Что характерно, никаких подробностей доктор у него не выпытывал. Не удивился он и просьбе не созваниваться ни с кем из «кандагаровцев». Значит, помнил еще прежние горячие денечки «под крышей», когда жить приходилось в полувоенном режиме, барахтаясь в паутине законов, понятий и тотальной лжи. Аркану он, во всяком случае, поверил, и это тоже обязывало вести себя по возможности осторожно
За спиной глухо скрежетнул замок, стремительно отворилась дверь чересчур быстро для доктора. Аркан обернулся.
Нет, это был все-таки Игорь Александрович, но встревоженный, напряженный.
Что-нибудь не так?
Гости, негромко выдохнул доктор. Хорошо, медсестра успела предупредить. Трое быков. Похоже, по твою душу
Глава 2
Гости вышагивали подобием птичьего клина впереди Боря Жук, позади и слева слоноподобный Губан, справа шепелявый Макс. Все трое были злы и взвинчены. Причин для подобной взъерошенности хватало с лихвой. Пацанов достали ежедневными гонками. Список адресов и фамилий казался резиновым, всех надо было обежать, кого-то припугнуть, к другим присмотреться издалека. Рекомендации печатались мелким шрифтом все на тех же листах с чертовым списком, а потому пиво теперь пили только на ходу, закусывали в основном бурдой из пакетиков. Неудивительно, что на шуточки больше не тянуло, все трое были здоровенными малыми, и каждый привык есть за двоих, исключая Губана, который проще простого опустошал до шести порций. То есть, мозгами он уступил бы среднему шестикласснику, зато безоговорочно выигрывал по части сала и мяса, вязал узлом строительную арматуру, а в тяге отрывал от пола более трехсот килограммов. Вот и сейчас, топая позади всех, он шуршал целлофаном и наверстывал упущенное поглощал очередную отраву от фирмы «Фаст-Фуд». Следовало признать, общую картину он несколько портил, но подобные шествия давно уже не приносили Жуку радости. Это в прежние мальчишеские времена он дурел от восторга, когда получалось попадать в свиту к районному бригадиру или кому покруче. За сто шагов народ чуял их приближение, торопился уступить дорогу. А когда на трех или четырех тачках приезжали на стрелку да еще с громобоями, Жук и вовсе забывал обо всем даже о своих любимых ирисках. По-актерски выскакивал, бдительно озирался, когда надо целился и жал курок. Впрочем, до серьезных ристалищ дело обычно не доходило. Имя Кнута срабатывало безотказно. Если же появлялась нужда в обильной крови, начальство находило ребяток поопытнее. И Боря Жук не обижался. Потому как самолично пришлось подержаться за бронзовые рукоятки гробов с пацанами. А уж последних он перехоронил на своем веку прилично. Пожалуй, из надгробий могла бы получиться приличная аллейка. Зато и ума прибавлялось, с каждыми новыми проводами в нем росло понимание того, что обижаться на судьбу глупо. Да, он не пер в козырные, зато и жрал свои ириски, оставаясь живым и здоровым. То есть, от сладкого болели зубы, но этим его потери и ограничивались. Синяки и ломаные ребра не в счет, так как это считалось мелочью. Нетрудная жизнь да еще при таких крутых князьях, как Дюша и Кнут, его вполне устраивала.
То есть устраивала до недавнего времени. Пока не появился на сцене пакостливый недомерок по фамилии Малышев. И разом все пошло кувырком, словно вернулось старое гробовое время. Снова пошли трупы и зуботычины, на свет вынырнули стволы и мойки. А хуже всего, что началась гонка за собственной тенью. Недомерок исчез, и они искали его по всему городу, бегали с высунутыми языками и шерстили начальство. Это была пахота, о которой пацаны давно забыли, с ежедневными заданиями, выморочными непонятками и постоянными нервами. Результата не было, за что и доставалось ежедневно по шапке. Пацаны надували губы, но перечить не смели. И конечно, потихоньку зверели, поминая «недомерка» последними словами.
Тут же это Типа, одни малолетки. Макс с удивлением ворочал стриженной головой.
Боря Жук и сам видел, что в коридоре на лавочках сидят мамаши и бабули с детишками. В основном лет семь-восемь, чуть реже ребятишки постарше. Но адресок был черным по белому пропечатан в приказном листе, а значит, обсуждению не подлежал. Более того, на утреннем сборе Дюша скользнул по списку глазами и утомленно ткнул в номерок с клиникой пальцем.
Вроде Эльмаш? Так Улица Пермяковская. Значит, оттуда сегодня и начнешь.
Я хотел сперва на Центральный сгонять. Удивился Жук. Там разом три адресочка рисуется.
А ты нарисуешься здесь! с нажимом повторил Дюша. Прозрачные его глазки глянули так, что спорить немедленно расхотелось.
Надо, значит, сделаем пробормотал Боря Жук.
Сигнальчик один поступил, снизошел Дюша. Засветился клиент.
Малышев?
Скорее всего Вроде как в этом самом районе. Денежки, падла, снимал. А там всего-то три банкомата.
Так мне что, банкоматы проверять? ляпнул Жук, и Дюша, конечно, постучал себя пальцем по голове.
А ты мозгой пошевели. Адрес-то есть? Вот и соображай, стал бы он из центра пилить через полгорода, чтобы снять бабки? Конечно, нет! А если этому козлу еще и шкурку попортили, тем более Короче, больничку пощупай и бугра тамошнего за цугундер тряхни. Ниточка дохлая, но мало ли что?..
Теперь Боря Жук делал, что велено, и, вышагивая впереди помощников, хмуро припоминал прежние свои щенячьи восторги от той малой власти, что давало ему сегодняшнее сопровождение. Но дети не взрослые. Иные паскудники просто не выучились еще бояться. Показывали стервецы пальцами на Губана, без стеснения хихикали. Еще и зуб после очередной ириски разболелся. От него заныли соседи, и, казалось, вся челюсть полыхает и плавится на незримой жаровне
Какая-то грымза в белом халате попыталась их остановить, но все тот же Губан, не переставая жеваться, поймал ее свободной граблей за локоть, отодвинул в сторонку.
Я Я милицию вызову пролепетала женщина.
Не дергайся, мы оттуда. Боря Жук козырнул алыми корочками, и «грымза» скисла. Настроение Жука чуточку поднялось. Корки были, разумеется, липовыми, но главный фокус в том и заключался, что привлечь за них было нельзя. Внешнее сходство перечеркивала абсолютно издевательская надпись, идущая по ободку печати. МВД там расшифровывалось, как «Мужицкую Власть Даешь!», а вместо внушительного «Удостоверения» значилось «Удовлетворение». Другое дело, что вглядываться во все эти буковки у простого обывателя, как правило, не хватало времени. Тем более, что фотография была на месте, и обладатель «ксивы» вполне походил на свой черно-белый образ.
А еще через пару минут они уже входили в кабинет заведующего. Ветров Игорь Александрович (как значилось на золоченой, прибитой к двери табличке) оторвался от подноса с инструментами, встретил их недоуменным взором.
Чем обязан?..
Обязан ты, действительно, будешь. Мутно пообещал Боря Жук. Дурачком лепила не выглядел, а потому корочками махать не стоило. Но и мудрить, как советовал Дюша, Боря тоже не собирался. Если с каждым из списка разводить турусы, жизни не хватит. Выдернув из кобуры револьвер, он шагнул к доктору, поднес ствол к докторскому лицу. Где он?
Не понял О чем вы толкуете?
Тебе объяснить? Жук стволом ткнул под челюсть лепиле. Или, думаешь, я тебя зажигалкой пугаю?
В данном случае, он и впрямь не блефовал. То есть, почти не блефовал. Разрешенных стволов у ребят Дюши хватало, однако попробуй испугай сегодняшнего лоха крохотулей «ПМ»! В особенности, если возьмет его своей лапищей Губан! Реакцией будет, скорее, смех, а не страх. Поэтому, идя навстречу пожеланиям братвы, оформляли более экзотические пушки вроде «ТТ» и «Наганыча». А уж знать, что оружие сие носит наименование «травматического» и клепается из металла не самого крепкого и благородного, тем же лохам знать вовсе необязательно. Тем более, что пластиковые пули тоже лупили пребольно, и были случаи, что убивали наповал. Словом, психологический фактор не стоило списывать со счетов, и именно «Наганычем» угрожал сейчас Боря Жук врачу.
Где Малышев? он оскалился. Шнифты вышибу, говори!