Павел пожал плечами.
Телефон Егора затренькал.
Егор Николаевич! заверещал в трубке голос Серафимы. Беда! Ох, ты, батюшки, беда у нас
Егор побледнел, стиснул трубку так, что пальцы побелели.
Что случилось? чужим голосом спросил он, и минуту слушал ее сбивчивый рассказ. Павел застыл рядом, вывернув голову, пытаясь понять масштаб потери. Аля Аля увезла Тошку, шепотом пояснил ему Егор.
Павел вытаращил глаза и покрутил пальцем у виска.
Она что совсем того?
Егор уже судорожно рассовывал по карманам вещи.
Если она с телефоном ее забрала, мы ее найдем. У Тошки там маячок стоит.
* * *
Павел гнал Ауди по кольцевой. Егор не отрывал взгляд от зеленой точки на экране. Точка быстро перемещалась вдоль Киевского шоссе.
Куда она едет, как думаешь? Павел искоса бросил взгляд на карту.
Не знаю, догадываюсь только. Егор мрачно потер лоб. Когда-то давно Алька возила их с Ниной к своей бабке, то ли колдунье, то ли ведунье. Алька и сама во всю эту чушь верит.
Сзади причитала Серафима.
Ой, батюшки, что ж это деется, о-с-споди, ты, боже мой! Мы с музыки-то идем, а она как подлетит! Хвать ее за руку и в машину и фьють!
Серафиму пришлось взять с собой, а то помрет, не дай бог, прямо на улице. Он не сразу понял, что произошло. А потом его как громом ударилоАля узнала, что Тошка толкнула коляску! Какая мать не рассвирепела бы! Лишь бы успеть!
Они съехали с кольцевой на Киевское шоссе и влились в поток машин, рвущихся за город.
Смотри, свернули, кивнул Павел. Черт, минут на тридцать опаздываем! Ладно, сейчас будем нарушать.
За городом дорога почти опустела, и Павел вдавил педаль газа в пол. Вскоре началась грунтовка, скорость пришлось снизить. Дорога слабо освещалась редкими фонарями, но вскоре и они кончились. Автомобиль осторожно пробирался по зажатой меж деревьев дороге, выхватывая светом фар изломанные тени стволов.
Возле небольшой деревянной конструкции Павел притормозил и указал Егору на белеющий возле кустов силуэт Тойоты. Они выскочили из машины. Где-то рядом шумела вода. Зеленая точка на планшете стояла неподвижно и находилась совсем рядом с ними.
Смотри, ткнул его Павел, свет!
Егор побежал на мерцающий за деревьями огонь, спотыкаясь, и крепко жмурясь от веток, хлещущих его по глазам, где-то сзади топал Павел.
У большого дерева спиной к ним стояла женщина, факел в ее руке освещал поляну. Она медленно повернулась, и Егор с ужасом увидал за ее спиной завернутую в белую ткань, словно в кокон, маленькую фигурку, привязанную к стволу дерева.
Стой, Егор! Аля выкинула вперед руку с факелом. Не подходи!
Егор застыл, глядя на ее странно исказившееся лицо. Растрепанные волосы в отблесках пламени светились кроваво-красным, горящие безумием глаза, перебегали с одного мужчины на другого. Остро пахло какой-то химией, то ли бензином, то ли ацетоном.
Павел сзади тоже принюхивался.
Черт! Егор, тут все бензином залито, прошептал он.
Аля, просто отпусти ребенка и все будет хорошо, Егор медленно буквально по сантиметру приближался в женщине.
Ты не понимаешь, покачала она головой, ее надо убить. Она не остановится.
Ох, ты, батюшки! раздалось рядом.
Аля сверкнула глазами на Серафиму, доковылявшую до поляны, и тут же молниеносно сделала выпад. Факел прошелся над головой Егора, тот отшатнулся, чувствуя, как трещат волосы. Яркий сноп искр взлетел в воздух, рядом истошно заголосила Серафима, охнул Павел. Егор помахал руками перед лицом, отгоняя красные сполохи. Еще выпад, и снова искры посыпались на землю. Серафима верещала безостановочно.
Аля сделала пару быстрых шагов назад и поднесла факел к белому кокону. Он вспыхнул весь и сразу. Егор рванулся, но не смог сдвинуться с места. Ноги его приросли к земле. Крик застыл на онемевших губах. Глаза с ужасом смотрели, как огонь пожирает маленькую фигурку. Рядом в таком же ступоре застыл Павел.
«Огонь! Найди злодея зло направившего, зло пославшего»исступленно выкрикнула Аля. Красные языки пламени, взвились вверх, вспыхнули ярче и вдруг потянулись в сторону, будто многочисленные хищные руки. Егор почувствовал, как огонь лизнул лицо. Сквозь красную пелену перед глазами он с трудом различил силуэт Серафимы, от которой исходило ядовитое желто-зеленое свечение. Оно тянулось, вытягивалось, словно жирная змея, устремляясь к объятой пламенем фигурке у дерева. Огонь с жадностью накинулся на эту змею, раздирая ее в клочья. Серафима вдруг взвыла, бросилась на колени и принялась кататься по земле, беспорядочно суча по ней сухонькими ногами в войлочных ботах. «И-и-и-и-и», тонко и жалобно выла она, корчась и скребя землю старческими птичьими лапками.
Егор смотрел на борьбу красного с зеленым, не мигая, и даже, кажется, не дыша. « и увеличь тысячекратно, отправь назадубей!»выкрикнула огненная фурия, воздев руки. Истошный вопль ринулся ввысь, остатки зеленой змеи вспыхнули, выстрелили вверх россыпью мелких искр. Огонь фыркнул, хлопнул и погас. На секунду воцарилась тишина, прерванная всхлипомАля упала на колени, словно подрубленная, голова ее склонилась к земле, плечи сотряслись в беззвучных рыданиях.
Егор очнулся от странного оцепенения, бросился к дереву, сдернул закопченную ткань, увидел безвольно повисшую голову, схватил ее руками, поднял. Слава богу, жива! Даже не обгорела. Веревка лопнула, и Тошка свалилась ему на руки.
Купель, раздался хриплый голос. В купель. Окуни ее туда и сам сам тоже! Три раза. С головой, голос затих.
Егор подхватил дочку и бросился на шум журчащей воды. Он осторожно спустился по деревянным перилам, и не чувствуя ни холода, ни дрожи, крепко прижав Тошку к груди, погрузился в темный провал купели с головой. Стылая вода залилась в нос, в уши, в рот. Егор вынырнул, фыркнул и тут окончательно пришел в себя. В груди сильно билось сердце, разгоняя замершую кровь, а рядом часто-часто стучало маленькое сердечко дочери. Он перевел дыхание и снова ушел под воду.
Вы там живы? фигура Павла склонилась над деревянными поручнями. Он протянул руку и помог Егору подняться по скользким ступеням. У меня в багажнике одеяло есть и куртка охотничья. Сейчас принесу.
Егор мотнул головой, собираясь сказать, что ему совсем не холодно. По телу разливалась мощная волна жара.
Жарко, прошептала Тошка. Очень жарко.
Тошка, Тошенька! Егор опустился на колени и заглянул ей в лицо, убирая со лба мокрые пряди. Как ты? Что-то болит? Где?
Жарко, папа, Тошка прижалась к нему.
Девочка ты моя! радостно засмеялся Егор. Мышка моя маленькая!
И все же куртку принесу, кивнул Павел и протопал по хрустким листьям к машине.
Егор встал, держа Тошку на руках, и посмотрел в сторону поляны, где догорал факел. Сгорбленная фигура неподвижно сидела на земле. Егор осторожно подошел.
Я никогда, никогда не делала этот ритуал. Никогда, бормотала Аля. Бабушка рассказывала но сама никогда, никогда!
Ты совсем с ума сошла, Егор опустился рядом, пристроив Тошку на колени. А если бы ты Тошку убила? Ты понимаешь, что ты наделала?
Я ее убила, прошептала Аля, убила.
Павел подошел и накинул на Егора с Тошкой одеяло. Подумал секунду, подошел к Але и надел ей на плечи большую камуфляжную куртку. Смотрите от Серафимы только боты остались! Он пнул темную кучку пепла на земле.
Я защищала своего ребенка, Аля всхлипнула и закуталась в куртку.
Аля, ребенок ну, скажи, мой?
Нет, Егор, она подняла глаза и твердо посмотрела ему в лицо. Не твой.
Мне хоть кто-нибудь объяснит, что это было? вмешался Павел.
Вампир. Энергетический. Из тонкого мира, Аля вскинула глаза, ожидая усмешек. Но они смотрели на нее серьезно, как никогда. Бабушка их лярвами называла. Присасывается такая тварь к человеку и питается его эмоциями. Я только ни разу не слышала, чтобы лярва в физическом теле воплощалась. Думаю, кто-то очень злой ее в мир выпустил.
У Павла зазвонил телефон, он отошел на несколько шагов и через минуту вернулся, возбужденно махая руками:
Я тут просил у своих спецов кое-что выяснить. Представьте! Серафима Борисовна Нефедова уже третий год из дома не выходитноги отнялись после инсульта. Говорят, черт в юбке, а не женщина. Весь дом от нее стонетдо сих пор жалобы во все инстанции строчит на соседей.