Опустив голову, заметил Зои. Она стояла чуть в отдалении. Следила за Максимом. Ободряюще кивнула ему, будто он только и ждал её разрешения, прежде чем подняться выше.
Максим злился, понимал, что угодил в дурацкое положение исключительно по собственной воле.
Наверху скрипнула дверь. Опять эти голоса. Непрошеные гости вели себя чересчур спокойно. Не таились. Значит, думали, что опасность им не угрожает. И правильно.
Шорох шагов. Кто-то вышел на балкон.
Максим затаился. В руках от усталости началась дрожь. Постарался удобнее перехватить кромку плиты, в итоге чуть не упал. К тому же от неожиданности стукнулся коленкой о стену.
Шаги приблизились.
Его услышали.
Оставалось спрыгнуть в надежде, что кусты смягчат падение и заодно укроют Максима от чужих глаз. Он бы так и сделал, но в следующую секунду увидел над собой женское лицо.
Поражённый, ненадолго забыл об усталости и раздражении.
Мягкий, округлый подбородок. Забранные за уши светлые волосы. И для здешних мест чересчур белая кожа, спрятанная в тени бежевой шляпки.
Привет, кивнула девушка и тут же рассмеялась беззвучным смехом.
Максим какое-то время не мог пошевелиться. Не думал, что увидит её здесь, в Индии, и уж конечно, не предполагал, что она окажется в его номере.
Не было времени гадать, как такое вообще могло произойти. Руки окончательно онемели. Теперь в самом деле оставалось только прыгнуть в кусты. Сломанная нога стала бы блестящим результатом акробатической вылазки.
Ты тут как? Кажется, девушку забавляло его положение.
Понимая, что побелевшие от напряжения пальцы вот-вот соскользнут с бетонной кромки, Максим приподнялся, насколько хватило сил, и, толкнувшись ладонями, бросил руки вперёд.
Мог запросто сорваться, попутно стукнуться о козырёк, затем о выступ первого балкона. Но, к счастью, уцепился за решётку балюстрады и без промедления подтянулся. Едва закинув ноги на бетонную кромку, успокоился. Теперь можно было отдышаться.
Снизу, где-то за углом, Зои радостно захлопала в ладоши.
Тебе помочь?
Максим не ответил. Только зажмурился, будто надеясь, что, открыв глаза, увидит пустой балкон. Однако, сколько бы он ни моргал, Аня оставалась на месте.
Да, это была Шмелёва Аня. В зелёных шортах, белой рубашке и ужасной курортной шляпке.
Аня
Пройдя мимо неё в номер, Максим уже не удивился, обнаружив там Диму. Тот стоял возле кровати и, словно биту, держал в руках трость. Должно быть, решил, что к ним лезут воры, и приготовился защищать сестру. Максим усмехнулся. Прошёл через комнату. Остановился у входной двери.
Дима и вернувшаяся с балкона Аня смотрели на него с ожиданием и страхом. Должно быть, считали, что Максим ведёт себя странно. Он понимал это, однако не торопился их успокаивать. Так и не придумал, как отнестись к появлению Шмелёвых в Ауровиле.
Где вы остановились?
На первом этаже, не сразу ответил Дима. Почти под тобой.
Несмотря на жару, он, как и всегда, был в джинсах, в застёгнутой на все пуговицы клетчатой рубашке и начищенных ортопедических ботинках, которые вынужден был носить после перелома левой ноги.
Максим решил, что не будет спрашивать, как и почему Шмелёвы оказались в Индии, как узнали, где он остановился, и как проникли в его номер. Впрочем, на последний вопрос он мог ответить и сам.
Значит, отмычки у тебя с собой?
Аня и Дима растерянно переглянулись. Не ожидали такого приёма. А на что они, собственно, рассчитывали?
Да, кивнул Дима. Мы Я подумал, будет весело. Ты ведь не знал, что мы приехали. А тут заходишь в номер и видишь нас.
Прости. Аня сняла шляпку и бросила её на кровать. Надо было предупредить. Глупо вышло.
Дима хотел сказать что-то ещё, но в это мгновение кто-то дёрнул за ручку входной двери.
Вы кого-то ещё привезли?
Нет, мы одни, Аня качнула головой.
Максим отщёлкнул замок и чересчур порывисто толкнул дверь. Едва не ударил стоявшую за ней Зои, о которой успел позабыть.
Класс! Зои произнесла это с таким детским задором, что Максиму всё происходящее на мгновение в самом деле показалось забавной игрой. Я всё видела! Ты молодец. Я бы так не смогла. Там ведь даже зацепиться не за что.
Зои вошла в номер. Увидела Шмелёвых. Не дожидаясь, пока Максим представит её, назвала себя с уже привычным упоминанием Зои Салданы и Зои Кравиц и с пояснением, что её можно называть просто Зоей.
Дима уставился на неё с нескрываемым восторгом. Гладко выбритая голова, тоннели в ушах и татуировка на лице явно впечатлили его, равно как и суетливая манера говорить. Зои нервически перескакивала с одной темы на другую, принималась заламывать руки, оттягивать рукава рубашки расправляла их и вновь закатывала, показывая на запястье плетёный браслет из радужных нитей. Заметив его, Аня оживилась:
Как у Ренесми.
Да!
Зои рассмеялась и добавила, что это точная копия.
Даже застёжка такая же! У меня ещё рюкзак «Дженспорт».
Горчичный? спросила Аня.
Да. Горчичный. Замша. Точная копия!
Максим с сомнением посмотрел на Диму. Тот в ответ пожал плечами тоже не понимал, что происходит.
Зои быстро со всеми познакомилась. Через каких-то полчаса общалась со Шмелёвыми так, будто знала их много лет. Даже успела обсудить с Димой его трость и хромую ногу. Заявила, что это помогло бы Диме стать актёром, потому что иногда бывает так, что здоровые руки и ноги только мешают сниматься в кино, как в случае с Роуз Макгауэн в «Планете страха» или с другой актрисой, имя которой Зои позабыла, в «Плохой партии» с Киану Ривзом.
Максим устал от этой болтовни и наконец оборвал Зои на полуслове показал ей фотографию, ради которой они, собственно, сюда и пришли.
Узнаёшь кого-нибудь?
Как он изменился, с неожиданной грустью сказала Зои.
О ком ты? насторожился Максим.
О баньяне Зои вздохнула. Его теперь завесили тряпками, фонариками, корзинками. Как-нибудь попробую всё это убрать. Он тут, на снимке, такой красивый.
Зои долго рассматривала фотографию. Пожалуй, чересчур долго. И в конце признала, что никто из трёх людей под деревом ей не знаком. Предложила показать фотографию кому-нибудь из старожилов. Затем позвала вместе прогуляться до баньяна. Аня эту идею поддержала и, схватив с кровати шляпку, первая устремилась к двери.
Мать говорила, что баньян важный символ учения. Настоящий отец или гуру, то есть наставник, должен уподобиться баньяну, сказала Зои, когда они встали ровно на том месте, где когда-то стояли Шустовы с их другом Сальниковым.
Мать? шёпотом переспросил Дима.
Мирра Альфасса. Местная святая, так же шёпотом ответил Максим.
Понятно. А она странная, да?
Мать?
Зоя.
На это Максим не ответил. А в следующий раз, когда Дима попробовал шутить над Зои, вступился за неё и предложил Диме приберечь шутки для кого-нибудь, кто сможет ему ответить.
Когда баньян молоденький, продолжала Зои, больше обращаясь к Ане, у него совсем слабый ствол. Его легко срубить. Потом от его ветвей опускаются воздушные корни, они врастают в землю и сами превращаются в стволы. Видишь, Зои указала на новый росток воздушного корня. Мать говорила, что ветви и общая крона это учение гуру. А новые стволы его ученики.
И вот проходят десятилетия, проходят века, учеников становится больше, и баньян превращается в целую рощу связанных воедино деревьев. Между ними поют птички, отдыхают животные, иногда протекают речки. Этот баньян, Зои коснулась ближайшего к ней ствола, не такой уж старый, к тому же его подрезают. А бывают действительно гигантские такие вот рощи, о которых говорила Мать. Главный ствол теряется среди других стволов и однажды отмирает. А жизнь, которую он начал, остаётся. Так и учитель однажды уходит, оставляя после себя цветущую рощу учеников. Он умер, его имя забыто, но оставленное им учение продолжает благоухать ещё долгие годы.
Зои ненадолго затихла. Потом улыбнулась и положила ладонь Ане на предплечье.
Прости, я увлеклась. Повернувшись к Максиму, добавила: Оставь мне фотографию. Я поспрашиваю знакомых.
Зои преследовали резкие перепады настроения: от детского возбуждения до неожиданного, почти старческого умиротворения. Максим подумал, что в минуты такого спокойствия, когда у неё не дрожали руки, не бегали глаза, Зои становилась по-своему красивой.