Макс, вставай! повторила Хилари и недовольно проворчала: Как же вы, русские, любите спать! Ты что, забыл, что к нам сегодня приедет мистер Смит? Мы должны предоставить ему результаты наших экспериментов! Ты же знаешь, если качество нашего нового лекарства его удовлетворит, мы получим много-много денег!
Опять деньги! недовольно проворчал Макс, поднимаясь с постели.
Хилари уже была в своем элегантном сером брючном костюме, подкрашена и надушена. За эти годы он так и не понял, чем же пахнет ее тело. Всегда только этот приторный с горчинкой сандаловый запах.
Подтянутая, жилистая настоящая американка с холодными серо-голубыми глазами и таким неприятным резким голосом. Если бы тогда, в России, она сама не предложила ему переехать в Америку, он бы ее и на ужин в ресторан пригласить не решился бы.
Завтрак, даже в выходные, из разогретых полуфабрикатов, секс под записанные на видео вульгарные порнографические вздохи Страшно подумать, что, не дай бог, с такой женщиной придется остаться до скончания века. Лекарства, которые они с Хилари создавали в принадлежавшей когда-то ее отцу лаборатории, были рассчитаны на то, чтобы снимать боль.
Хилари, не отвечая на его ворчание, развернулась и, постукивая каблучками, вышла. Пока он умывался и принимал душ, она ожидала его на кухне. На столе стояли два стакана со свежевыжатым апельсиновым соком и красивые белые тарелки, на которых лежали несколько ярко-зеленых листьев салата и серые горки овсяной каши. Вместо кофе Хилари в последнее время перешла на зеленый чай. Правда, ему милостиво позволяла выпить за день несколько чашек кофе. Ей надо было, чтобы его ум оставался ясным и быстрым, а без кофе и сигареты, она уже это поняла, Макс мог зависнуть, как компьютер.
Ради пользы дела Хилари даже смирилась с тем, что раз в месяц Макс уходил, как он выражался, в загул. Это мог быть ночной клуб, крепкие напитки, лучше всего виски или русская водка, проститутки Ее это мало заботило. Главное, что через день-другой Макс возвращался бодрым, спокойным и снова работал.
Макс, ты очень раздражен, покачала головой Хилари, заваривая ему кофе.
Тебе показалось сказал Макс, возвращаясь с горьковатым запахом свежесваренного кофе в свой утренний сон, в пропахшие бензином «Жигули», где он держал за руку своего брата Федора.
Может, пришло время уйти в загул? спросила Хилари. Встретимся сегодня с мистером Смитом, сделаешь пробную партию и можешь, как ты говоришь, оторваться со своими друзьями по полной.
Да ладно махнул рукой Макс, разберемся.
Неизвестно, что имела в виду Хилари, но друзей у Макса здесь, в Америке, не было. Несколько лет назад он познакомился с русским врачом Дмитрием Шевченко, который приезжал сюда на стажировку. Вместе, конечно, им было веселее, но Шевченко не стал ему другом, так, приятелем. Дмитрий занимался наркотиками, о которых Макс еще со студенческих лет знал практически все, хоть и не решился признаться в этом Дмитрию. А когда тот уехал в Россию, Макс лишь чисто формально отвечал на все его электронные письма. Лучшим и надежнейшим другом для Макса здесь, в Америке, оставалась разве что сигарета.
Мистер Смит собирается в Африку, продолжала вещать неугомонная Хилари, и ему нужна партия нового препарата. Ты успеешь за несколько дней?
Успею, кивнул Макс.
Я уверена, что новый препарат принесет нам неплохой доход сказала Хилари, допивая свой зеленый чай.
Что, твой Смит опять на негритятах будет лекарство испытывать? перевел Макс разговор на другое. Его давно напрягало, что все лекарства, которые разрабатывались в их лаборатории, с ходу проверялись на живых людях.
Макс, строго оборвала его Хилари, ты же не маленький и прекрасно знаешь, сколько больных людей ждут это лекарство. И чем скорее оно будет испытано, тем скорее попадет к тем, кто в нем нуждается.
Но ведь мистер Смит всегда просит нас что-нибудь усовершенствовать. Ведь это значит, что, возможно, там, в Африке, кто-то остается страдать начал Макс.
Ну зачем вы, русские, все всегда усложняете? раздраженно спросила Хилари. Не думай о том, о чем не следует думать. Выполни свою работу, а мистер Смит выполнит свою. Думай лучше о том, как мы потратим деньги, которые он нам заплатит. Хочешь, купим домик на берегу океана?
Да нет, я предпочел бы квартиру в центре Москвы, вздохнул Макс.
Ты это серьезно? напряглась Хилари.
Да нет, шучу, покачал головой Макс и попытался улыбнуться: Ну что, поехали?
Да-да, поехали, кивнула Хилари и предупредила: Только едем на моей машине и я за рулем. А то ты какой-то сегодня неадекватный.
Макс сел на заднее сиденье, и откуда-то наплывший резкий запах бензина опять напомнил ему его утренний сон и брата Федора, который сейчас отбывает наказание за их поставленные на поток химические эксперименты. Хотя ведь не Федор, и даже не он, Макс, а их однокурсник Вован был тогда в конце девяностых годов главным инициатором и организатором всего дела. А потом он же и сдал их всех с потрохами, сам же сухим вышел из воды. Правда, Федор был уверен в том, что те деньги, на которые Вован рассчитывал, ему не достались. И поделом. Ведь хотя Вован и организовал все, нашел место, средства, опираясь на какого-то высокопоставленного и богатого покровителя, но потом работали только они с Федором. Рискуя здоровьем и даже жизнью, занимались очисткой высокотоксичных веществ, приводили все в соответствие с зарубежными аналогами. А он приезжал, забирал товар, платил деньги Да, деньги-то платил им Вован. И сколько он по пути прикарманил, никто не знает. Ну да ладно, выйдет Федор вместе они разберутся. Макса передернуло, когда он вспомнил, как однажды они с Федором увидели, как Вован по журнальным записям пытался в их отсутствие сварганить препарат из практически не очищенных составляющих. Страшно подумать, что бы было, если бы этот психоделик появился на рынке. Но после Фединого ареста их лабораторию, надо понимать, уничтожили Вован, конечно же, указал, где она находилась. А новое дело ему без них организовать слабо.
И снова Макс вздохнул. Если он вернется в Россию, Федор разыщет припрятанный чемодан. У них будут деньги. И пусть Федор делает что хочет, а он, Макс, устроится в какую-нибудь тихую научную лабораторию или пойдет преподавать в университет. И будет заниматься чистой наукой. Никакого криминала, никакого риска, никаких экспериментов на грани фола
Макс задремал, и ему опять показалось, что он едет с отцом и Федором забирать из роддома младшего брата, Рыжего А где он, Рыжий, теперь и чем занимается, Макс не имел никакого понятия. Он открыл глаза, глянул в окно на ухоженные придорожные посадки и понял: он не в России, он в Америке. И дело не в русских березках, а в том, что и это больше всего его здесь раздражало здесь, в Америке, не затормозишь у дороги, не пройдешься по лесу просто так, для души. И дорога, и деревья у дороги, и виднеющееся вдали озеро все это частные владения. И за то, чтобы сорвать придорожный цветок, придется заплатить Здесь невозможно расслабиться. Даже напиться толком у него здесь никогда не получалось. Бетон и стекло, любимые американские стройматериалы Да они не дома души из них пытаются строить!
Макс! неожиданно окликнула его Хилари. Ты только мистеру Смиту не вздумай свой спич про бедных африканских детей повторять. Ты не хуже меня знаешь, как нам важно именно сейчас поддержать свой имидж
Да успокойся ты, Хилари! Я же понимаю, что от того, что я расскажу мистеру Смиту о своих переживаниях, ничего не изменится. Он все равно поедет в Африку и будет пичкать нашими лекарствами местных детей и взрослых. А его помощники станут бесстрастно фиксировать все, что с ними будет происходить. Если мы не дадим, мистер Смит возьмет образцы лекарства в другой лаборатории. И они могут оказаться более опасными, чем наши В наших я хотя бы частично могу быть уверен. Я ведь стараюсь все делать на высоком уровне
Ты, Макс, суперпрофессионал! облегченно вздохнула Хилари. Поэтому я и выбрала именно тебя. И в качестве помощника, и в качестве мужа.
Ты считаешь, что и как муж я тоже суперпрофессионал? усмехнулся Макс.
О! Как муж ты выше всяких похвал! как показалось Максу, абсолютно искренне выдохнула Хилари, паркуясь у здания лаборатории.