- Ну, хорошо, - проговорил Кестер, - медицинский контроль в этот раз я действительно не проходил. У них оставалось слишком мало времени. Мне оформили документы на основе прежних испытаний.
- Странно, - сказал Сальников. - Скажите, а теперь вы такую проверку согласитесь пройти?
- Нет!
- Почему?
- Не ваше дело, - был ответ.
Сальников, казалось, совершенно не умел обижаться. Он потрогал пальцем щеку и осторожно произнес:
- Вы понимаете, как раз тут главная неувязка. Ведь вы, э-э, человек в общении непростой, а проверка на совместимость - это основной критерий подбора групп дальней разведки. Я же так и не понял, где и когда вы ее проходили.
- Ну и что? - с презрением сказал Кестер.
- Как что? - вновь изумился Сальников. - Но ведь такого быть не может.
- В том-то и дело! - ожесточенно крикнул Кестер. - Любой некомпетентный кретин со склонностью к лицемерию имеет в тысячу раз больше шансов, чем тот, для кого важнее всего работа, дело!
- Однако! - развел руками Сальников. - Хорошего же вы мнения о психоанализе.
- Этот психоанализ, милый мой, рассчитан на средний уровень. На серость. Почти на тупиц. Любые отклонения ему не по зубам, безапелляционно изрек Кестер.
- Ага, - понимающе сказал Сальников, - а вы, естественно...
Кестер, как ни старался, не заметил в его голосе и тени иронии.
- Именно так, - сухо подтвердил он. - Естественно.
- Да... - сказал Сальников. - Но возвращаясь к теме... В медицинском центре я познакомился с Валентиной Игоревной...
- Вынюхиваете, - утвердительно произнес Кестер, - выслеживаете. И до Макаровой добрались. И что же вам Макарова могла сообщить?
- Как странно, Кестер. Свою бывшую жену называете по фамилии. Все же год вместе прожили, не совсем уж чужие люди.
- Учить меня будете, - буркнул Кестер. Все-таки он немного смутился.
- Валентина Игоревна Макарова призналась мне, что, мягко говоря, помогла вам благополучно преодолеть барьеры психологов. Она искренне хотела вам помочь и даже пошла на серьезное нарушение, оформив допуск задним числом. Она вам очень сочувствует... И сейчас тоже.
- Так что же вы дурака валяете? - сказал Кестер. - Если сами все знаете, зачем спрашивать?
То, что у Макаровой могли быть из-за него неприятности, ему, кажется, и в голову не пришло. Сальников только подивился такому равнодушию.
- Все, да не все. Не понимаю, чего вы, собственно, так рвались во Внеземелье?
- И не поймете, - хмыкнул Кестер. - Скажите лучше, почему такое количество совершенно ничтожных людей занимает места не по праву? Ну сидят и сидели бы. Нет же! Всю свою жизнь они посвящают старательному втаптыванию в грязь тех, кто лучше их, талантливей, умнее. А Внеземелье оно же целиком так ими забито. Включите любой информационный канал: лучшие, понимаете ли, из лучших. Простым смертным, видите ли, недоступно то, на что они способны. А мне доступно, поняли вы! Всю жизнь из меня пытаются сделать идиота! Я могу... не хуже ваших дутых суперменов...
Кестер оборвал свою речь и погрузился в угрюмое раздумье.
- Ну, что вам еще от меня нужно? - сказал он наконец.
- Я хочу, чтобы вы мне рассказали, как это произошло. Все с самого начала. Да оставьте вы свою дурацкую салфетку! - обозлился Сальников, заметив, что Кестер снова собирается драить стол. - Что вы чувствовали? Я читал ваши показания много раз, но мне нужно услышать.
- Ладно, - тускло согласился Кестер. - Это был самый обычный выход. Мы с Юрхановым и Вескивялли спустились на планере, чтобы сменить питание в в метеоточке. На поверхности Альдама Юрханов обнаружил мелкие неполадки в системе регулировки гирокомпаса и решил их устранить. Он попросил Вескивялли помочь ему, а я отправился к метеоточке.
- Один?
- Планер опустился всего в сотне метров. Кругом была ровная степь, а в степи опасаться нечего...