- Зве-е-ерь! Сюда, сюда!
Придурок, - подумал Марк.
- Сюда-а-а! Зверь! Я тебе кое-что принес!
Марк представил, как он испускает громкий, свирепый рык, отчего едва не засмеялся, но взял себя в руки.
Немного погодя он подумал, что стоило бы взглянуть на часы.
Но лежать было так удобно, что двигаться не хотелось.
Да и зачем? Все равно еще выходить слишком рано. Остался не час и не два.
Часы
Пару лет назад Марк выучил наизусть стихотворение Фроста «Зимним вечером у леса». Теперь, чтобы убить время, он прокручивал стихотворение в голове.
Еще он знал наизусть «Дэнни Дивера» Редьярда Киплинга, и перешел к нему.
Потом попытался вспомнить «Кремацию Сэма Макги», но не дошел и до середины.
После он начал «Ворона» По. Где-то сбился, повторил строфу, а потом все перепуталось
все, что дух мой волновало, все, что снилось и смущало, до сих пор ты не мечтала, в этом мире никого до сих пор ты не кричала ты кричала, о бюсте Элис ты мечтала все кричала и кричала
Это точно ворон. Он был в этом уверен, но нет, уже не ворон. Большая птица, только теперь - лишенная перьев. Белоснежная, покрытая слизью кожа и белесые глаза, из-за которых Марк решил, что ворон слеп.
Слеп оттого, что слишком много времени проводит во мраке подземелий.
Но если он слеп, почему я не могу от него оторваться?
Он держался за Марком несмотря ни на что. Марк чувствовал, что ворон преследует его уже несколько часов.
Он будет гнаться за мной, пока не поймает!
Как птицы, которые напали на Сюзанн Плешетт.
Выклюет мне глаза.
О, Боже!
Теперь Марк несся по заснеженному полю. Ровному, пустому полю, и хоть бы одно деревце, чтобы укрыться. В сиянии полной луны казалось, что свет льется из-под снега.
Спрятаться негде.
Жуткая птица хлопала крыльями совсем рядом. Марк не посмел обернуться.
Внезапно перед ним возникла лестница. Деревянная лестница, ведущая наверх. Он не видел, что там может быть наверху.
Может, дверь?
Если там дверь, и я вовремя туда доберусь, я смогу закрыться от птицы!
Он помчался по лестнице.
Никакой двери.
Эшафот.
Повешенный.
Гас Гучер.
Может и нет. Гас был на крыльце Дома Зверя, не здесь где бы это «здесь» ни было. И Гас всегда одет в рабочие брюки и клетчатую рубашку, а этот - голый.
Голый, висит перед Марком, его босые ноги почти достают до пола, а за ним - лишь безмолвная ночь
безмолвная ночь и пропасть бездонная пропасть.
Выбора не было.
Марк врезался в тело, обхватил его за талию, и они повисли над бездной. Веревка заскрипела.
А если порвется?
- Попался, - сказал мужчина.
Голос показался знакомым. Марк посмотрел вверх. Лицо мужчины, скрытое тенью, склонилось вниз.
- Кто ты? - выпалил Марк. - Что тебе нужно?
- Оторвать твою голову нахрен.
Фред!
Несмотря на то, что сейчас они висели над бездной, Марк ослабил хватку и полетел вниз и остановился - Фред удержал его за голову.
- Никуда ты не денешься, парень, пока я с тобой.
Резким движением повешенный вывернул голову Марка назад.
Марк уставился на себя сзади и понял, что шея его сломана.
Боже, нет. Я убит.
Или буду жить, но останусь калекой на всю жизнь, несчастным инвалидом, как Бигелоу.
В лунном свете прямо перед его глазами захлопала крыльями мертвенно-белая безволосая птица.
- Отстань от меня! - закричал Марк. - Уйди!
- Ни за что, говнюк, ни за что!
Через мгновение шея Марка не выдержала.
Голые ноги Фреда поймали его туловище.
Марк не отрываясь смотрел на болтающегося на веревке обнаженного мужчину и свое обезглавленное тело.
Боже, он и впрямь навалит мне вместо головы кучу! И я все увижу! Я не хочу видеть, как со мной делают ТАКОЕ!
Огромная белесая птица бросилась ему в лицо, и он понял, что его желание будет исполнено.
- Ах! - воскликнул он и проснулся в кромешной тьме.
Он тяжело дышал, насквозь промок от пота, и никак не мог оправиться от ужаса и отвращения.
Черт!
На мгновение он подумал, что лежит в кровати дома среди ночи. Но матраса под ним не было.
О, да.
Лучше пока не засыпать, - подумал он.
Он слышал, что можно вернуться в тот же кошмар, если уснуть сразу.
Ничего страшного, - подумал он.
Во-первых, он совсем не хотел спать. Во-вторых - нужно было отлить.
Эй, я не хочу делать это здесь.
Может, придется, - подумал он. - До шести выходить нельзя, а сейчас, наверное сколько? три или половина четвертого?
Он оттянул рукав ветровки и нажал на кнопку на боку часов.
Дисплей загорелся красным.
6:49
Глава тринадцатая
Он проспал закрытие Дома Зверя.
Чудесно!
Он перевернулся на живот. Держа сумку за ремешок, пополз вперед во тьме. Вскоре его пальцы наткнулись на тонкий провод.
Есть!
Он потянул за провод и поднял свои наушники.
С наушниками в одной руке и сумкой в другой, он пополз дальше. Остановился, дойдя до крутого подъема до склона, который он прополз головой вперед, спускаясь в нору.
Почти вылез.
Сюда не доносилось ни звука, ни лучика света.
Весь дом уже, должно быть, закрыт, на ночь все ушли.
Все, кроме меня!
Он усмехнулся, но внутри почувствовал дрожь.
Холодно, - подумал он.
Потом он осознал, что мать и отец уже должны быть дома. Обнаружили ли они записку?
Наверное.
Они же с ума там сходят, - подумалось ему. - И отчаянно волнуются.
Его самого охватило отчаяние.
Я должен был это сделать, - подумал он. - Как еще я смог бы устроить свидание с Элисон?
Раздался голос матери: Ты должен был подумать дважды, прежде чем ЗАХОТЕТЬ пойти на свидание с такой девушкой.
- Да, конечно, - пробормотал он и полез вверх по крутому склону.
Не останавливаясь наверху, он пополз через край дыры и по земляному полу подвала, пока не уткнулся плечом в столбик. Стойка, звякнув, зашаталась.
Марк обошел ее и встал. На ногах стоять приятно. Он обвязал ремешки сумки вокруг талии, положил в нее наушники и закрыл ее. Освободив руки, потянулся и зевнул.
Есть, теперь я точно справился! Теперь все это место в моем распоряжении.
Как и пять часов времени, которые нужно как-то убить.
Сначала, - подумал он, - надо сходить по-маленькому.
Но общественные туалеты были на улице. Теперь он был внутри и не хотел выходить, даже на минутку.
Если внутри и есть туалет, его не было на аудиоэкскурсии, и он понятия не имел, где этот туалет может находиться.
Может, он даже и не работает.
Ну, в подвале земляной пол.
А если я приведу сюда Элисон?
Он представил, как она указывает на мокрое пятно на полу и спрашивает:
- Что это?
- Ой, ну это мне надо было отлить.
- И ты сделал это здесь, прямо на пол? Фу! Тебя что, на ферме растили?
Нет, она ничего такого не скажет.
Может, сходить в дыру?
Нет, нет. Вдруг Элисон захочет увидеть, где я нашел очки?
- Эй, Марк, тут будто пописали!
Он прыснул.
Она же не захочет лезть в нору, правильно?
Кто ее знает? Она может. Лучше туда не писать.
Может, наверху, где-нибудь в углу, за вещами и ящиками?
Он достал свечу и зажег. Свет от пламени разливался золотой дымкой, освещая Марка, окружающее его пространство, пол, латунные столбики ограждения, красную плюшевую ленту и дыру в нескольких футах за лентой. Там, у дыры, свет таял, и Марк ничего не видел, только тьму.
Неужели я действительно туда хочу?
Не очень.
Даже во время дневных экскурсий он ни разу не уходил за дыру. Отчасти потому, что боялся, что это может быть запрещено, и экскурсоводы на него накричат. Отчасти - опасаясь того, что может там найти того, что могло скрываться там среди ящиков и досок.
Ему совсем не хотелось лезть туда сейчас, одному, в темноте.
Тем более, без уважительной причины.
Лучше не туда, - подумал он. - Куда-нибудь поближе.
Он медленно повернулся. Там, куда свет почти не доставал, была лестница. Он повернулся снова. Прямо перед ним была решетчатая дверь в туннель Катчей. Ее не было видно, но Марк знал, что она должна быть там.