Ну и что? легкомысленно спросил Макс. Зато какие воспоминания! Ты только почитай, что там, на острове, есть: личное бунгало, во внутреннем дворикеджакузи, по саду страусы шляются, а за соседним столиком в ресторане миллионеры торчат. Вот это будет праздник! Не то что в твоих разлюбезных избушках Он пренебрежительно махнул в сторону стопочки Вариных любовных романов, выстроенных на книжной полке.
Ты к моим избушкам не цепляйся, строго сказала Варя. Как могу, так и зарабатываю. И почему тебе вообще приспичило на эти острова? Хочешь развлечьсяпоехали в Европу. В Вену, например. Или в Прагу.
Да нужны они мне сто лет! сморщился Макс. Каменные джунгли. И такой же, как у нас, холод. А на островахпесок белее, чем сахар, заросли пальм, а в океане живут волшебные рыбки
Варя задумалась. Неуверенно сказала:
Но почему именно сейчас? Ведь на праздники все так дорожает Поехали, скажем, в марте?
Варечка, милая, не отставал Макс. В марте там, конечно, тоже хорошо. Но ты только представь: предсказывают, что на Рождество в Москве будет дождь. Вот и подумай: вдруг не обманут вруны синоптики?! Будет унылая, противная, мерзкая хлябь! Все забьются по квартирам и возьмутся пить водку. А мы с тобой, как короли, сядем в самолет и улетим на край света. В беззаботную кокосовую страну. Вот это будет сказка, это я понимаю! Похлеще твоих любовных романов!
Ну, Макс, ты и придумал вздохнула Варя.
Ты согласна? Полетим? просиял он.
Попробуем, кивнула Варя. Только так: с сегодняшнего дня ты все свои деньги мне отдавай, а то я тебя, транжиру, знаю За тобой если не присматриватьмигом промотаешь.
Варя до последнего дня не верила, что у них получится уехать в тропический рай. Она всегда доверяла своей интуиции, а интуиция неумолимо подсказывала: никаких островов не выйдет. Уж больно не вязалось: в Москве снег и холод, а они, словно буржуи, жируют в теплых краях. Обязательно что-то случится и им помешает
Но, к ее удивлению, Рождество близилось, однако ничего плохого не происходило. Им везло. Издательство честно платило все гонорары, а Макс послушно отдавал ей все деньги, что зарабатывал, и пил только дешевое пиво. Неужели у них и правда все состоится?!
Сегодня утром, за два дня до Рождества, они с Максом съездили в туристическое агентство. Оплатили билеты, трансфер и путевку.
Пяти зеленых, с трудом заработанных тысяч было жаль. Зато они выслушали ворох восторженных заверений: «Вы не пожалеете! Это будет полный эксклюзив, самое яркое воспоминание в вашей жизни!»
Макс от каждого слова туристической тетеньки млел. И нахально шепнул Варе: «Учись, детка, какими должны быть хеппи-энды!»
А потом он деловито поместил билеты, туристические ваучеры и тощую стопочку сдачи в кейс, и они побежали каждый по своим делам. Варяк парикмахеру и за новым купальником. Максна работу, доделывать какой-то спешный проект.
Завтра мы нырнем в океан! поцеловал он ее на прощание.
Не сглазь! привычно цыкнула Варя.
Она улыбнулась вслед Максу. Настроение, хоть на улице и пурга поднялась, было солнечнымсловно они уже на островах. Наверно, Макс все же прав: так здорово улететь из зимы в лето, из обычного Рождества в Рождество сказочное
Домой Варя вернулась поздно. К купальнику пришлось покупать парео и модные шлепанцы с клубничинами, а парикмахер уговорил ее осветлить несколько прядей: «Знаете, как будет красиво, когда вы в тропики попадете. Получится, будто солнце в волосах играет!»
Едва открыла дверьзамерла на пороге: в квартире оказалось темно и очень холодно. Из-за распахнутых по всем комнатам окон гулял ледяной сквозняк, а с улицы слышались бессвязные песнипохоже, граждане начали отмечать Рождество заблаговременно.
Макс! тревожно крикнула Варя. Макс, ты где?
Тишина. Сердце забарабанило. Семнадцатый этаж, открытые окна, и Макстакой непредсказуемый, нервный и, как говорит знакомый врач, «психически нестабильный».
Варя отшвырнула пакеты с покупками и на дрожащих ногах вошла в гостинуюникого. Только в разверстые окна летит снег, понемногу укутывает искусственную наряженную елочку
Варя бросилась к подоконнику, жалобно крича:
Макс, Макс!
Я здесь, донесся его голос из спальни. Иди сюда.
Ноги дрожали, зуб не попадал на зуб. «Да чего я так испугалась-то? успокаивала себя Варя. Просто холодно в квартире, вот я и трясусь»
Ты зачем квартиру выстудил? строго спросила она, врываясь в спальню.
Окно здесь тоже было распахнуто. А Макс, в одной майке, стоял, облокотившись на ледяной подоконник. Лицозакаменевшее, пустое. В волосах плачут снежинки.
Что случилось? тихо спросила Варя.
Ответом был такой взгляд, что ее снова передернуло, словно от арктического холода.
Пожалуйста, говори! взмолилась она. Не молчи.
Он собрал с подоконника горсть снежинок, сдавил их в мокрый комок тихо выдохнул:
Варюшка, я просто не знаю, как тебе об этом сказать
Она почувствовала, как ее наполняет ярость. Не из-за того, что что-то явно случилось, а исключительно из-за антуража. Словно она находится внутри фильма, который снимает режиссер-авангардист: огоньки иллюминации за распахнутым окном, снег на подоконнике и закаменевший взгляд Макса. И его монотонный монолог:
Варечка, я знаю, что виноват. Но я не мог. Просто не мог остановиться, понимаешь? Я хотел как лучше Ты же сама сказала, что на этот курорт нужно брать как минимум пару тысяч на расходы На СПА там всякие, на тропические коктейли А у нас только тысяча была. Вот я и подумал В общем, заглянул в казино. На полчасика. Нам ведь так фартило весь последний месяц, что я и не сомневалсяи здесь подфартит. Что я эту штуку несчастную в момент подниму
И в итоге? Варя постаралась, чтобы голос звучал спокойно.
Он не ответил. Отвернулся к окну, и Варя машинально отметила, что Максу очень идут майка на голое тело и снежинки, угасающие в волосах. А его глазаголубые и такие прозрачные, что в них отражаются всполохи уличной иллюминации, красивы просто фантастической красотой. На рождественских каникулах они с ним будут самой красивой парой
Сначала все шло шикарно. А потом потом Ну не смотри на меня так, я не выдержу!
Сколько ты проиграл? ледяным тоном спросила она.
Ну, тысячу, с которой пришел
«Вот я идиотка! Не подумала, закрутилась Надо было эту штуку себе забрать! Впрочем, ничего страшного не случилось, хотя поворчать на него, конечно, придется Сначала вкручу ему мозги, а потом признаюсь, что у меня личная заначка есть. Как раз тысяча. Придется уж рассекретить, раз Макс такой непутевый»
Зачем ты окна пооткрывал? сухо спросила Варя. Холодно.
Я хотел хотел Голос Макса дрогнул.
Он мотнул головой вниз, в холод пятидесятиметровой высоты.
«Хотел бы прыгнутьпрыгнул. Меня бы дожидаться не стал», спокойно подумала Варя. И снова вздохнула. Что ж, за все приходится платить. Платить за то, что Макскрасавец. За то, что ей с ним легко и необременительно. За то, что однажды он купил (или сорвал на городской клумбе) ровно девяносто девять тюльпанов, встал на колени и подарил ей Но лучше б не было никаких тюльпанов! И казино, и распахнутых в мороз оконтоже.
Давай закрывай окно, попросила Варя. Эту несчастную тысячу я найду.
Ты не понимаешь, Варенька, тихо произнес Макс.
Понимаю. Тысячи на расходы и правда будет маловато.
Нет, Варя, нет! Макс снова вцепился в подоконник и быстро, как в горячечном бреду, заговорил: Там, в казино, все время ошивается один мужик. И не игрок, и не сотрудник. Просто ходит и присматривается, как и что Я раньше не знал, чего ему надо, а сегодня он сам ко мне подошел. Посочувствовал. А потом предложил мне кредит. Условия, конечно, кабальные, зато деньги дал сразу
Варя почувствовала, как чья-то ледяная рука схватила ее за шею Хрипло, словно раненая волчица, она выкрикнула:
Где путевка?!
Макс виновато опустил глаза:
Варечка ну прости меня Я ведь правда хотел как лучше.
Варя не знала, откуда у нее взялись силы. Она бросилась к Максу, отшвырнула его от окна, так тряхнула, что у негомускулистого и высокогоклацнули зубы. И заорала: