При возвращении назад они устроили настоящую вихревую гонку на лыжах. Но Вале было трудно угнаться за Петром!
Приехали в дом разгоряченные, мокрые и счастливые.
Весь этот вечер они провели у теплого, полыхающего, потрескивающего камина.
Петр стал как-то мягче и добрее. Он вдруг захотел почитать Вале любимые страницы из романов. Читал неловко, перескакивая, заикаясь, а потом, увлекаясь, просто пересказывал книгу. Глаза его горели магнетическим огнем, и Вале было одновременно страшно и интересно!
Вдруг он делал жест, как бы приманивая ее к себе. И когда Валя подошла к его креслу, он шершавой и тонкой ладонью гладил ее каштановые волосы, в общем вел себя с нею, как со зверьком.
А потом, после чтения очередного отрывка, он вдруг подхватил ее на руки и опустил на пахнущую зверем шкуру и начал целовать, сильно, страстно, покрывая все тело огоньками своих горячих губ.
6. Иван Волков
Преодолевая снежные пласты, утопая в сугробных завалах, родившиеся прошлой ночью, Валя шла на лыжах к Михалычу. Теперь она шла уже привычной тропой.
Зима рассыпалась по елям во всей своей белоснежной красе. Временами Валя останавливалась, чтобы полюбоваться зимним убором, и послушать голоса зимних птиц. Когда-то она увлекалась птицами, и кое-что читала о них. Почувствовав хорошую погоду ожили снегири, грустные монотонные посвисты которых были слышны по лесу. Только сердитое тарахтенье больших синиц, не поладивших между собой, создавали разлад всей этой картине. Стряхивая снег с веток, шмыгали юркие клесты. Темно-красный самец клест, распевающий на ели в косых лучах неяркого зимнего солнца, был необыкновенно красив. Звонкая, переливчатая, состоящая из многочисленных округлых рулад, перемежающихся сухим цоканьем, задорная и оптимистичная его песня придавала неповторимое очарование застывшему на морозе лесу.
Валя, постояла, опираясь на лыжные палки, улыбаясь. А затем зашагала дальше.
Встряхнув снежный порошок с ветки, из-за дерева вышел человек.
У Вали екнуло сердце. Перед нею с ружьем наперевес стоял Иван. Рядом с ним черным пятном на снегу виднелся пес.
Иван перегородил ей дорогу.
Ты еще здесь? Что, братец, за харчем послал? Постой, красавица, не спеши.
Валю пронзило холодом с головы до ног!
Здравствуйте! пролепетала Валя. Слушайте, дайте мне пройти Мне очень нужно
Вместо ответа, Иван, забросил ружье на плечо, сделал какое-то странное движение. Тут же паутинная, гибкая, тонкая лапа охватила тело Вали, больно рванула, и она, как подкошенная, упала на снег.
***
Уже полчаса Иван тянул за собой Валю на тонком ремешке. Слезы уже застывали на ее лице льдинками, но похититель был безжалостен, молчалив, ни на какие уговоры не поддавался.
И вдруг Иван остановился и застыл, как мертвый. Напротив, него стоял выбежавший из чащи волк. Мрачная острая морда с круглыми блестящими глазами наводила страх. Сильное гибкое тело было напряжено. Рычание волка передалось псу Разбою. И он приготовился к борьбе с опасным хищником.
Иван осторожно отступил назад.
Ну, что серый гость? громко сказал он. На охоту вышел?
Валя, почувствовав, что ослабла веревка, вскрикнула, и побежала, погружаясь в глубокий хрустящий снег.
Волк пригнул голову, а затем кинулся за нею. Крик Ивана и рычание Разбоя слились для Вали в единую какофонию. Она на мгновение оглянулась. Желтые от ярости глаза волков и собаки, острые оскаленные, грызущиеся пастивсе спелось в единый комок. За спиной Вали шла борьба, грохнул выстрел, а она бежала, смахивая колючий снежный водопад с веток, падая, застревая в сугробах, пока не выбилась из сил
Она видела посеревшее небо, с которого начал сыпаться мелкий снег. Лежала на снегу, пока не услышала скрип лыж. Кто-то поднял ее за воротник, вынув из снежной лавины. Это был Иван. Его руки были окровавлены, одежда изорвана, глаза дико вращались
Пойдешь со мной, сказал он. Надо похоронить Разбоя.
На снегу лежали истерзанные тела и дымилась кровь.
***
Иван притащил Валю с собой в старую покосившуюся избушку, с черным задымленным потолком и темными углами. Большую часть домика занимала огромная печь. На столе была рассыпана черная картошка и темно-золотистый лук
Валя, не сдерживаясь, рыдала. Слезы мелким янтарным горошком сыпались из глаз, но она все же обработала раны Иванарваные, жесткие, резкие.
Он немного успокоился, сидел с забинтованными руками в теплом коричневом свитере и черной телогрейке, прислонившись спиною к печке, и, казалось дремал, или просто мужественно переживал боль.
Валя сказала тонким голосом:
Я прошу вас, отпустите меня. Зачем я нужна вам? Все, что нужнодля вас я сделала. Ваш брат будет искать меня.
Иван, слушавший всю эту тираду с закрытыми глазами, сказал, слегка постанывая:
Будет. Именно это мне и нужно. Сегодня ты никуда не пойдешь
Почему?
А потому, что не дойдешь. Пути ты не знаешь. Дорогу припорошило снегом. А завтра я тебя отпущу. Более тогосамолично отведу! В обмен на батино наследство!
Да, что вы все ухватились за это наследство! воскликнула Валя сквозь слезы. Как можно так ненавидеть друг друга! Вы же люди, выбратья! Как можно так много выплескивать в мир ненависти!
Иван резко подхватился, схватил Валю за шиворот и притянул к себе. Острожная Валя уже была на чеку! Она мгновенно отпрянула, вырвавшись из рук опешившего Ивана. В руке у нее блеснул серебряной рыбкой ножик.
Не подходи! решительно крикнула она.
Иван удивленно распахнул глаза.
Я смотрю мой братец кое-чему научил тебя! Яблоко от яблони! Узнаю эту штуку. А ну покажь!
Убью! закричала не своим голосом Валя, держа перед собою ножик.
О, это мне нравится! Ну давай, разрежь мне горло этой штукой! Ну? Что, силенок маловато! А, знаешь, что если меня убьешь, то отсюда не выйдешь. Подохнешь здесь с голоду! А ну, дай сюда нож!
Он вдруг блестяще перехватил ее руку. Рванул вбок. Валя закричала от резкой боли. Сильный удари она оказалась на полу, а ножикв руках у Ивана.
Когда она открыла глаза, то увидела его стоявшего, пошатываясь, на месте с помутневшим взором. Он швырнул ножик на грубый деревянный стол, на котором была рассыпана картошка. Тяжело опустился на взвизгнувший стул, закрыл лицо руками.
Валя осторожно подошла к столу, забрала ножик и спрятала его, не спуская глаз с Ивана.
Что-то мне плохо, круги в глазах, прохрипел он. Видимо я плохо кончу Холодно. Подбрось-ка дров в печку! Поставь чайник, вон там
Валя, все еще всхлипывая и дрожа, выполнила его приказание.
Выпив чаю из зверобоя, Иван лежал на кушетке, укрытый двумя одеялами, а Валя глядела на то, как за окном ветер порывами нес редкий снег.
Слышно было, как Иван откупорил бутылку и начал пить жадно из горлышка коричневатую жидкость
Вам бы спиртное сейчас не пить, хмуро буркнула Валя.
Иван, отставил бутылку, вытер рукавом рот.
Знаю. Жизнь так сложилась. Так хоть какое-то забытье!
Валя сказала веско:
Сами вы так сложили вашу жизнь! Подумайте, как вы жили. Вас разъедают алчность и ненависть!
Иван откинулся назад, захохотал:
До чего дошел! Девчонка учит меня жизни! Ха-ха-ха!
Он посмотрел на нее сурово.
Да что ты знаешь о моей жизни! Ты, девчонка сопливая! Думаешь, я кто? Грубиян неотесанный? Лесной волк? Да я наукой занимался и был в ней не из последних! На научные симпозиумы ездил! А (он махнул рукой)! Что тебе до этого! Тебе не понять!
Он взял бутылку и вновь, захлебываясь, долго пил из нее.
А на одном из симпозиумов я и познакомился с нею. Она была прекрасна и очень страстная в постели. У нее имя удивительноеГизела! Она мне и сказала, что для моей научной карьеры в Германии нужны научные труды моего отца.
И вы обокрали своего отца?
Да он уже дышал на ладан! Ему это к чему? А я хотел жизни, понимаешь, настоящей жизни, яркой и свободной, а не прозябания в этой скучной, вечно запертой вонючей конуре!
Он помолчал и добавил тихо:
Но все получилось по-другому!
И грохнул бутылку о стену так, что она разлетелась с тяжелым звоном.
Валя вскочила.
Иван смотрел на нее пьяными глазами.
Что испугалась? Пойди ко мне!