Очень
Фея и великан
Феечка глубоко-глубоко вдохнула и зажала рот ладошкой.
Она находилась в очень-очень грязном и смердящем мешке.
Мешок был пропитан табачным дымом, запахом давно нестиранной одежды и забродившего яблочного сока. Дышать она не могла, но и бесконечно держать рот закрытым тоже.
Что ж, придется дышать зловонным воздухомэто лучше, чем умереть от удушья.
Пленница вспомнила, как здесь оказалась и расплакалась. Это случилось утром, она как раз нашла крупную распустившуюся ромашку и удобно улеглась на ней, чтобы понежиться на солнышке. И все бы ничего, но скоро над ней нависла огромная «туча» в виде чьей-то многопалой ручищи, схватила несчастную. Что было дальше, Феечка не помнила, потому что от ужаса потеряла сознание. А очнулась в зловонном мешке.
Грубая ткань сжимала летунью, не давая возможности пошевелиться и расправить крылышки. Над головой виднелась узкая щель. Через нее и поступал свежий воздух.
Мешок качало и подбрасывало, а с ним вместе швыряло туда-сюда Феечку, сквозь ткань она ощущала жар и гулкие ритмичные удары. Пленница изо всех сил заколотила кулачками по жаркой стене. Она не надеялась, что ее услышат.
Но вдруг раздался громкий страшный грохот.
Началась гроза с раскатами грома?! Грохотал он странно: с коротенькими передышками, будто заикался! Феечка зажала ушки.
Громыхания не прекращались. Испугавшись, она вскочила и забила кулачками ещё яростнее, но «гром» прорычал:
Ну, хватит меня щекотать! Феечка от испуга опять упала в обморок
Пленница очнулась и от удивления хрипло вскрикнулаее мешок лежал раскрытым! Можно выбраться наружу?
Пленница насторожиласьмешок мерно поднимался и опускался, гулкие удары продолжались, снаружи доносился громкий рокот с раскатами.
Бум-бум. Бум-бум. Бум-бум, гудело где-то глубоко под мешком.
Кто-то играл в бубен?!
Ей надоело взлетать и опускаться под раскаты то появляющегося, то исчезающего рокота, и она решила, во что бы то ни стало выбраться наружу.
Она потихоньку подползла к открывшейся ловушке, высунула голову и завизжала, что есть мочипрямо перед ней лежала спящая гигантская голова! Вот она открыла глазища, и начала двигаться. Феечка кубарем скатилась в темную ловушку и провалилась на дно.
Сверху показались гигантские бревна, они осторожно схватили пленницу и вытащили наружу из кармана.
Фея зажмурилась и съежилась, спрятавшись за переливчатыми опаловыми крылышками, словно улитка в уютном домике.
Рука аккуратно подняла ее и поместила в стеклянную банку, накрыв сверху грязной сеткой. У горлышка рука зафиксировала сетку верёвкой, а затем исчезла.
Наступила тишина.
Феечка распрямила крылышки, осторожно встала и огляделась.
Стеклянная банка стояла на деревянном дряхлом столе. Одной стороной он прилегал к грязному и заляпанному мушками окну. Через него, пусть и плохо, но проглядывался двор.
Темно-серая перина из табачного пепла и потрескавшейся краски согревала подоконник, по которому, словно крохотные бревнышки, «плавали» окурки от сигарет. По ним было бы легко добраться до окна, не утонув в едкой перине.
Занавески, пропитанные грязью и копотью, едва держались на тоненьком карнизе, и пленница испугалась, что подлети она к ним, те грохнутся и раздавят ее.
Впрочем, она все равно не смогла бы выбраться из банки В центре стола лежала хлопковая салфетка с кружевами по краям. Наверное, она служила пепельницей, потому что всю ткань покрывали обугленные дырки.
На салфетке стояла алюминиевая глубокая миска, и в ней что-то плавало.
Наверно, супчик. Вот он ожил, и из тарелки стали вылетать брызги.
Оттуда выпрыгнула симпатичная зелёная квакша, да так неожиданно, что Феечка вскрикнула, отскочила назад и больно ударилась о стеклянную стенку. Квакша же попрыгала по столу и вернулась в миску.
У противоположной стены находился полуразваленный камин, над которым протянулась длинная палка. На ней болтался чайник, покрытый копотью.
Над камином висело много полок и полочек, на которых стояла побитая грязная посуда, стеклянные пузырьки с какой-то жижей, травами, порошками и сушеными червяками.
Возле камина прислонилась балалайка с вырванными струнами. Паучки облепили ее паутиной со всех сторон.
Феечка заметила, что полы в хижине были деревянные и неровные.
На полах лежала узкая вязаная дорожка, которая начиналась от порога и заканчивалась у камина, где ее цвет смешался с золой и копотью. При прежней жизни она, скорее всего, была полосатой и очень яркой.
Рядом со столом стояло очень низкое кресло. Феечка взлетела в банке и увидела, что оно без ножек. В кресле спал великанее похититель.
Он притащил ее сюда в кармане рубахи. Какой же великан был страшный и тощий! Он походил на чёрта, как и померещилось Феечке, когда увидела его страшную рожу!
Торчащие в разные стороны короткие волосы обрамляли трапециевидное лицо, а ото лба и до макушки шла широкая проплешина. Закрытые глаза располагались далеко друг от друга, щеки впали, а из огромного приплюснутого носа торчали длинные одиночные волоски, доставая до лошадиного рта.
Уши у великана были немного оттопырены, а в одной из дряблых мочек висела клипса в виде львиной головы с разинутой грозной пастью.
Значит, чёрт просто старый облезлый представитель кошачьих, только слегка потрепался и потерял царский облик?!
Тут великан шевельнулся, потянулся и начал громко храпеть.
Великан раскрыл рот, обнажая голые десны с несколькими гнилыми пеньками.
Сейчас даже через марлю ощущался тошнотворный сладковатый запах испорченных ягод или фруктов, исходящий от черта.
Его короткие штаны доходили до середины икры, а сейчас задрались до коленей, обнажая тощие костлявые ноги. Рубаха с большим нагрудным карманом была такой ветхой и засаленнойсмотреть тошно, а ведь в этом кармане томилась пленница.
Предплечья великана покрывал густой рыжеватый мех, который доходил до самых кистей! На щеках был такой же!
Феечка долго с боязнью и, одновременно, с омерзением рассматривала храпящего. Тут он неожиданно открыл глаза, и она даже не успела притвориться спящей, а просто остолбенела.
Великан широко улыбнулся, обнажая пеньки, и, вскочивши с кресла, обхватил руками банку. Он что-то бормотал о том, как доволен, что поймал такую премиленькую малявку.
Схватил банку и стал кружиться с ней по хижине.
Полы оказались ужасно скрипучими и податливыми, и Феечке чудилось, что она плыла по волнам то вверх, то вниз. К тому же дело было не только в ветхих половицах. Черт еле держался на ногах, хохотал и обнимал банку, прижимая ее к груди. В эти моменты Феечка сильнее ощущала тошнотворно-сладкий запах.
Накружившись и наобнимавшись с банкой, великан поставил ее на стол, рухнул в безногое кресло и захрапел громче обычного.
Феечку же от сильного кружения вырвало. Завернувшись в крылышки, стараясь не вляпаться в собственную рвоту, она крепко заснула, несмотря на раскатистый гром храпящего чёрта.
На следующее утро она обеспокоено открыла глаза, чувствуя, что на нее кто-то смотрел.
Так и оказалось.
Она лежала на руке великана и, хлопая ресницами, испуганно глядела на него, а тот, улыбался своим ужасным ртом.
Она вскрикнула, а чёрт поднес палец к губам и виновато зашикал.
Он легонько зажал существо между указательным и большим костлявыми пальцами, а другой рукой мыл банку, в которой она спала.
Закончив, великан аккуратно вернул пленницу на место.
Когда он ушел, Феечка облегчённо выдохнула и устало скатилась по стене банки.
Куда делся великан?! Сколько она будет здесь томиться? Так и с голоду помереть можно!
Вернулся великан скоро. Он что-то держал в руках. Посмотрев на банку, он улыбнулся и прошел к столу. Взяв нож, черт быстро вытер его о грязную безрукавку и стал мелко шинковать какие-то ягоды.
Он ещё копошился, отвернувшись от банки, а пленница попыталась выбраться наружу. Она очень хотела пить, но еще сильнееудрать из этого страшного, смрадного места. Даже присутствие бодрствующего похитителя не образумило ее.
Она подлетела к горлышку банки и пыталась руками разорвать сетку, но та не поддавалась. Удалось просунуть ручку в ячейку, но она застряла. Несчастная пыталась ее вытащить, но тщетно.
Пленница так испугалась! Великан сейчас повернётся и увидит ее неудавшийся побег! Она повисла без чувств на руке, застрявшей в сетке!