я тебе поверила, весело ответила подруга. В шесть вечера встречаемся в кинотеатре.
Хорошо, я буду. Спасибо, что напомнила. До встречи.
До встречи! И выпей кофе, а то у тебя ужасно вялый голос, сказала Люси.
Я уже, улыбнулась Меган и положила трубку.
Она достала из сумки красный блокнот, который ей подарила Люси. Теперьее дневник. Открыла его и сделала небольшую запись:
Уснула днем на работе. Кафе. Милый молодой человек со вкусом таким же, как у меня. Не припомню, где могла видеть его в реальной жизни. Но, как правило, все образы, что приходят к нам во снеэто лица тех, кого мы когда-то встречали наяву, даже мимолетно. На вид он моложе меня, но он меня не узнал, значит, скорее всего, он не один из студентов. Мы выпили кофе, и я была бы не прочь повторить. Пока не могу для себя объяснить, чем он меня так заинтересовал. Одно понятноон тоже иногда спит днем.
Звонила Люси. Поход в кино За что? Целый день я была на работе. С людьми. Кто вообще придумал по пятницам «отдыхать» не дома? Я работала пять дней! Я каждый из этих пяти дней говорила с людьми. Много говорила. Добровольно и в то же время против своей воли, стоит заметить. А теперь, когда я вздрагиваю от одной только мысли, что мне еще нужно провести пару часов на работе, я должна идти в самый центр скопления людского шума: в торговый центр, в кинотеатр, в многолюдный ресторанный двор.