Рут Ренделл - Черный мотылек

Барбара ВайнЧерный мотылек

Он хотел семью. Он знал это смолоду, с пятнадцати или шестнадцати лет,  уже тогда вглядывался в свои мысли, изучал сердце, а потому внес поправку: он хочет семью, которая добавилась бы к уже существующей. Не только братьев и сестер, но и собственных детей. У его родных появятся племянники и племянницы, у его детей будут любящие братья и сестры. В мечтах ему представлялось, как все они будут жить вместе, в большом доме, более просторном, чем их нынешнее жилье. Он был достаточно взрослым, чтобы понимать, насколько несбыточна эта мечта.

Позже он понял кое-что другое: мужчины относятся к жизни совсем иначе. За редким исключением. Это женщины мечтают о ребенке, а мужчины снисходят к их желанию. Мужчина думает о рождении сына, чтобы передать ему свое имя, семейное дело. А он хотел детей потому, что ему нравилась большая семья и хотелось, чтобы она стала еще больше. Друзья мало значили в их жизни. Зачем человеку друзья, когда у него есть семья?

Многие из его мыслей и чувств были неуместны для мужчины. Неправильны. Скажем, в той семье, о которой он грезил, должна быть женщина, мать. Он знал правила, знал, как это случится: встретит девушку, полюбит ее, станет ухаживать, обручится и женится. Почему это так сложно? Девушки ему нравились, но «не в таком смысле». «В таком смысле»это поцелуи, прикосновения и все прочее, о чем бесконечно и однообразно рассуждали одноклассники. Мальчики только и думали о том, как проделать все это с девочками, некоторые похвалялись, что уже сделали это. Но он осознавал, что для него и сам акт, и даже подступы к нему окажутся тяжким испытанием, пыткой и подвигом, словно экзамен по французскому языку, в котором он далеко не силен, или участие в ненавистном кроссе по пересеченной местности.

И он знал ужекак? откуда?  что для него этоне настоящее.

Джеральд Кэндлесс.

«Меньше значит больше»

1

 Ни слова моим девочкам,  сказал он по пути из больницы. «Моим девочкам»словно к ней они не имели никакого отношения. Урсула привыклаДжеральд всегда говорил так, и дочери действительно принадлежали ему.

 Я этого не слышала,  сказала она.  Тебе предстоит серьезная операция, и ты хочешь скрыть все от взрослых детей?

 «Серьезная операция»,  передразнил он.  Точь-в-точь сестра Саманта в сериале про госпиталь. Не хочу, чтобы Сара и Хоуп знали заранее. Они будут переживать за меня.

Не льсти себе, мысленно съязвила она, зная, что несправедлива. Он прав: девочки будут переживать за него, мучиться. Это ее чувства сводились к легкой обеспокоенности.

Он заставил ее дать слово, и она согласилась без возражений. Ей вовсе не хотелось брать на себя роль горевестника.

Девочки приехали в конце неделикак обычно. Летом они проводили с родителями все выходные, и зимой тоже, если снег не заметал дорогу. О том, что на ланч приглашены Ромни, они забыли. Хоуп скорчила гримасуту, что отец называл «большой пастью»: оскалилась, вытянув шею.

 Хорошо, хоть только на ланч,  заметил Джеральд.  Когда я познакомился с этим парнем, то пригласил его на все выходные.

 Он отказался?  Судя по интонации, с какой Сара задала этот вопрос, скорее можно отказаться от бесплатного круиза.

 Нет, он-то не отказался. Но потом я написал ему, предложил остановиться в гостинице и зайти на ланч.

Рассмеялись все, кроме Урсулы.

 Он везет с собой жену.

 Боже, папа, их там много? У него еще и дети есть?

 Не знаю, детей я не приглашал.  Джеральд ласково улыбнулся дочерям и добавил не без лукавинки:Можем поиграть в Игру.

 С ними? О, давай,  подхватила Хоуп.  Мы уже целую вечность не играли в Игру.

Титусу и Джулии Ромни польстило приглашение от Джеральда Кэндлесса, а если они рассчитывали поселиться в доме и не платить за номер в «Дюнах», то не признавались в этом даже друг другу. Джулия ожидала столкнуться с эксцентричностью, возможно, даже грубостью Кэндлессачеловек-то гениальный,  и для нее приятным сюрпризом стала встреча с гостеприимным хозяином, приветливой, хотя и молчаливой хозяйкой и двумя красивыми молодыми женщинами (как выяснилось, дочерьми).

Ее супругнаивный человекнадеялся получить доступ в кабинет, где вершится таинство творения. Он и на подарок рассчитывал,  конечно, не на первое издание, это уж слишком,  но был бы рад любой книге с автографом писателя. И поговорить о литературе: как Кэндлесс пишет, когда пишет, а теперь, завидев дочерей, хотел выяснить, что значит для них быть его дочерьми.

Стоял жаркий солнечный июль, но до начала сезона оставалось еще несколько дней, поэтому Ромни удалось снять комнату в гостинице. Ланч подали в темноватой и прохладной столовой, из окон которой моря не видно. Кэндлессы и не думали беседовать о книгах, они обсуждали погоду, отдыхающих, пляж и мисс Бетти, которая убирала в доме и мыла посуду. Джеральд сказал: мисс Бетти не лучшая помощница по хозяйству, но у нее такая смешная фамилия, за то и держим. Имелась еще одна мисс Бетти и мать, миссис Бетти, все они жили в небольшом коттедже в Кройде. Новый вид карточной игры«Несчастливое семейство», сказал он и засмеялся, а вместе с ним и дочери.

Французские окна приемнойтак называл Кэндлесс это помещениевыходили в сад с розовыми и лиловыми гардениями, за садом начиналась оконечность мыса, длинный, изогнутый луком берег и море. Джулия спросила, как называется остров, и Сара, поморщившись, ответила: «Ланди». Сразу ясно: только круглый невежда мог задать подобный вопрос. Кофе принесла какая-то женщина, наверное та самая мисс Бетти, Хоуп разливала спиртные напитки. Джеральд и Титус выбрали портвейн, Джулия попросила еще «Мерсо», Сара и Хоуп пили брендиСара неразбавленный, Хоуп со льдом.

И тут Джеральд сделал объявление. Джулия терпеть не могла подобных штучек. Разве нормальные люди занимаются подобными глупостями? В наши дни? Взрослые люди? Высокообразованные? Увольте!

 А теперь мы сыграем в Игру,  провозгласил Джеральд.  Посмотрим, насколько вы умны.

 Вот бы найти человека, который сразу разберется что к чему,  сказала Хоуп.  Или нас это взбесит, как ты думаешь, папа?

 Взбесит,  подтвердила Сара, нежно целуя Джеральда в щеку. Уже не первый поцелуй, но Ромни каждый раз смущенно поеживались.

Отец перехватил ее руку, легонько похлопал:

 Ну, такого еще не бывало, верно?

Джулия поймала взгляд Урсулы. Должно быть, та что-то разглядела в ее глазахвопрос или страх.

 Я не стану играть,  сказала Урсула.  Мне пора на прогулку.

 По такой жаре?

 Ничего страшного. Днем я всегда выхожу погулять вдоль моря.

Титус, тоже не любитель салонных забав, спросил, как называется эта игра.

 «Несчастливые семейства», о которых вы упоминали?

 Нет, эта игра называется «Передай ножницы»,  ответила Сара.

 Какие правила?

 Правило одно: делать как надо.

 То есть мы все что-то делаем, и можно сделать это правильно, а можно неправильно?

Сара кивнула.

 А как узнать, правильно или нет?

 Мы вам скажем.

Хоуп достала ножницы из ящика высокого комода. Когда-то в ход шли кухонные и портновские ножницы Урсулы, даже маникюрныелюбые, какие под руку попадутся. Но Игра и все ее принадлежности доставляли игрокам столько радости, что еще в те времена, когда девочки были маленькими и жили дома, Джеральд приобрел викторианские ножницы с кольцами в виде серебряных птиц и острыми кончиками. Эти самые ножницы Хоуп протянула отцу, чтобы тот начал Игру.

Подавшись вперед в креслеон сидел спиной к окну,  широко расставив ноги, Джеральд раскрыл ножницы так, что лезвия образовали прямой угол. На губах его играла улыбка. Это был крупный мужчина, чью шевелюру журналисты сравнивали с львиной гривой. Но курчавая грива уже поседела, приобрела оттенок металлической стружки. Руки большие, пальцы длинные. Он протянул ножницы Джулии Ромни, промолвив:

 Я передаю ножницы раскрытыми.

Джулия протянула ножницы Хоуп в том виде, в каком их получила:

 Я передаю раскрытыми.