Мне некуда больше идти, если вы меня выгоните, я наложу на себя руки!
«Не говори гоп, пока не перепрыгнул! Хорошо сказано, только мне больше нравится: «Не говори гоп, пока не увидишь, куда прыгнул!» думала Соня, медленно размешивая уже окончательно остывший чай в кружке.
Последние полчаса она уже совершенно не слушала Ирину, которая ввалилась в Сонину маленькую кухню, заливалась слезами и в сотый раз рассказывала «про себя несчастную».
История была до безобразия банальна. Очередной ее гражданский муж, которого она так долго обхаживала, сначала согласился с ней жить, а потом выставил ее с вещами на улицу. Ирина страшно гордилась тем, что ей удалось так ловко отхватить «лакомый кусочек», и в начале совместной жизни с Александром постоянно приходила к Соне хвастатьсявещами, которые он ей покупал, поездкой на Кипр, где они отмечали своеобразный медовый месяц, морскими камушками, которые она привезла из поездки. Неважно, чем хвалиться, главное, что у Сони тогда ничего этого не былони мужа, ни Кипра, ни даже морских камушков.
Со временем Ира приуныла и хвастаться перестала. Во-первых, Соня не завидовала, а во-вторых, у самой Иры появились небольшие проблемы. Как оказалось, Александр, кроме достоинств, имел еще и незначительные недостатки, такие как «замечательная» мама и патологическая жадностьв чем клялась Ирина.
Потом выяснилось, что жить с ним совершенно невозможно еще и потому, что Александр полный импотент, что с пугающими анатомическими подробностями доказывала «счастливая» жена. С маниакальной настойчивостью Ирина рисовала на любой подвернувшийся ей под руку бумаге «замусоренные шланги», и тонко намекала на их идентичность с «мужским достоинством» Александра. Причем данные чертежи были насильно показаны не только самой Соне и всем их общим знакомым, но и несчастной соседке, зашедшей за солью.
На протяжении двух месяцев Ирка каждый вечер рассказывала Соне, как она красиво от него уйдет, хлопнув дверью.
Время шло, но своих угроз Ирина не выполняла. И вот две недели назад она появилась у Сони в час ночи с чемоданом в руках и небольшим свертком под мышкой. А у подъезда ее ждал грузовик.
Оказалось, что весь последний месяц Александр не знал, как от нее избавиться, и наконец его терпение лопнуло. В тот злосчастный вечер он подогнал арендованный на час грузовик, погрузил туда экс-супругу, огромную кучу одежды, которую запасливая Ирка успела приобрести за их недолгую совместную жизнь, и отправил восвояси. Но почему-то особенно злило Ирку то, что она не смогла забрать с собой его кухонный комбайн, а от тефалевской сковородки удалось припрятать только крышку.
Соне ужасно хотелось спать, глаза буквально слипались.
«Интересно, который сейчас час?» подумала она и повернула голову.
Справа на стене, как раз напротив кухонного стола, за которым сидели женщины, висели небольшие часы в форме чайника, которые, к ужасу Сони, показывали полпервого ночи.
Ладно, Ирка, давай закругляться, пойдем спать, завтра же на работу, безнадежно попросила Соня.
Она прекрасно знала, чем сейчас все закончится, и уже заранее ругала себя за то, что влезла со своим предложением «идти спать».
Ну, точно, все как всегда. Ира, прерванная на середине своего бесконечного монолога, вдруг громко всхлипнула и начала реветь, слезы покатились ручьями, и Соня, как обычно, начала снова, уже в сотый раз за вечер, и, наверное, в десятитысячный раз за последние две недели, утешать подругу:
Ну, прекрати, ты же молодая, красивая, здоровая, все у тебя естьдаже ребенок, ну что так из-за мужика расстраиваться! Он недотепа и маменькин сынок! На черта он тебе сдался?
«Зря я про ребенка сказала», спохватилась Соня, но было уже поздно.
Тебе хорошо говорить, у тебя нет ребенка, которого надо кормить и воспитывать, а у меня все неприятности с мужчинами из-за него. Кому нужен лишний рот? опять залилась слезами Ира.
Соню передернуло. Все было совсем не такребенок, которому, кстати, исполнилось семнадцать лет, уже не нуждался в воспитании, да и жил он у матери Ирки постоянно, начиная с двухлетнего возраста, и с очередным Иркиным «мужем» виделся только раза три.
«Сказать ей, что ли? тоскливо решила Соня, но, подумав над перспективой продолжения вселенского потопа, только мысленно махнула рукой. А смысл? Опять затянет бодягу про то, что я еще молодая и ничего не понимаю в жизни. Хотя это ей не мешает каждый вечер спрашивать моего совета, как жить дальше», с усмешкой заметила Соня.
Дверь отворилась, и в кухню заглянул уже заспанный Юра.
Соня, обратился он к жене, давай спать, да и тебе Ирочка пора уже отдохнуть. Оставайся у нас, куда ты пойдешь на ночь глядя.
«Бедняга», подумала Соня, вглядываясь в помятое лицо мужа. Конечно, ему не хочется тащиться провожать Ирку до дома посреди ночи.
Вчера и позавчера все именно так и былослезы, разговоры до утра, потом Юра сопровождал ее до жилища (перед этим Соня полчаса уговаривала его совершить этот геройский поступокну, не отправлять же красивую женщину ночью одну?).
Видимо, сегодня Юрий Герасимов решил пойти на компромисс и предложил Ирке остаться у них, хотя в однокомнатной квартире и места нет, да и терпеть он не мог чужих в доме.
Но Ирка, похоже, только этого и ждала. Она тут же успокоилась, вытерла слезы и, уже совершенно трезвая, защебетала:
Ну и везет же тебе с супругами, подруга! За что, не пойму, такие мужики только тебе достаются? Ладно, пойду спать! и вывалилась из кухни.
Юра поплелся следом.
А Соня осталась сидеть за столом, все еще переваривая услышанное. Она прекрасно понимала, что Ирка сейчас просто нагло ее использует, но почему-то не могла выгнать человека, нуждающегося в помощи, на улицу. Хотя из-за Ирки у них с Юрой начались неприятностиему не нравилось, что она постоянно у них дома, что Соня с ней проводит все вечера и что Ирка стабильно опустошает «хозяйский» холодильникему, конечно, не жалко, но и совесть иметь надо.
Соня прекрасно понимала, что муж прав. Вот и сегодня, только стоило им оказаться в постели, в дверь тут же позвонили.
Не открывай! потребовал Юра, продолжая целовать Соню.
Через пару минут беспрерывной трели в дверь начали буквально ломиться. Часы показывали 22.45.
Пойду открою, вздохнула Соня.
Она уже прекрасно поняла, кто пришел.
Юра недовольно поморщился:
Совсем обнаглела!
Ну, как ты можешьу нее же горе! возразила Соня, скрываясь в коридоре.
Я вас не разбудила? тотчас донеслось оттуда. Мне сейчас так тяжело одной.
Далее послышались всхлипы, стоны и все как обычнопо программе.
И вот теперь Ирка так ее отблагодарила.
Соня сначала хотела пойти и высказать ей все, что она о ней думает, но потом решила сделать по-другому. Просто с завтрашнего дня, вернее, уже с сегодняшнего, она будет пускать к ним Ирку гораздо реже. И пусть та обижается, если хочет. В конце концов, у Сони свои проблемыи с Юркой они живут вместе только меньше месяца, и вовсе он ей не «муж», он еще и с женой-то своей не развелся.
Соня поднялась с табурета и неожиданно для себя снова поставила чайник на огонь. Спать совсем расхотелось.
«Выпью еще чаю», решила она.
Все мрачные мысли, которые она гнала от себя последнее время, вдруг снова роем закружились в голове.
Юру она не любила. Совсем. Никогда. Знакомы они были больше десяти лет. Сначала учились вместе в институте, потом так получилось, что стали жить в одном доме. Герасимов же влюбился в Соню с первого взгляда. В институте Соня на него совершенно не обращала внимания. Был он худой, с впалой грудью, безбожно сутулился. Лицо Юры тоже симпатичным не назовешьмаленькие, глубоко посаженные глаза, узкий лоб и жиденькие волосенки цвета больной вороны. Да и вообще он был какой-то без божьей искры. Соне же нравились совсем другиесмелые, раскованные и бесшабашные, готовые ради нее совершать любые глупостистоять перед ней на коленях посреди улицы или заваливать цветами лестничную площадку, на которой она жила.
За такого парня и вышла Соня замуж сразу же на первом курсе института. Расстались они спустя полгода, рассорившись из-за ерунды. Оказались оба гордые, и никто не хотел идти мириться первым.