Я сам! бросил Перси, вошел в кабину и нажал на кнопку.
Дверцы бесшумно закрылись, и лифт поднял его на седьмой этаж. Ковровая дорожка времен эпохальных партийных съездов, на которых советские и китайские вожди клялись друг другу в нерушимой дружбе, скрадывала шаги. Не чувствуя ног от усталости, Перси доплелся до номера, на ходу стащил рубашку, брюки швырнул в кресло и встал под душ. Упругие струи воды хлестали по жилистому телу, возвращая бодрость и избавляя от липкого страха, все еще жившего в каждой клеточке. Выбравшись из ванны, он босиком прошлепал в гостиную, взглядом пробежался по креслам, столу и остановился на бутылке виски. Рука потянулась к ней и свинтила пробку. Приложившись к горлышку, Перси пил до тех пор, пока перед глазами не поплыли стены. Он уже плохо помнил, как дотащился до кровати и, рухнув в постель, мгновенно уснул.
Из сна его вырвал требовательный звонок сотового. Это был Саймон. В голосе резидента звучала тревога:
Марк? Марк, что с тобой?
Перси тряхнул головой и, с трудом ворочая языком, ответил:
Э-э, слушаю тебя, Джек.
Да что с тобой, Марк? не мог понять тот.
Все в порядке.
Точно? Ты где?
В номере!
А-а, расслабился, догадался Саймон.
Слегка.
Слегка?!
А что, разве не заслужил?
Заслужил! Наши яйцеголовые кое-что разобрали. Ты супер, Марк! Немедленно приезжай! Мы ждем! радостные эмоции захлестывали Саймона.
Уже лечу! Только в порядок себя приведу, встрепенулся Перси.
Не слишком старайся. Мы примем тебя в любом виде.
Смотрите, как бы потом не пожалели.
Короче говоря, Марк, через час Бетти будет на точке. Координаты и номер смотри на сотовом.
Бетти? А Карл не приревнует?
Сегодня тебе можно все.
Джек, ловлю на слове!
Хорошо. Мы ждем, согласился тот и отключился.
Перси вскочил с кровати и едва не упал на пол. Изрядная доза виски дала о себе знать. Ноги плохо слушались, голова шла кругом. Придерживаясь за стены, он доплелся до душа. Вода отрезвила, о недавнем загуле напоминала лишь сухость во рту. Сменив пропахшую потом рубашку и мятые брюки на вечерний костюм, он спустился в холл гостиницы.
Величавый швейцар, склонил голову в низком поклоне, предупредительно распахнул дверь и пожелал:
Отличной прогулки, сэр!
«Мерзавец, не хуже контрразведки работает! У меня, что сэр на физиономии написано?»удивился Перси, смерил его презрительным взглядом и вышел на улицу.
Долгожданная вечерняя прохлада опустилась на изнывавшую от зноя Москву. Он глубоко дышал бодрящим воздухом, в котором ощущалось дыхание близкой осени. Слабый ветерок, потягивающий со стороны сквера у театра Сатиры, доносил сладковатый дымок догоравшей листвы, и едва уловимый аромат поздних цветов.
Сэр желает вызвать машину? снова напомнил о себе швейцар.
«Проклятый агент! Прилип как банный лист!»чертыхнулся в душе Перси и, бросив короткое «Нет!», отошел в сторону, чтобы проверить сообщение на сотовом.
Саймон не стал утруждать его беготней по подворотням и назначил встречу с Бетти рядом с гостиницей, на стоянке перед концертным залом Чайковского. Привычно бросив взгляд по сторонам, и не отметив слежки, Перси направился в центр площади к памятнику Маяковскому. С высоты гранитного постамента тот напрасно взывал к праздной публике: «Мне наплевать на бронзы многопудье, мне наплевать мраморную слизь». Публика же предпочла сияющим вершинам социализма, который так пламенно воспевал поэт, завораживающую золотым тельцом бездну капитализма, и взяла его в кольцо из роскошных авто
Описав пару кругов, Перси высмотрел машину Бетти. Она находилась в крайнем ряду перед выездом на Тверскую. До времени встречи, установленного Саймоном, оставалось несколько минут, и тут двери концертного зала распахнулись и выпустили оживленную толпу.
«Ай да, Джек! Профи даже в мелочах! Лучшего места, чтобы оторваться от наружки не придумаешь!»одобрил его выбор Перси и, пробившись сквозь встречный поток зрителей к машине Бетти, рывком открыв дверцу, сел на заднее сиденье.
Привет, Марк! Как ты? поздоровалась она.
О'кей. Только в головекаша, просипел он и болезненно поморщился.
В висках снова забарабанили тысячи невидимых молоточков, а горло перехватили сухие спазмы. Бетти оглянулась, видимо, на его лице все было написано, и посочувствовала:
Да, неважнецкий у тебя вид.
Еще бы, после бутылки виски, я бы посмотрел на тебя.
Бутылки?.. Виски? А я думала расхохотавшись, Бетти подмигнула и предупредила:Тогда держись! Поедем с ветерком!
Резво взяв с места, она на мгновение приостановилась на повороте на Тверскую. По ней, визжа тормозами и взрываясь надрывным воем сирен, неслась автомобильная армада. Не растерявшись, Бетти решительно вклинилась в этот устрашающий своим могучим движением поток и, промчавшись до Манежной площади, совершила очередной маневр. Превосходно зная центр города, она чувствовала себя уверенно. Через двадцать минут свернула к посольству.
Вскоре из полумрака проступила его ядовито-желтая громада. Ощетинившись штырями антенн, здание зловеще помигивало багрово-красными зрачками видеокамер. В столь поздний час тишину здесь тревожило лишь эхо шагов постовых милиционеров у главного входа.
Бетти остановилась перед наглухо закрытыми металлическими воротами и нажала на панели кнопку кодоблокировки. Створки бесшумно раздвинулись. Она въехала во двор, миновала стоянку и остановилась у крайнего подъезда. На входе дорогу им преградил морской пехотинец ростом под шесть футов и с внушительными бицепсами. Перси полез в карман за документами, Бетти решительно шагнула вперед и распорядилась:
Сэр, он со мной!
ЦРУ есть ЦРУ, морпех подчинился и освободил проход. Перси вслед за Бетти поднялся в крыло, которое занимала резидентура. Об особой ее миссии на входе напоминала панель специальной системы радиомагнитного контроля. Она служила своеобразным фильтром для «жучков», которые российская контрразведка ухитрялась прятать в запонки, заколки для галстука и другие предметы одежды сотрудников резидентуры. Еще более мощная система защиты действовала внутри помещений. Здесь сами стены, потолки и полы являлись мощными экранами, ограждавшими разведчиков от электронных «ушей» русских.
Перси едва поспевал за Бетти и с любопытством посматривал по сторонам. Минуло двадцать лет с того дня, когда он«желторотый» разведчикпереступил порог этой, самой большой и важной резидентуры ЦРУ. За прошедшие годы в режиме ее работы мало что изменилось. Несмотря на поздний час, в коридоре и кабинетах царило радостное оживление. Причина ему была ясна. Операция по вербовке такого важного агента, как Фантом, потребовала участия нескольких десятков сотрудников. У каждого была своя, пусть маленькая, но ответственная роль. И не важно, что большинство не знало конечной цели, это нисколько не умаляло ее значения. Малейший сбой в каком-либо звене мог привести не только к срыву операции, но и к серьезным политическим осложнениям в непростых американо-российских отношениях. Сегодня этого не произошло. Более того, результат превзошел все ожидания. Несмотря на то, что Саймон хранил гробовое молчание, подчиненные по его виду догадывалисьих труд не пропал даром. Разбившись на группы, они отмечали общий успех.
Появление Бетти с Перси не осталось незамеченным. Он шел и ловил на себе любопытные взгляды. Опытные сотрудники догадывались: этот высокий, с волевым подбородком и твердым взглядом голубых глаз блондин являлся тем самым центром, вокруг которого последние часы крутилась резидентура. В душе Перси нарастало чувство гордости за себя, и одновременно он проникался все большим уважением к тому, кто в течение всего этого времени держал нити операции в своих руках и мастерски дирижировал в опаснейшей игре с русской контрразведкой. Он с нетерпением ждал встречи с Саймоном.
Тот возник на пороге кабинета, как только они с Бетти вошли в приемную. Руководитель резидентуры ЦРУ в Москве на первый взгляд не производил впечатления. Среднего роста, с невыразительным лицом, он скорее смахивал на банковского клерка, чем на матерого разведчика. Пожалуй, только цепкий, холодный взгляд серых глаз выдавал его профессию.