Вы даже не догадываетесь, сколько усилий от меня потребовалось, чтобы вырваться из вашего мерзкого болота! произнес я совершенно откровенно. И если вы воображаете, что ваши извинения заставят меня нырнуть обратно, вы просто рехнулись, Вагнер! Я швырнул трубку на рычаг и только тут заметил, с каким восторгом на меня взирает сторож. Спасибо за то, что разрешили воспользоваться вашим телефоном, сказал я.
Спасибо вам, мистер Холман.
Мне? поразился я.
Я работаю здесь вот уже двадцать лет, объяснил он восторженным голосом, выпервый человек, который осмелился дать отпор мистеру Вагнеру!
Так-то оно так, приятель, но кто поручится, что в скором времени мне не придется ходить с протянутой рукой?
Глава 6
Фредди Хофман был талантливым агентом, а его секретарь Дотти Прентис являла собой своеобразную рекламу его бизнеса, а именно торговли «живым товаром». Вот я и подумал: не применим ли этот принцип повсюду? Юджин Патрик занимался инвестиционными консультациями, внешность его секретаря должна была этому соответствовать. Собственно говоря, его бизнес нельзя было назвать очень уж захватывающим!
Она была высокой и худощавой, с копной кудрей какого-то выцветшего рыжеватого цвета. Своего рода «маленькая сиротка Анни», которая оставалась таковой долгие-долгие годы. Пробивающиеся над верхней губой усики было сильно запудрены, а когда она улыбалась, что ей было не так-то легко сделать, хотелось, чтобы она больше этого не делала. Ее звали мисс Симз, и я ей явно очень не понравился. Полагаю, я напоминал вкладчика, который изредка появляется с бутылкой из-под джина, заполненной мелочью, надеясь договориться о приобретении целой пачки акций, которые через неделю принесут ему огромное состояние.
Боюсь, что сегодня это совершенно безнадежно, мистер Холман! чопорно произнесла она. У мистера Патрика нескончаемая вереница консультаций до половины шестого.
В данный момент у него кто-то есть? вежливо осведомился я.
Ну нет Она шумно чихнула. Но в два пятнадцать у него назначена встреча с очень важным клиентом, а сейчас уже два двадцать, и этот клиент крайне пунктуален. Почему бы вас не записать на Она взяла в руки черную записную книжку и с необычайно важным видом стала ее просматривать. Давайте-ка подумаем. Сегодня вторник. Что вы скажете про четверг в четыре тридцать? Это время как раз у мистера
Не возражаете, если я сейчас зайду к нему в офис? Допустим, ему это не понравится, он может призвать вас на помощь и выдворить меня оттуда? Я дружески улыбнулся.
Право слово, мистер Холман!.. Она даже вздрогнула от справедливого возмущения. Я никогда
Оно и видно, кивнул я, направляясь к двери кабинета Патрика.
Она растерянно закудахтала, потом, возможно, упала в обморок, но я так и не потрудился это выяснить.
Патрик посмотрел на меня немного удивленно, когда я вошел без доклада секретарши, потом воскликнул:
А, это вы, Холман!
Он был облачен еще в один из своих дорогих шелковых костюмов, которые выглядели по модепомятыми. Его кабинет производил точно такое же впечатление. Он был обставлен со вкусом, в нем не было ничего явно нового, но также ничего старомодного. Я почувствовал уважение к этому парню, он был в меру уравновешенным. Сев в удобное кожаное кресло, по виду которого можно было сказать, что оно начало свою жизнь в «Гарвард-клубе», я закурил.
Ситуация усложнилась, сказал я. Боюсь, что за две минуты не смогу уложиться.
С этим нельзя подождать? нетерпеливо осведомился он.
Нет. Я улыбнулся ему. Какого черта? Ваш клиент может пять минут потерпеть. В конце-то концов, это всего лишь деньги, верно?
Уголки его рта опустились, он крепко сжал толстые губы, несколько секунд всматриваясь в меня.
Вы мне не понравились с первого взгляда, Холман, холодно произнес он. Должен сказать, что мое мнение не изменилось.
Все дело в событиях последних вечеров, парировал я его выпад. Взять хотя бы вчерашний. Ясон Вагнер пожелал непременно нанять меня, потому что он посчитал, что раз я находился с Уэстэрвеем в пятницу, когда была убита его девушка, значит, я представлял там интересы моего клиента; естественно, он пожелал узнать его имя.
Вы ему не сказали? забеспокоился он.
Нет, и это было нелегко! Затем меня взяла в оборот потрясающая брюнетка, которую зовут Луизой. Луиза Уэстэрвей, так она мне представилась, она волновалась за своего брата. Позднее, у нее на квартире, ее братец появился с пистолетом в руке и забрал девицу с собой, заявив, что он ей вовсе не брат и фамилия ее не Уэстэрвей, а Патрик.
Телефон зазвонил в самый неподходящий момент, Патрик взял трубку.
Извинитесь, скажите ей, что я буду занят еще минут пять, попросите подождать, распорядился он. Положив трубку, он посмотрел на меня, его лицо совершенно ничего не выражало. Луиза Патрик?
Я подумал: чем черт не шутит. Может, это ваша сестра? Этому трудно поверить, но природа иногда преподносит поразительные сюрпризы.
У меня нет сестры, отрезал он, я не знаю никакой потрясающей брюнетки по имени Луиза Патрик!
Я посчитал необходимым спросить вас.
Он раздраженно дотронулся до кончика толстого носа указательным пальцем, потом снова хмуро посмотрел на меня:
И из-за этого вы явились сюда? Выяснить, есть ли у меня сестра по имени Луиза?
Это была одна из причин, мистер Патрик. Были ли вы хотя бы отдаленно знакомы с убитой девушкой, Глэдис Пирсон?
Нет, конечно! рявкнул он. С какой стати, черт возьми, мне ее знать?
Я не могу придумать ни одной стоящей причины, согласился я. Мне просто было любопытно узнать. Когда ее убили, она находилась вместе с Уэстэрвеем. Между ними что-то было. Кроме того, имеется несомненная связь между тем же Уэстэрвеем и Луизой, которая заявила мне, что она его сестра, но он упорно зовет ее Луизой Патрик. Я деланно улыбнулся. Короче, все это напоминает одну большую счастливую семью, верно?
Рискну задать один логичный вопрос. Есть ли какой-то смысл во всем этом, Холман?
Думаю, что да. Пакет.
Пакет? Какой пакет?
Не знаю Я пожал плечами. Но если судить по его словам, этот пакет тревожит Уэстэрвея гораздо больше, нежели то, что его разыскивают по подозрению в убийстве.
Он медленно покачал головой:
С моей точки зрения, все это невероятная тарабарщина. Я не собираюсь задерживать важного клиента, чтобы выслушивать подобную чепуху.
Вы на самом деле оцениваетесь в десять миллионов, как утверждает Фэбриелла? полюбопытствовал я.
Почему вы не уберетесь к чертовой матери отсюда до того, как я окончательно выйду из себя и вышвырну вас вон? На лбу у него вздулись вены. Кто вы такой в действительности? Какой-то эксцентричный комедиант?
Может быть, вы и правы
Уходя, я с любопытством глянул на «важного клиента», примостившегося на краешке стула, прижимая сумочку к груди. Это была маленькая старая дама, одетая во все черное, с очками в позолоченной оправе, к которым был привязан черный шелковый шнурок, прикрепленный для безопасности булавкой к лифу платья. Я подарил мисс Симз лучезарную улыбку, от которой, как мне показалось, позеленели ее бескровные губы, прежде чем выйти в широкий мир, который оставался таким же потрясающим, каким он был до того, как я вошел в офис.
С безоблачного синего неба сияло солнце, будто оно даже не слышало, какие трудности обрушились на беднягу Холмана. Я поехал в Голливуд на известную квартиру. Почтенная «эм-джи» была припаркована у противоположной стороны улицы, поэтому я поставил свою машину позади. Внимательный осмотр квартиры должен подсказать мне какую-то идею, подумал я, если только настоящее имя брюнетки с мелодичным голосом было Луиза Уэстэрвей, или Луиза Патрик, или даже Мейбл Шварц! Я добрался до верха лестницы, потом вспомнил первое золотое правило кражи со взломом: непременно проверь, нет ли кого дома. Я нажал на звонок и послушно подождал. Секунд через десять произошло невозможное: дверь отворилась, очаровательная брюнетка стояла на пороге, глядя на меня с приветливой улыбкой.
Рик!