Едва он ушёл, ко мне опять мчится Анька. И сразу«в штыковую»:
Он чего приходил? А? Это же из тех двоих, что хотели украсть водку? Из них? Я ж тебе говорила, что они теперь постоянно тут будут отираться, чтобы что-нибудь спереть!
Вот завелась, вот завелась!
Нет, говорю, сейчас он приходил не красть, а извинился за то происшествие. Дал слово, что такого больше не повторится.
У Аньки взгляд пингвина, которому предложили жениться на дикобразе. Смотрит, и не может понятья всерьёз, или прикалываюсь.
Он, что, прямо так и сказал? она даже голову набок наклонила от избытка недоверчивости.
Да, прямо так и сказал. Расписки, подписанной кровью, я с него не стребовал. Потопталась Анька, потопталась, да и пошла. Ну а я бегом в кондитерский отделтуда завалила компания школьников. Вижу, девочка лет четырнадцати при моём появлении что-то излишне быстро сунула в карман. С ней ещё четверо подружек, поменьше её. Прохожу мимо и, как бы, про меж делом, интересуюсь:
И что же у нас там в карманчике?
У неё чуть ли не искры из глаз! Выхватывает из кармана баночку с витаминами и со слезой в голосе возмущённо выдаёт:
Вот, витамины! Я своих подружек угостила. Этого же у вас здесь не продают?
Не продают Всё понятно, вопросов больше нет!
Хочу идти дальше, но юная кадухинчанка уже «оседлала тему»:
А вы, что, меня проверять не будете?
В голосе удивление и даже досада.
Нет, не буду.
А почему? Выпроверяйте, проверяйте!
Да, не буду я тебя проверять! Не вижу такой необходимости. Если обиделизвини.
Спешу к кассе. Здесь на стойках полно всяких кондитерских штучных ерундовин,, наподобие конфет, леденцов, жвачек и тому подобного. В очереди два пацанчика лет десяти. У одного карман оттопырен, но он подаёт кассиру только пачку жвачек. Вполголоса говорю ему:
Ты, наверное, очень хотел оплатить «Киндер-сюрприз», но нечаянно забыл. Да?
Он неохотно кивает и изображает огорчение по поводу своей «забывчивости». На кассе тут же появляется припрятанная сладость. Его друг пытается сгладить неловкий момент:
Да он у нас вообще такой забывчивый! И в школе постоянно всё забывает.
«Верю»! Конечно, «верю» Не он один такой. «Забывчивых» хватает.
Впрочем, школяры частенько ко мне подходят сами, например, чтобы спросить, на какую именно покупку хватит их карманных капиталов. Вот, на днях, гляжу, забегает девочка-третьеклашка. Видимо, у неё большая перемена. Прямо, копия настыры в очках из какой-то там серии «Ералаша». Даже голос похож. Идёт мимо меня, и громко, чуть ли не на весь зал здоровается скороговоркой:
Здравствуйтедяденька-охранник!
Здравствуй, девочка! Ты что-то хотела купить?
Да! Хочукупитьсок. Сосчитайтепожалуйстамоиденьги!
Золотце, да ты сама уже должна бы уметь считать свою наличность. Но настыраона и есть настыра: «Сосчитайте!» Сосчитал, прикинул, что ей хватит на семь маленьких упаковок яблочного сока. Она тут же на весь магазин:
Нинка-а-а! Давай сюда-а-а! Семь соков возьмём! Ща упьёмся!!!
Пришла она и сегодня по заданию мамы. Протягивает список.
Дяденька-охранник! А вы мне поможете найти, что тут мама написала?
И, что же написала твоя мама? Батон, лимон, масло сливочное, пачка сахара-песка и Брикет дрожжей. Нормальный «джентльменский» набор подмосковной леди! Не хватает только заказа на самогонный аппарат. Идём, ищем
В дверях появляется горластая компания старшеклассников. Перемещаюсь к ним поближесреди них уже замеченный мною «прихватизатор». Кстати, о старшеклассниках. Здесь, как я заметил с самого первого дня, народ, в основном, высокорослый. Парни десятого-одиннадцатого класса«фитили» баскетбольного роста. Взрослые (есть немало и высоченных женщин), соответственно, тожепод два метра, и даже больше. Интересно, отчего бы так? Может быть, вода здесь какая-нибудь особенная? Хотя, вода в Кадухино, как раз, препротивнаяочень даже отдаёт болотом.
Когда школяры массово покидают магазин, в зале ненадолго устанавливается кое-какое спокойствие. Но меньше чем через полчаса с очередной электрички в магазин вваливает толпища покупателей, и я снова бегу к грузовому терминалу звать дополнительных кассиров. А уже в десятом часу вечера в зале снова появляется Никита. На сей раз он «в стельку», и совсем «не вяжет лыка». Хочет взять пиво, но я останавливаюуже поздно, время вышло. Он натужно пучит глаза, пытаясь меня разглядеть. Наконец, спрашивает:
А т-ты кто такой?
Отвечаю вопросом на вопрос:
Плавать умеешь?
Р-разрядник!
Вот и греби домой! Тут тебе сегодня делать нечегопо «алкашке» уже начался «комендантский час». Всё! Деньгами можешь не размахиватьони уже ничего не решат.
Он снова в меня всматривается и, наконец, что-то уразумев, согласно кивает:
А-а-а!.. Ага, ага! Ты этот, как его? Моряк, морячок Мужики про тебя говорили. Ага! Ладно, пойду
Ну, надо же! Оказывается, мою предполагаемую принадлежность к флоту (тельняшку-то я так и ношу) местная алконавтская общественность уже заметила и сделала кое-какие выводы. Теперь, получается, мне надо уже всерьёз корчить из себя бывшего морехода, хотя, понятное дело, это и не слишком комильфо. Хотя¸ пусть думают, будто я, и в самом деле, с флота. И с них от этого ничего не убудет, и мне не прибудет. Зато шансы на мирные отношения с местным «блат-бомондом» куда существеннее.
Ближе к десяти набираю продуктов, бегу на кассу. Анька специальным ключом переключает кассовый аппарат на некий особый режим. За мной в очередь со своими пакетами выстраиваются все остальные. Потом Потомвсё, как и обычно: закрываю двери, опечатываю, проверяю сумки, показываю свою. Домой!
Двадцатое ноября
Встал в пять утра, поскольку сегодня надо на работу попасть пораньше. Вчера, когда закрывал двери внутренних помещений, случайно унёс с собой ключи. Как бы не нарваться на скандальчик Наспех умылся, наспех позавтракал ибегом на работу. Анька-меньшая уже на месте. Войдя в кабинет и, мимоходом поздоровавшись, незаметно бросаю ключи в картонную тубу из-под чипсов. Аньканулём. Как что-то там писала, так и пишет. Ну и замечательно, что обошлось без претензий и разборок.
. Открываемся. И уже на первых минутах мне приходится решать кинологические проблемы. Какая-то местная любительница животных притащила с собой свою барбосину. Ну, как притащила? Та сама за ней
притащилась и, понятное дело, вслед за хозяйкой прошмыгнула прямо в зал. Пришлось её выгонять. Разыскал эту особу, и потребовал, чтобы забирала она свою собаку и отправлялась с ней домой. Но она начала разводить руками: «Это не моя! Это соседская!». Раз пять пришлось заниматься выдворением четвероногого аспида. Тут одна женщина, проходя мимо, по секрету шёпотом сообщила, что собака-то, на самом деле, той мадам и принадлежит. Они соседи по подъезду, Снова иду к «кинологше». Уведомляю, что мне уже доподлинно точно известно: эта собакаеё, а не каких-то там соседей. Поэтому прямо сейчас вызову участкового, и он выпишет ей штраф за ненадлежащее содержание этой, уже доставшей меня животины. Она тут же становится в позу:
А кто это тебе сказал?
Только что передали по Би-Би-Си и «Голосу Америки»! Ну, так, как? Немедленно забираете с собой собаку, идомой? Или я прямо сейчас вызываю участкового?
Ну, она тут же перекрыла фонтан своего красноречия, поскакала к кассе, и быстренько вымелась из магазина. Собакаследом за ней. Стою у двери, и думаю: а не специально ли эта скандалистка притащила в магазин свою живность? Что, если в то время, когда я гонял лопоухую злыдню, её хозяйка без проблем пихала под пальто сыры и колбасы?..
Снова «нарезаю круги» по залу, слежу за обстановкой. Всё, как будто, устаканилось. Но, как говорится, недолго музыка играла. Минут через десять приходит другая «кинологша», которая держит на руках кудлатого бобика с полпуда весом. Сажает его в тележку для покупок и собирается в колбасный отдел. Загораживаю ней дорогу: куда? Она возмущается на повышенных тонах:
А что, нельзя? До этого всегда было можно!
Иду к Аньке: как быть-то с этой «митинганткой»? Та сразу же начала мяться. Вроде бы инельзя, а вроде бы иможно. Так, можно или нельзя?? Ну, повздыхала Анька, повздыхала, но, как видно, решила-таки показаться на люди. Похоже, и её напряг тот момент, что собаку посадили в продуктовую тележку. Вышли с ней вместе.