Марк установил свечу у края неглубокой вмятины, оставленной очками. Отпустил, но свеча не падала, хотя и покачивалась. Он подгреб кучку земли, и это помогло.
Потом он поднял выкопанные очки. Приподнявшись на локтях, он взял их одной рукой и очистил другой.
Изгиб оправы из черепахового панциря говорил, что очки принадлежали женщине. Марк раскрыл дужки. Шарниры работали хорошо. Он посмотрел поближе. Грязные, но не ржавые.
Сколько эти очки здесь пролежали? Несколько дней? Месяц-другой? Год? Как, черт возьми, они вообще сюда попали?
Как угодно, - подумал он. - Может, какая-то девушка влезла сюда, как и я.
Но почему она оставила очки?
Элементарно. Потому что они сломались.
Нет. Никто не выкидывает целые очки, если разобьет линзу. Линзу просто заменяют.
Наверное, она потеряла очки.
Что, они упали?
Конечно упали. Когда ее тащили по туннелю
Желудок Марка долго, жалобно заурчал.
Он положил очки, полез в сумку и достал сэндвич. Открыл целлофановую обертку, и развернул ее, держа ее между грязными руками и хлебом.
Он решил не беспокоиться насчет пепси. Слишком много возни, к тому же, сэндвич и так вкусный и влажный.
За едой он думал, что ему делать с очками. Оставить, где нашел? А зачем? Можно оставить их себе.
И что потом? Отнести их в полицию?
Где вы их нашли, молодой человек?
В туннеле зверя.
ГДЕ?!!
Да, конечно, - подумал он. - Спасибо, но нет, спасибо.
Но они могут быть свидетельством преступления.
А могут и не быть.
Может, показать их офицеру Чейни?
Показать их ей лично, типа «неофициальное заявление», и поработать с ней над делом вместе?
Он представил, как приходит в подвал поздно ночью с Чейни, чтобы показать, где нашел очки.
Оба с фонариками. На краю дыры она дает ему обтягивающий комбинезон. Другой она припасла для себя. Не хочу, чтобы мы испачкались, - объясняет она. И начинает снимать полицейскую форму.
Типа так будет на самом деле, - подумал Марк.
На самом деле, в первую очередь мне влетит за то, что я был здесь.
Доев сэндвич, Марк завернул очки целлофан и положил в сумку.
Потом потянулся, вытащил свечу из вмятины и задул пламя. Во тьме осталась маленькая оранжевая точка, медленно угасшая. Немного подождав, он нащупал чуть теплый фитилек. Сжав его, почувствовал, как рассыпалась обгоревшая часть.
Он вернул свечу и спички в сумку, закрыл молнию, убрал ее в сторону и расположился, чтобы ждать дальше.
Он пытался расслабиться, но очки не выходили из головы.
Нападений зверя не было уже много лет.
Последние два случая относятся к 1978 и 1979 годам. В книгах Дженис Кроган, «Ужас в Малкаса-Пойнт» и «Дикое Время», Марк видел фотографии всех пострадавших женщин: Донны Хайс и ее дочери. Сэнди; Тайлер Моран; самой Дженис, и, конечно же, Агнес и Мэгги Катч. Насколько он мог вспомнить по фотографиям, он был почти уверен, что никто из них не носил очков. Разве что солнечные очки. На одном из снимков была Сенди Хайс, двенадцатилетняя дочь Донны, в солнечных очках и купальнике.
Она исчезла!
Ее никогда не видели после резни в семьдесят девятом.
Может, она носила солнечные очки по рецепту врача? Она носила эти очки постоянно? Может, ее утащил зверь, и она потеряла их здесь в туннеле? Или потеряла их, спасаясь бегством через туннель?
Сложно представить такую милую блондиночку, как Сэнди, которая была похожа на Джоди Фостер в этом возрасте, в таких отвратительных очках из черепахового панциря.
К тому же, исчезла она почти двадцать лет назад. Эти очки не могли пролежать здесь в земле так долго.
Если они не Сэндины
Они могли оказаться в туннеле как угодно, - сказал себе Марк, - но они, несомненно, говорят о том, что здесь не так давно побывала женщина. И что она не могла взять их, когда они упали - или когда их с нее сбили. Это значит, что она стала жертвой насилия.
Кто-то протащил ее через этот туннель.
Кто-то или что-то.
Они все мертвы, - напомнил он себе. - Их перебили в семьдесят девятом.
Кто сказал?
Глава двенадцатая
Марк поднял голову и вгляделся в тьму.
А вдруг они ошибаются, - подумал он. - Что, если какой-нибудь зверь выжил, и сейчас здесь, со мной? Прямо передо мной? Знает, что я здесь, и ждет подходящего момента, чтобы схватить меня?
Хватит, - убеждал он себя, - нет здесь никакого зверя.
Кроме того, даже если он здесь, эти твари - ночные. Они спят весь день.
Кто сказал?
Книги. Фильмы.
Это еще не факт.
- Черт, - пробормотал он во тьму.
И почти ждал, что кто-нибудь ответит.
Никто не ответил, но от страха по спине Марка побежали мурашки.
Валить отсюда надо!
Нельзя. Нельзя сейчас никуда идти. Еще пару часов
От страха он, все-таки, решил развернуться. Хуже не будет. В любом случае придется, рано или поздно, если только он не хочет ползти всю дорогу назад в подвал задом наперед.
Он схватил сумку.
Все ли там?
Он полагал, что да, но не хотел ничего оставлять.
Просто взгляну.
Он раскрыл сумку и нашел спички. Оторвал одну. Прижал ее к книжке.
Потом подумал о том, как будет выглядеть в ее свете.
Увидел себя словно чужими глазами в глубине туннеля глазами, что не видели его раньше глазами человека, или зверя, не знавшего, что он здесь. Но теперь - узнавшего.
Ну что ты как тряпка, - подумал он. - Никого здесь нет, только я.
Кто сказал?
К тому же, все на месте. Не надо зажигать никаких спичек.
Не надо никаких вонюу-у-учих спичек!
Он опустил молнию ветровки и сунул спичечную книжку и незажженную спичку в карман рубашки.
Ну?
Закрыл сумку, прижал ее к груди и с усилием начал разворачиваться. Стены туннеля были так близко к плечам, что просто развернуться он никак не мог. Даже не попытался. Вместо этого он встал на колени, в надежде кувыркнуться назад.
Высота туннеля, казалось, уменьшилась. Он уткнулся головой в потолок. Шея заболела. Подбородок уперся в грудь.
Отчаянно пытаясь просунуть ногу вперед, он запаниковал было, что застрянет.
Потом вытолкнул одну ногу. За ней - другую. Зад ударился об пол, голова освободилась, и он плюхнулся на спину.
Он лежал, переводя дыхание.
Получилось!
Было бы гораздо легче, - предположил он, - просто выползти назад.
А если бы застрял?
Не застрял же. Не думай об этом.
Еще стоило бы перевернуться, но пока ему этого совсем не хотелось. Лежать на спине было приятно.
Если бы я взял «Волкмен», - подумал он, - я мог бы послушать музыку и
Мои наушники!
Он пощупал голову, шею.
Да, наушники пропали. Его передернуло из-за потери.
Где же они?
Он точно знал, что наушники были на месте, когда он встретился с Томпсон у главного входа. И когда он спускался в подвал. И когда он говорил с девочкой. Но как было после разборок с ее папашей?
Он не знал.
Он попытался вспомнить, были ли наушники при нем, когда он спускался в туннель.
Кто его знает.
Он очень надеялся, что наушники где-то здесь. Если они потерялись в туннеле - ерунда; он наверняка найдет их на обратном пути. Но найти их - не главная проблема.
Если они пропали до спуска, кто-нибудь может найти их в подвале, а потом сложить одно с другим.
Томпсон, например.
Но она уже спускалась в подвал и искала его; будь наушники там, она, или этот говнюк - папаша девочки, Фред - наверняка нашли бы их.
Они потерялись здесь, - сказал себе Марк. - Все в порядке. Они где-то в туннеле.
Лежа с покоящейся на животе сумкой, он положил руки под голову. Локти уперлись в стены туннеля.
Найду, когда буду вылезать, - подумал он. - А если нет - ничего страшного.
Кто-нибудь спустится в туннель через месяц или год или двадцать лет, и наткнется на них, и будет гадать, как они сюда попали.
И мало что узнает.
До правды докопаться будет нелегко, - подумал он.
Издалека раздался приглушенный голос: