А вот и твой муж. Тебя высматривает.
Массивная фигура с серебристым затылком замаячила в нескольких метрах от нас, скрытая за деревьями.
Наташа поблагодарила меня испуганной улыбкой и чуть не бегом бросилась к мужу.
Я смотрела ей вслед и думала, что добром это не кончится. Начинается с мелочей, а закончится может чем угодно. В лучшем случае искалеченной психикой и годами, потраченными на восстановление. В худшем Об этом даже думать не хотелось.
Вскоре черный внедорожник вырулил на дорогу. Видимо, мои соседи предпочитали отдыхать на других пляжах, более цивилизованных. Таких, где вам приносят коктейль, а вместо гальки мягкий песок.
Вечером я, как обычно, отправилась на прогулку и вернулась уже затемно. И застала непривычную суматоху в холле. Андрей выговаривал что-то владельцу гостиницу плотному курчавому мужчине по имени Тодорис. Рядом стояли два официанта, один пожилой и усатый, другой совсем молодой, почти мальчик.
С видом помещика, отчитывающего челядь, Андрей громко и резко цедил фразы на плохом английском. Тодорис беспомощно вздымал руки и в свою очередь пытался что-то возражать на беглом, но ломаном английском.
Заметив меня краем глаза, Андрей обернулся и спросил с брезгливой миной:
А как у вас убираются в номере? Такой же бардак?
Какой бардак? Не понимаю, о чем вы.
Черт знает, что творится! Я напишу жалобу на сайте. С этими говорить бесполезно.
Махнув рукой в сторону «этих», он двинул к выходу. И если бы я спешно не отступила, он, пожалуй, сшиб бы меня с ног и даже не заметил.
Что случилось? поинтересовалась я у владельца гостиницы.
Господин Майоров не доволен обслуживанием в номере. Не понимаю. Горничная работает у нас много лет, и никто никогда не жаловался. Я, конечно, позвонил ей, она уверяет, что все было как обычно, она прибралась, сменила постельное белье и полотенца. Когда уходила, в номере был полный порядок. Никаких луж на полу и водорослей не было
Водоросли? Допускаю, что пол мог быть мокрым, хотя до вечера он должен был высохнуть. Но водоросли это уже чересчур. Горничная приходила каждый день, убиралась деликатно и быстро, и комната после ее ухода блестела чистотой.
Да, водоросли, и мокрые полотенца. А еще он жаловался на запах! Не спрашивайте меня, не знаю. Туалетной воды или, может быть, чистящего средства. Разные жалобы мне приходилось выслушивать, но чтобы кто-то жаловался на запах такого еще не было
Тодорис закатил глаза. Официанты переговаривались между собой по-гречески и посмеивались. И я догадывалась примерно, о чем шла речь: не иначе, как о причудах русских туристов.
Дверь в соседний номер стояла нараспашку. Я увидела Наташу: присев на корточки, она собирала раскиданные по полу флакончики и тюбики. Заслышав мои шаги, она подняла заплаканное лицо. Я лишь кивнула ей и прошла к своей двери.
Проходя мимо, я и в самом деле уловила шлейф нежного аромата сладкого, томного аромата фиалок.
Ночью разразился шторм. Обычно шум волн мне не мешает, но в этот раз море ревело оглушительно. Казалось, оно бушует под самым балконом. На меня напал беспричинный страх: мне чудилось, что море подбирается к стенам и весь наш отель вот-вот погрузится в морскую пучину. Где сейчас суша будет море, как это не раз случалось с хижинами и дворцами, да и целыми городами. И будет наш отель стоять на дне морском, подобно минойским дворцам, и служить развлечением для ныряльщиков.
Я не выдержала, вылезла из постели и вышла на балкон. В полнейшей тьме не видно было ни неба, ни моря сплошное черное ничто, наполненное грохотом волн.
Остаток ночи мне снились кошмары: в них балконная дверь распахивалась, брызги от гигантских волн доносились до постели, и кто-то без конца метался по комнате и плакал, и стенал. Несколько раз я просыпалась и вставала, чтобы убедиться, что балконная дверь закрыта.
Проснулась я поздним утром. От непогоды не осталось и следа, за окном синел ослепительный день, лишь море шумело громче обычного. Я позавтракала в одиночестве и спустилась на пляж как раз вовремя, чтобы застать начало спасательной акции.
Двое аквалангистов, раскладывавших на гальке свое оборудование, вдруг вскочили и бросились в воду. Других отдыхающих на пляже не было, и не удивительно: волны высотой с мой рост с грохотом разбивались о прибрежные камни и вскипали пеной, и со злобным шипением заливали берег. Головы пловцов изредка показывались над водой и тут же снова скрывались в волнах. А слева, по склону крутого каменного утеса, карабкался человек с оранжевым спасательным кругом. Добравшись до конца утеса, человек что-то прокричал и бросил спасательный круг в море туда, где волны с яростью набрасывались на камень и вздымали фонтаны брызг.
Волны подхватили круг и завертели, и я на какое-то время потеряла его из вида.
Спустя несколько напряженных минут ожидания круг снова показался. Теперь он медленно двигался в сторону берега. Лишь когда он приблизился метров на десять, я разглядела внутри круга длинноволосую голову и еще две темные головы по бокам. Медленно, очень медленно, пловцы подгребли почти к самому берегу. Изо всех сил борясь с волнами, они встали на ноги и вытащили из круга тонкую женскую фигурку. Поддерживая ее с двух сторон, помогли добраться до сухой части пляжа и бережно опустили на гальку.
Через минуту Наташа, бледная до синевы и трясущаяся, куталась в полотенце, которое я набросила ей на плечи.
Ну как же так Что это тебе в голову взбрело, купаться в шторм? мягко корила я ее.
Наташа сидела, обняв себя руками за плечи, и смотрела сквозь меня затуманенным взглядом. Казалось, она меня даже не слышит.
Ребята спортивные и мускулистые молодые парни стояли рядом и молча переводили дух. Потихоньку подтягивались любопытствующие. Укоризненно покачивал головой усатый официант.
Тебе нужно прилечь, отдохнуть. Можешь встать? Где твой муж? Я позову его.
При слове «муж» Наташа вздрогнула и замотала головой.
Нет, не надо! Он рассердится. Это я виновата, только я сама! Не знаю, о чем я думала
У нее дрожала нижняя губа. Я поправила сползающее полотенце и сказала нарочито легкомысленно:
Да уж, очень хотелось бы знать, о чем ты думала!
Ее взгляд снова сделался отстраненным.
Внезапно тень выросла над нами, сильная рука отодвинула меня в сторону.
Что это ты вытворяешь? сердито спросил Майоров жену. Ни на минуту нельзя оставить одну!
Ваша жена чуть не утонула, сказал официант по-английски, Еще бы немного, и Вам повезло, что эти ребята ее вытащили. Прошлым летом был похожий случай, он сокрушенно покачал головой. Тоже русская туристка. Ей не повезло. Она утонула.
Что он сказал? встрепенулась Наташа. Русская?
Пойдем отсюда, буркнул Майоров. Идти можешь?
Он приобнял жену и помог ей подняться. Я подхватила ее за локоть с другой стороны, но он мягко отстранил меня, поблагодарив скупым кивком головы. Они направились к гостинице, провожаемые любопытными и сочувствующими взглядами.
В таверне давешний официант приветствовал меня с улыбкой как старую знакомую. За то время, что я здесь провела, я выучила по именам всех официантов. Этого немолодого и усатого звали Петро. Сделав заказ, я поинтересовалась, работал ли он тут прошлым летом. Он быстро закинул голову с прикрытыми глазами, что на местном языке телодвижений означает «нет».
Значит, вы не знали ту русскую? Которая утонула?
Нет, ответил он, ему рассказали об этом печальном случае коллеги. Красивая была женщина, и молодая, с длинными черными волосами. Всегда носила закрытый белый купальник.
А знаете, что самое интересное? Он понизил голос до шепота и склонил ко мне морщинистое лицо. Говорят, ее до сих пор видят вон на том утесе, где часовня. Две англичанки да вы их знаете, они тут давно живут затемно возвращались в гостиницу и видели женщину в белом купальнике. Она стояла на краю утеса, а потом будто растворилась в темноте. Они сами мне об этом рассказали.
Он подмигнул и ушел, оставив меня в недоумении. Что означало это подмигивание? Насмешку над фантазиями глупых туристок?