А по ним можно вычислить, где он служит?
Трудно. Разброс большой, от Генштаба, до штаба ракетных войск.
Уже легче. Значит, есть время довести операцию до конца.
Если он не наступит для меня раньше, с сарказмом произнес Перси.
Перестань себя хоронить! сохранял оптимизм Саймон.
Берем наихудший вариант. Предположим: русские знают, у каких секретов искать агента, но это десятки человек и на каждого уйдет уйма времени. Так что этой ниточке еще долго виться.
А если им известно время выхода Фантома на нас в Киеве? Что тогда?!
М-да! Это существенно меняет ситуацию.
Не то слово. Вспомни Сыпачева. Полковник ГРУ спалился на второй месяц после вербовки, напомнил Перси об одном из последних провалов ЦРУ в России.
Саймон болезненно поморщился. Потеря этого перспективного агента произошла до его назначения в Москву, но последствия провала пришлось расхлебывать ему. На какое-то время резидентура вынуждена была свернуть вербовочную работу на территории России. Пауза затянулась почти на год. Фантом стал первым удачным пополнением агентурной сети. Его вербовка открывала доступ к важнейшим ракетным технологиям. Несмотря на появление «крота», Саймон надеялся: прежде чем ФСБ доберется до Фантома, секреты Тополя окажутся в руках ЦРУ. Эту надежду он постарался поддержать в Перси и заявил:
Все будет о'кей, Марк! Что касается Сыпачева, то сам виноват! Дурак! Ничего другого не нашел, как полезть в наше посольство.
У меня положение не лучше. Крота под носом не рассмотрел! терзался Перси.
Марк, в Лэнгли не все идиоты, разберутся.
На этот счет у меня большие сомнения. Свои псы хуже чужих.
Свои? Кто, Саливан?
Нет. Он мелкий пакостник. Псы из Службы специальных расследований. Им русские кроты повсюду мерещатся. Запишут меня с Ковальчуком в одну компанию, и доказывай, что не бегемот.
Марк, прекрати! Также нельзя! Ты видишь все в черном свете. Вспомни Эймса?
Кого?!
Эймса.
Что?! Ты меня с этим мерзавцем на одну доску ставишь?! задохнулся от возмущения Перси.
Извини, Марк, я имел в виду другое, Саймон поймал его за руку и с жаром заговорил:
Выслушай до конца. Если следовать твоей логике, то Директору и мне следовало застрелиться. Эймс ходил у него в любимчиках, а я сидел с ним в одном кабинете и, как видишь, на улицу не вышвырнули.
Тебе повезло, буркнул Перси.
Ты в неудачниках тоже не ходишь. В конце концов, что такое разведкаэто дорогая игрушка в руках политиков. А с ней легко не расстаются.
Именно, игрушка! Ее не выбросят, а вот с нами церемониться не станутпоиграют, и на свалку.
Спорный вопрос. Еще неизвестно, кто и кем играет. Мой тебе совет: не накручивай себя. В твою пользу говорят блестящая вербовка Фантома и его информация. Она получила наивысшую оценку не только в Лэнгли, но и у наших «яйцеголовых». Что касается Ковальчука, то обвинения ему не предъявили и как оно дальше повернется еще неизвестно, поэтому не вешай нос, сохранял оптимизм Саймон.
Предлагаешь вернуться в компашку к «голубым»? буркнул Перси.
А что, очень даже милые ребята, хмыкнул Саймон.
Я заметил, ты среди них прямо как свой.
Слой грима на лице Саймона не смог скрыть вспыхнувшего на щеках румянца. Смутившись, он невнятно пробормотал:
Это же в интересах твоей безопасности. Пора расходиться. Желаю удачи. Все будет о'кей, Марк!
Хотелось бы верить, пробормотал Перси, вяло пожал руку Саймона и направился в противоположную сторону.
Покинув Патриаршие пруды, он больше часа бесцельно бродил по московским улицам. В голове и душе была пустота. Ему не хотелось возвращаться ни гостиницу, ни в Берлин, ни, тем более, в Вашингтон. От одной только мысли, что впереди предстояли изнурительные опросыбеседы в Службе специальных расследований, детектор лжи и встреча с мерзавцем Ковальчуком, все переворачивалось.
Вскоре вечерние тени заскользили по асфальту и напомнили ему, что пора отправляться в аэропорт. Возвратившись в гостиницу, он собрал вещи и вызвал такси. По дороге в аэропорт Перси пришлось изрядно понервничать. Разговоры о московских автомобильных пробках оказались не преувеличением. Столица России никак не хотела выпускать его из транспортного капкана. В последний момент он успел встать на ступеньку трапа самолета, а дальше все завертелось с головокружительной быстротой. Через два часа «Боинг» приземлился в Берлине. Но и там ему не удалось перевести дух, началась регистрация на рейс до Вашингтона. Короткий разговор с Брауном не прояснил ситуации. Тот выполнил чисто техническую функцию: встретил и передал билет. Спустя час Перси был в небе. Монотонный, убаюкивающий гул моторов, не успокоил разгулявшиеся нервы, в голову лезли самые нелепые мысли. Весь полет он провел в какой-то кошмарной дреме и прилетел в Вашингтон совершенно разбитый.
У трапа его поджидали двое чем-то неуловимо похожих друг на друга «бульдога» из Службы специальных расследований. Встреча больше походила на арест. Они, не отступая ни на шаг от Перси, проводили к машине, там вежливо, но настойчиво усадили его на заднее сидение и крепко стиснули телами. Попытка завязать разговор, чтобы прощупать почву и узнать, что его ждет впереди, не увенчалась успехом. «Бульдоги» хранили надменное молчание. Вскоре впереди показалась стеклянно-бетонная громада штаб-квартиры ЦРУ, и Перси ощутил неприятный холодок. Впервые за все годы службы он почувствовал себя в положении обгадившегося с головы до ног. Профессионал с более чем двадцатилетним стажем службы, под закат карьеры, потерявший всякий нюх и проворонивший под носом вражеского агента, в глазах сопляков из Службы специальных расследований, должен был представлять собой полное ничтожество.
Выйдя из машины, Перси бросил тоскливый взгляд по сторонам и, как на плаху, побрел к входу. Проверка документов, скоростной лифт, мягкая, скрадывающая шаги ковровая дорожка в секторе Службы специальных расследований, просторная приемная и кабинет начальника Особой группы, все это промелькнуло перед его глазами с калейдоскопической быстротой. Ее глава Фрэнсис Кейдж, холодно пожав ему руку, оскалился дежурной улыбкой. Но она не ввела Перси в заблуждение: Служба специальных расследований была не тем местом, где до обеда пили кофе, и потом травили анекдоты, а Кейдж был не тем человеком, который вел душеспасительные беседы. Кличка: «Главный инквизитор», намертво прилипшая к нему, сама по себе говорила о многом.
Как долетел, Марк? начал он разговор с дежурного вопроса.
Без приключений, буркнул Перси.
Как с погодой в Москве?
Лучше чем здесь. Тут, то в жар, то в холод бросает.
Хо-хо! поняв намек, наигранно хохотнул Кейдж и пригласил к креслу:
Проходи и располагайся, как у себя дома.
Дома?! Ну, уж нет. Будь на то моя воля, я бы здесь и секунды не задержался.
Ну, что ты, Марк! Неужели о нас такие ужасы распространяют?
Я, по крайней мере, ничего хорошего не слышал. И откровенно говоря, не хотел бы слышать.
Спасибо за прямоту. Что поделаешь, таков наш крест, и кто-то его должен нести.
Как говорится, каждому свое. Только на мне его не надо ставить.
Марк, ну почему так мрачно? С нашей стороны было бы непростительной ошибкой мешать работе такого блестящего разведчика как ты. Твой успех в работе с Фантомом получил высокую оценку, продолжал Кейдж, а его холодные глаза, рентгеном просвечивали Перси.
Мне об этом трудно судить. Со мной, кроме Саймона, никто не говорил.
Не надо скромничать. Твои заслуги общеизвестны.
Сегодня они ничего не стоят.
Да, перестань себя хоронить!
Эта фраза Кейджа много стоила, и на душе Перси отлегло. Но через мгновение неприятный холодок снова охватил его. «Главный инквизитор» заявил:
Слов нет, Фантом ценный агент, а вот перспектива нашей работы с ним, к сожалению, вырисовывается не столь радужная. Где-то была допущена ошибка.
В чем? Какая? голос Перси дрогнул.
Мы располагаем сведениями о том, что к русским прошла утечка информации об операции. И, как это не прискорбно говорить, виной всему «крот», который находился рядом с тобой. Негодяй! Он еще получит свое! Я ему обеспечу электрический стул! злобная гримаса исказила физиономию Кейджа.