Прикрыв дверь в большую комнату, Таня стала оттеснять Ольгу к выходу.
Это ты? Я думала, муж приехал. Мы бы за тобой зашли, не стоило подниматься! Серёжа Вовку матери повёз.
Они спустились вниз. Оля постоянно оборачивалась, слыша стук Булькиных каблуков. Казалось, что вот-вот и она с них свалится. Но одноклассница чувствовала себя более чем уверенно.
Сергей протирал стёкла серого «Форд-фокуса» и, когда дверь подъезда открылась, обернулся. Что-то промелькнуло в его глазах. Оля поздоровалась. Сев на заднее сидение, прильнула к окну.
Сначала в центр, Булька уселась поудобнее, посмотришь, как город привели в порядок к 9 мая. Салют был. Ты надолго? На недельку?
Я подумаю, Ольга решила не делиться своими планами.
Где сейчас живёшь-то? Сергей наблюдал за Ольгой в салонное зеркало.
В Подмосковье, работаю в ателье. А вы чем занимаетесь?
Я в бухгалтерию устроилась на швейном комбинате, а Серёжа мойв полицию. Он на хорошем счету у Макарова! Старшего лейтенанта получил! Вот, понимаешь, не унималась Булька, и городок-то у нас маленькийвсе друг друга знают. А, поди ж ты, случаются всякие непонятные вещи. Ты, конечно, ничего не знаешь, тебе наша жизнь не интересна. Оно и понятно, я бы тоже не заморачивалась, если бы поближе к столице уехала. Вы там привычные ко всему. Тем более, к таким делам.
К каким? Оля разглядывала знакомые с детства улицы и здания.
Сергей ехал не спеша, словно проводил экскурсию.
Таня достала помаду и стала красить губы, глядя в маленькое карманное зеркальце.
Девчонки в городе пропадают. Может, маньяк появился?
Не говори ерунды! Мезенцев поморщился.
Ну конечно! Булька гневно взглянула на мужа. Сколько у вас этих заявлений лежит уже? А? Девки приезжают из окрестных деревень к нам на работу устраиваться, продолжила объяснять Таня, кто-то потом возвращается в область или ещё куда, а кто и в Чудове остаётся. Районный центр, как-никак. Как пить дать, маньяк их похищает.
Тань, успокойся! Смотри, Ольку запугала, она вся белая, в глазах Мезенцева появилась усмешка.
«Форд» оставили на стоянке около универмага, напротив городской площади. Оля вышла первой, за ней супруги Мезенцевы.
Городской парк до ума довели, всё почистили, покрасили. Скоро кинотеатр отреставрируют, не останавливалась Булька. Мэр у нас мужик толковый. Да и народ требовательнее стал. Все хотят знать, куда народные деньги расходуются.
Ольга смотрела на большие листовки с фотографиями, которыми была оклеена доска на стене универмага. Булька встала рядом и щёлкнула пальцем по одной из них.
О, красавцы! Предвыборная кампания! Кого-то ты, наверное, помнишь? Тищенко, Гуциев. Впрочем, вряд ли. Ты когда уехала? Сразу после окончания школы?
Да, глухо ответила Ольга.
А, ну может быть. Я не помню. Пойдём? Булька дёрнула за рукав застывшую Ольгу.
Сергей выбросил сигарету и подошёл к ним. Через десять минут они уже сидели за столиком в кафе «Рандеву», расположенного на территории городского рынка.
Пивка, или сразу водочки? Булька потёрла ладони и взглянула на мужа. Возьму ещё салатик и горячее, глаза Тани возбуждённо горели. И танцевать буду! заявила она грозно Сергею.
Тот лишь закатил глаза в ответ.
Их столик находился в начале зала и в стороне от танцпола, что устраивало Ольгу, но не понравилось Бульке. Она сетовала, что поздно пришли, не видно других гостей, а высокая искусственная пальма рядом с их столом закрывает Булькину красоту от присутствующих. Сошлись на том, что пальму отодвинули, а Таня села лицом к центру зала.
Ольга заказала бокал пива и, поддавшись уговорам одноклассницы, салат «Цезарь» в надежде не отравиться. Мезенцевы, видимо знавшие местную кухню, разошлись не на шутку. Несмотря на воскресный вечер накануне рабочей недели, народу в кафе набилось плотно. Все столы оказались заняты, а к девяти часам под громкую музыку гости ритмично задёргались на площадке, освещённой шаром из зеркальных треугольников. После второй рюмки Булька уже притоптывала под столом и трясла полными плечами. Указывая вилкой на того или другого знакомого, Таня кратко представляла их Ольге, награждая хлёсткими эпитетами и заливаясь при этом визгливым смехом.
Мезенцев же, наоборот, всё больше молчал. Не дожидаясь тоста, опрокинул в себя пару рюмок. Оля несколько раз ловила на себе его пристальный взгляд, но в ответ только улыбалась уголками губ. «Цезарь» оказался пресным, но вполне съедобным. От большого количества людей в зале и отсутствия кондиционера воздух скоро стал плотным и густым, смешавшись с запахами кухни и разгорячённых тел. Музыка перестала разделяться на отдельные мелодии и отдавалась в ушах тяжёлым «бум, бум». Оля приподняла кудри, чтобы чуть охладить шею, пожалев, что не сделала высокий хвост.
Я выйду на пять минут! прокричала она Бульке в ухо.
Хорошо! Таня кивнула. Только никуда не уходи одна! Вернёшься, пойдём танцевать!
«Это вряд ли», подумала Оля, выбираясь из-за стола.
На крыльце и около него стояли люди. Курили, смеялись, выясняли отношения. Оля отошла подальше и встала у стены, глядя на освещённый фонарями парк.
Куришь?
Не заметила, как подошёл Сергей и встал рядом, коснувшись её плечом.
Нет, Оля посторонилась.
Мезенцев достал сигарету, прикурил, выпустил из ноздрей густое облако дыма.
Красивая стала.
Что? Девушка удивлённо вскинула брови. Не говори ерунды.
Мезенцев усмехнулся.
Да понятночто мы теперь тебе? Так, пустое место. Не стоим внимания, в голосе Сергея появилась неприятная язвительность.
Я совсем так не думаю, Оля взглянула в сторону крыльца. Пойдём обратно, Булька будет нас искать.
Не будет, сигарета прорисовала в воздухе кривую линию, я велел ей ждать за столиком. Она у меня баба послушная. А у тебя есть кто-нибудь? Ну, любимый человек типа
Оля молчала.
Сергей истолковал её молчание по-своему.
Не хочешь, не говори. Я же понимаю, что не замужем. Но бабе без мужика нельзя. Опасно. Кстати! Мезенцев качнулся. Ухватив Ольгу за предплечье, развернул в сторону слабо освещённого парка. Кисть с зажатой сигаретой замерла в опасной близости от её волос. Видишь, кусты у дороги? Недалеко от главной аллеи?
Да, Оля скользнула взглядом по темнеющим контурам парка. Досадливо поморщилась от сигаретного дыма, лезущего в нос. Сейчас её волновало, как уговорить Сергея вернуться в кафе, и каким образом они доберутся до дома.
Во-от, Мезенцев икнул, там её и нашли.
Кого? Девушка торопливо освободилась от объятий Сергея.
Маринку. Маринку Шагину.
глава 5
Чудов, восемь лет назад.
То лето обещало быть таким же жарким, как и прошлогоднее. Консультации, экзамены, выпускнойвсё смешалось в густой липкий комок ожидания, страха, смутных надежд и возможных разочарований. Хотелось поделиться этим хоть с кем-нибудь, выплеснуть готовую перелиться через край неуверенность. Почувствовать рядом плечо и поддержку. Но Оля Валеева понимала, что её вопросы останутся без ответа, окружавшие её люди заняты решением собственных проблем. Одного желания Оли вырваться из этого плотного кокона было мало. На протяжении нескольких лет этот кокон был её спасением от грубости и беспардонности, но в то же время он отрезал от неё возможно близких по духу людей, которые могли бы стать её друзьями.
Валентина решила, что Ольга должна поступить в местный техникум на бухгалтера. В попытке возразить Оля наткнулась только на злую ругань и упрёки. Девушка понимала, что уехать из города без денег она не сможет, но откуда их взять, решительно не представляла. Не кредит же брать? Да и не дадут его вчерашней школьнице.
Как только экзамены были сданы, тётка заявила, что нахлебники ей больше не нужны, и велела выходить работу. Так Оля стала посудомойкой в ресторане «Огонёк».
Никогда до этого девушка не посещала подобные заведения. Выпускной отмечали в школьной столовой. Большей части одноклассников это, естественно, не понравилось. Некоторые ушли через час после выдачи аттестатов, заранее договорившись отметить начало свободной жизни на квартирах или дачах со спиртным и подходящей для этого музыкой. Ольгу тоже звали, но она прекрасно понимала, что Валентина свернёт ей шею, узнав про самовольство. Поэтому ей пришлось довольствоваться компанией таких же неудачников, как она, и тех, кому в принципе было всё равно, где проводить время в присутствие родителей. Валентина получила грамоту за достойное воспитание Ольги из рук директора, и тут же отправилась по своим делам, строго наказав Оле вернуться домой в девять вечера.