Имеет право, Ельцин закон подписал, а пять лет у него после училища давно уже прошли, тихо проговорил Насон. Квартиру тоже теперь не отберут, так что
А ты откуда знаешь? повернулся к жене Виктор.
Тайку Плаксину видела, она и сказала.
А про мужа ничего не сказала?
Нет. А что?
Виктор посмотрел на «сестролюбов». Те переглянулись между собой.
Мальчики, медленно проговорила Мария, заглядывая мужикам в глаза, мы чего-то не знаем?
Спиртное не способствует крепости языка, особенно когда вкупе с ним выступают немного непонятливые жены. Пришлось рассказать им все, что знали по таможне до этого, и узнали потом.
Увы, узнать потом удалось немного, Коробкову так вообще ничего. Виктору Пичугин рассказал, что к кадровикам надо заранее звонить и записываться, прием идет жесткий и долгий, военных берут так же, как и остальных. Набор идет постоянно, но медленно.
У Насонова информации было побольше. Армяне сказали, что в аэропорт уже стали приезжать таможенники, но пока они обслуживают не все рейсы, а только в так называемое «дальнее зарубежье» Турцию и Арабские Эмираты, вылеты и прилеты. Под это дело в аэропорту выделены целые помещения, которые все так и называютмеждународный сектор. И там сейчас, что самое интересное, верховодят и как бы обучают местных таможенников какие-то москвичи, приезжие, вроде с Шереметьева, но откуда точноникто не знает. Зато другое известно точноместные таможенники на этих рейсах работают от силы минут 15, их как бы учат, как правильно работать, а потом те самые «москвичи» их отправляют восвояси, и начинается то, что в порядочном мире называется «бардак». На вылетах пассажиров конкретно дербанят по поводу количества вывозимой валюты, а по прилетупо поводу количества ввозимого товара и оплаты за него. После рейсов «москвичи» с набитыми карманами прибывают в гостиницу, находящуюся возле здания аэровокзала, в которой они постоянно проживают, вызывают проституток, благо огромное объявление с телефонами висит прямо у входа в гостиницу, и гуляют. По сути, они никому не подчиняются, сколько они будут еще находиться в аэропортунеизвестно. Местные таможенники их не любят, понимая, что «москвичи» не дают местным разгуляться; менты не хотят ни «москвичей», ни местных таможенников, ведь большой кусок вырывается у них изо рта; армянам не нравятся ни первые, ни вторые, ни третьи, но они понимают, что с кем-то договариваться все равно придется.
Дурдом! запричитала Галина. Мужики, ну зачем вам это надо? Неужели нельзя спокойно деньги заработать?
А мне вот про простипом интересно услышать было, может, они за этим в таможню собрались? заржала Маша.
Вася, ну-ка ответь мне честно, это все серьезно? Галина была уже явно «выпимши».
Да замолчи ты! взорвался Вася. Вчера только зуделаэто надо, то надо! Сейчас время такое, не обманешьне проживешь. Надо только вырватьсяа потом нормально жить.
Не кричите вы, детей не пугайте, постарался успокоить всех на глазах протрезвевший Насонов.
А как же офицерские звезды? Мечта о генеральских погонах? спросила Татьяна.
Так погоны и там есть, и генералом наверняка можно стать когда-нибудьпроронил Виктор.
Но ведь опасно ж, ребята! не успокаивалась Галка. Могут и в тюрьму посадить, и не знаю
руку отрубить, попытался разрядить обстановку Гордеев. Все засмеялись.
Давайте домой собираться, сказала Татьяна, поздно уже. Володя, куда тут мусор собирать?
А вот за это не волнуйтесь! весело ответил Насон. Для этого здесь есть Палыч.
Как оказалось, в садовом товариществе уже был сторож, пожилой мужичок. По какому-то конкурсу он был избран на эту должность, при этом ему была выделена небольшая, но уже готовая к проживанию избенка у ворот, практически напротив участка Насона. При получении участка, первым делом, Вова познакомился с дедком и узнал его пристрастия. Таковых было дванаписание стихов и употребление спиртного. Насон не имел ничего против ни первого, ни второго. Тем более, что тетрадку со стихамивесьма, кстати, неплохими, Палыч доставал после употребления «за воротник», а употреблял он, к счастью, нечасто и не со всеми. Они заключили неформальный договор: Володя будет помогать деду спиртным и по возможности по жизни, а Палыч будет следить за дачным участком, иногда прибирать за Насоновыми, если вдруг будет необходимость. Вот такой случай наступил.
Еды столько осталось, посетовала Галина.
У Палыча ничего не пропадет, заверил Насон.
Домой Гордеевы шли, не торопясь. Виктор нес спящую Дашу на руках.
И ты что по всему этому делу думаешь? тихонько спросила его Татьяна.
Не знаю даже. Надо посмотреть, как у Дани дела пойдут, и там уже будет видно. А что?
Да так, вздохнула жена. Поговорку вспомнила: лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что можно было сделать. А вообщеиз меня могла бы выйти неплохая генеральша! Как думаешь? И какая разница, какие у тебя там будут погоны
Ты сейчас серьезно?
Насчет генеральши или вообще?
Вообще
Не знаю, Витя. Думай сам.
Глава 4
Думай сам.
Легко сказать. По сути, если в таможню идтиэто надо жизнь сначала начинать. Возраст позволяет, конечно, но так ведь хотелось стать военным! И теперь получаетсявсе в трубу? Что родители скажут? Когда в отпуск приезжал, они так всему радовались! Может, не так там все хорошо, Асадуллаич быстро все раскусит и свалит оттуда? И не надо будет голову ломать? А если все же там неплохое место, и все должности быстро расхватаютчто тогда? Локти кусать?
Виктор никогда не думал, что он способен заниматься столь долгими рассуждениями на одну и ту же тему. Отчасти его это бесило. Казалось бы, чего прощедождаться отзывов о новой работе от тех, кто туда пойдут первыми. Но где-то внутри сидел червь какой-то неудовлетворенностипочему он не в их числе?
К счастью, ждать пришлось недолго. Ближайший понедельник принес свежие вести. При этом сведения о количестве «первых ласточек» превысили начальные прогнозыв таможню двинули сразу трое: Шайхуллаев, Конев и Плаксин. По этому поводу даже было проведено офицерское собрание, на котором замполит задвинул речь в духе коммунистических 80-х, предложив единодушно осудить «рвачей и хапуг». По старой памяти он призвал присутствующих к их «партийной» совести, однако, услышав в ответ громкий хохот и увидев конкретный взгляд командира части, быстро исправил совесть на «офицерскую».
Интересно, какие им на выход характеристики дали? задумчиво проронил в столовой Гордеев.
Какие бы ни далисейчас уже все равно. Раз уволилисьзначит, их там уже берут. Ждем-с информацию с места событий! резюмировал Насонов.
Будни прошли в томительном ожидании. Зато в выходные означенная выше троица и их жены были самыми популярными персонами в Сосновке. Гордеев, Насонов и Коробков решили по-своемуникого не беспокоили, не слушали, помучались, но кое-как выждали еще неделю, а потом отправились к Плаксиным. Жен решили не братьчтобы было меньше лишней трепотни. Таисия для порядка поворчала по поводу количества гостей в последнее время, но Степан взял все в свои руки и принялся удовлетворять их любопытство.
Как выяснилось, всех троих скопом взяли именно в филиал от Городской таможни, называемый таможенным постом «Летный», который располагается в аэропорту. Таможне там выделено два секторапятый и шестой, на них и оформляются вылеты и прилеты международных рейсов, остальные секторы аэропорта, от первого до четвертого, работают по рейсам внутри страны. Схема работы таможенного постакруглосуточная, как и работа самого аэропорта, поэтому таможенники работают по тому же графику, как и остальные, в четыре смены. Бывших офицеров раскидали по разным сменам, дали каждому по наставнику, по куче документов для зубрежки, ну и начали тихонько привлекать к работе. В основном этодосмотр пассажиров и их багажа, прилетающих и улетающих. Приходится иногда копаться в таком непотребье
Вот представьте, захлебываясь впечатлениями, пояснял Степа, вылетает тетка в Ташкент, и у нее здоровенная сумка! Мой наставник, Иваныч, говорит мне: досмотри сумку, что там у нее? Я открываю сумку, а оттуда вонища..! Начинаю там копатьсямама родная, там трусня нестиранная, носки какие-то, штаныи тут же колбаса, курицы лежат, без мешков, практически в этой трусне завернутые. Вот как они потом это жрать-то будут? Чуть не стошнило.