Аня СоколСтены из красного кирпича
Пальцы быстро замерзали на холодном ветру. Коренастый полный мужчина прыгал под козырьком неработающего в этот поздний час магазина. Мигающий свет вывески придавал его лицу синюшный оттенок.
Рылов в третий раз посмотрел на телефон и с сожалением убрал в карман. Чем дольше ожидание, тем больше хочется плюнуть на все и уехать домой. К родным стенам. Но если он поддастся слабости, то именно со стенами и распрощается, с домом, который он построил этими замерзающими руками. Так уже произошло с братьями.
Нет, он не отступит. Нифи обязательно позвонит, не струсит и не подведёт. Он не Нуфор, который уже нажрался и спит перед телевизором.
Телефон тренькнул принятым сообщением.
«Уважаемый клиент, в случае вашего отказа от уплаты кредита, банк имеет право инициировать процедуру судебного взыскания долга»
Не дочитав, Рылов удалил текст. Он никогда никому не причинял вреда. Все, что он хотел, это жить в своём доме. И он жил, пока город не подступил вплотную к родному Салову, пока люди с холодными глазами зверей и портфелями из натуральной кожи не выкупили сотни гектаров у администрации села. Пока он не обнаружил, на чьей земле согласно бумагам стоит его дом.
Раньше надо было думать,развёл руками бывший председатель и исчез в неизвестном направлении.
Телефон издал пронзительную трель, Рылов поднёс его к уху.
Он вышел,прошептал Нифи, и громче добавил,Он идёт, Фаня, идёт к тебе!
Ты молодец,попытался успокоить брата Рылов,Всё, иди домой.
В трубке раздался всхлип, и связь прервалась. Нифонт, конечно раздолбай, но иногда и такие могут быть полезны, в отличие от дураков. Нафан вспомнил самого младшего из братьев Рыловых. Нуфер первым отказался от дома, пусть тот и походил сарай. Он взял предложенные копейки компенсации. Их хватило на три недели безудержного веселья.
Рылов встряхнулся, оглядел пустынную улицу и достал из-за пояса монтировку. Выбора нет. Если он будет бездействовать, как Нифи, то в дом из красного кирпича, как и в щитовую коробку среднего брата постучатся люди в погонах. Его вежливо выведут, а по стенам пройдутся бульдозером. Хищникам с портфелями не нужны доски, им нужна земля.
Кирпичный пятистенок Нафана последнее прибежище оставшихся без жилья братьев.
Взмахнув железкой, он едва не свалился с невысокого крыльца. Рылов втянул голову в плечи. Стало до жути неловко перед самим собой и перед теми, кто смотрел в окна. Казалось, что вся улица прилипла к стёклам, наблюдая его потуги казаться сильным, казаться тем, кому по силам всё изменить.
Нафан спустился с крыльца и поднял воротник, но потом решив, что выглядит глупо, опустил его, сделал десяток шагов и снова поднял.
Сто метров до подворотни, соединяющей узкую улочку с ярким проспектом.
Раньше он верил, что можно прожить без монтировок, без тёмных переходов и страха в голосе брата. Он был наивен.
Что бы сохранить дом, он взял кредит под залог родных стен и выкупил землю. Они с Нифи и, чего греха таить, с Нуфером на радостях устроили знатную пьянку. Горькое похмелье нагнало их спустя полгода, когда ставки по займу выросли, а зарплатанет. Он просрочил один платёж, второй, третий. Начались звонки, сообщения, угрозы, пока два дня назад на пороге не появился Козлов. В белой рубашке, и кейсом из коричневой кожи.
Нафан поравнялся с подворотней. Руки, сжимавшие монтировку, вспотели. Тёмный туннель, зажатый между домами, был пуст.
Что не так? Волков должен пройти здесь, как проходил вчера и позавчера. Каждый день по дороге из банка домой.
Больше всего Рылову сейчас хотелось бросить железку и убежать.
Со стороны проспекта послышались тихие одинокие шаги. Уже не имело значения, что задержало Волкова: развязавшийся шнурок, или купленная в круглосуточном ларьке шаурма. Нафан выполнит свою часть уговора с Козловым.
Силуэт стройного мужчины в длинном пальто приблизился. Он заставил себя двинуться ему навстречу. Они поравнялись всего на секунду. Рылов поднял монтировку. А вот опустить не сумел.
Прохожий развернулся, полы пальто разошлись, словно крылья чёрной птицы, и железку в его руках перехватили. Нафан по-бабьи взвизгнул, не в силах оторвать взгляда от сверкнувших золотом глаз.
Он давил кнопку звонка целую минуту, потом забарабанил по двери кулаками. Внутри все съёжилось, страх холодком пробежался по позвоночнику и коснулся затылка мягкими пальцами.
Щёлкнул замок, босоногий Козлов уставился на ночного посетителя. Рылов бесцеремонно ввалился в квартиру, закрыл дверь и, прислонившись к ней спиной, спрятал лицо в ладонях.
Ты чего здесь забыл?спросил хозяин.
Я всё сделал. Всё, что вы велели,прошептал гость.
Прекрасно,зевнул Козлов,Как и договаривались, получишь отсрочку на год. Кстати, приезжать было не обязательно.
Вы не понимаете,полный мужчина опустил руки,Я его убил.
Что ты несёшь, Рылов?
Не знаю, как вышло,в голосе гостя слышались слёзы,Я хотел только оглушить, но он схватил монтировку. Я я испугался, вырвал её и ударил не глядя, потом ещё и ещё. Боже!
Где труп?
В багажнике.
Где?!
Я не мог оставить его там,щеки Рылова затряслись,Если меня посадят, я расскажу, что это вы приказали избить Волкова!
Что ты несёшь, идиот?Козлов ухватил гостя за отвороты куртки и прижал к двери.
Смешная сценка: массивный Рылов и Козлов с тщедушным телом офисного работника.
Я не просил убивать! Я велел отправить его в больницу. Мне нужно его кресло в банке, а не труп!
Меня поймают,заскулил Нафан.
Никто тебя не поймает, не визжи,Козлов задумался и приказал,Иди в машину.
А как же?
Иди, я сказал. Сейчас спущусь.
Автомобиль кружил по ночным улицам, изредка останавливаясь на ещё работающих светофорах.
Куда?прошипел Козлов, когда Рылов в очередной раз вывернул руль,Собачий пустырьпрямо.
Там пост,выкрикнул Нафан, трясущиеся ладони оставляли на кожаной оплётке влажные следы.
Менты не дураки в такой холод по дорогам скакать,пробормотал Козлов,Труп выбросим на опушке. Если повезёт, к тому времени как на пустырь заявится служба отлова, от него мало что останется. Бросим и забудем. Не трясись, ты даже не знал этого урода.
Машина остановилась в двухстах метрах от деревьев. Полная луна, выглядывающая сквозь прорехи облаков, залила пустырь мутным серебряным светом. Кроны с остатками листвы качались, издавая равномерное шуршание.
Чего ждём?поторопил Козлов водителя,Мёртвые не кусаются.
Рылов вылез, поёжившись от ночного холода. Собачий пустырьнехорошее место. Раньше здесь была свалка, привлекавшая бродячих собак. Зимой твари сбирались в озлобленные голодные стаи, и нередко нападали на людей. Их отлавливали, отстреливали, пытались пристроить в «добрые руки». Бесполезно. Злых рук с каждым годом становилось все больше, как и бездомных собак.
Чуть дальше у скрюченной берёзы с земли поднялся кудлатый пёс. Нафан бросился к багажнику. Крышка с натужным скрипом ушла вверх. Тело в чёрном пальто неловко скрючилось. Длинные ноги в ботинках на ребристой подошве упирались в боковую стенку.
Взяли,сказал Козлов, наклоняясь.
Это оказалось последним, что он сделал. Сильные руки обхватили голову и повернули. До щелчка.
Не не,попятился Рылов.
Если нам повезёт,повторил слова Козлова хриплый голос,От него мало что останется.
Волков гибким, не вязавшимся с его ростом, движением, выбрался из багажника, и повернулся к Нафану.
Не надо,тонким голосом попросил тот.
Почему?
Вы обещали!Рылов отступил ещё на шаг,Если я все сделаю, если помогу обещали!
Разве?Волков отрывисто рассмеялся, стоявший у берёзы пёс поднял уши.
Да,прозвучало обиженно, но Нафану было плевать,Я хочу жить.
Я тоже, но тебя это не смутило?в руках Волкова появилась монтировка.
Рылов всхлипнул и побежал, неуклюже перебирая ногами, вскидывая руки и вихляя задом, как это часто выходит у полных людей. Он почти достиг опушки, когда что-то обжигающе твёрдое ударило по затылку. Деревья, к которым он так стремился, перевернулись.