И прозвучало это донельзя обреченно. Так слушают приговор. Я никогда не была на уголовном процессе, и мне показалось, что это мне его вынесли высшие силы, я только не понималаза что.
Нам нужно устроить ночлег, разжечь костер. Поддерживать его, ночью холодно, начал Роман. Если у кого есть теплые вещи, оденьтесьОн посмотрел на меня и кивнул. И если у кого есть переобутьсятоже.
Сам он и Мимимишик были в берцах, Аркудовв кроссовках на толстой подошве. Не для хайкинга, но высоких, по щиколотку. Мы же с Миленой были как женщинычто на прогулку по городу, что в лес
Ладно, сказал Роман, поняв, что ни теплой одежды, ни сменной обуви ни у кого нет. Мы вдвоем, я и он, он показал на Аркудова, пойдем собирать ветки. Их нужно много, на целую ночь. Идеально сделать шалаш, но до кромки леса идти долго, поэтому предлагаю обсудить здесь и сейчас: кто-то остается у вертолета, остальные переночуют в лесу. Яза этот вариант. Кто против?
Я решительно подняла руку.
Причина?
Разделяться нельзя, бросила я. Людей тут нет, но дикие звери И потом, костер в лесу. Тут и так этим летом все выжгло. Будет пожар, нам точно не выжить.
Резонно, улыбнулся краешком губ Роман, но костер я умею ставить, а звери тут слишком дикие и близко к нему не подойдут. Здесь, на открытом участке, ночью будет невыносимо. Лес немного защитит нас от потери тепла. Итак, забираем из вертолета все ценное, уходим в лес и идем за дровами и собирать лапник. Если до темноты прилетит вертолет, мы его оттуда увидим, но ночьюночью нужен дежурный с ракетницей. Думаю, им буду я. На эту ночь, дальше посмотрим.
Почему ты? спросил Мимимишик.
У меня самая теплая куртка. Я, скорее всего, перенесу, вы все заболеете в таких-то нарядах, и оба они посмотрели на Милену. Водка есть?
Я не пью.
А напрасно. И потом, я буду пытаться наладить связь. Вряд ли кто-то из вас это сумеет. И Роман крикнул уже нам всем: Забираем из вертолета все важное, забираем припасы, идем искать место для ночлега! Камеры можно оставить. Медведям они ни к чему.
Я побрела к вертолету за остальными, и одна вещь меня насторожила. С десяток метров я мучилась с ней, потом похлопала по плечу Аркудова.
Что за фигня с вертолетом? Увидим, увидим, для начала мы его услышим, разве нет?
Если ветер будет в нашу сторону, Дианочка. И если в лесу не будет слишком шумно.
Откуда ты знаешь, ты что, экстремал? Ты даже в армии не служил, Аркудов! Что ты меня лечишь?
Кино смотрел, загадочно улыбнулся он.
«Звездные войны»? я одобрительно покивала. Пятый фильм? Будь готов нарубить из мишек спальные мешки для сугрева, Хан Соло.
Расстояние до леса казалось огромным. Мы шли, и он не становился к нам ближе, это было похоже на бег в колесе, где цель тоже отсутствует, только движение. У белки нет задачи выживать в клеткеу нее есть еда, вода, постель. Или в чем они спят, черт их знает Солнце начинало клониться к закату, и мокрые мои ноги дали мне знать о том, что неизбежно приближается холод.
Роман? окликнула я. Сколько времени мы были в полете?
Час двадцать.
Так долго? Я облизала пересохшие губы. Время так исказило свой ход? Я думала, минут тридцать, не больше. А сколько мы уже идем?
А сколько мы уже идем?
Полчаса.
И когда будем на месте?
Ты достала! Милена развернулась и смотрела на меня горящими от злости глазами. Иди себе и иди, истеричка!
Рот закрой, негромко сказала я. Эта фраза с Миленой неизменно срабатывала.
Здесь километров пять-семь. Скоро будем на месте. Замерзли? Роман участливо улыбнулся, не обратив на Милену внимания.
Есть немного, призналась я. Просушить бы обувь, боюсь заболеть.
Обязательно, как только разведем костер. Не волнуйтесь. Вы все очень здорово держитесь.
Особенно Михаил, хмыкнула я, вспомнив, как он трепал Романа.
Онособенно. Другой бы измочалил меня так, что я бы долго еще не поднялся.
Невыносимо медленно, но мы приближались к лесу, и я слышала звуки. Крики. Вопли. Как из тьмы, но лес и был для меня частью тьмы, и голоса птиц звучали как стоны мучеников преисподни. И когда мы наконец ступили под темную сень, я едва удержалась, чтобы не рвануть со всех ног обратно. Вертолет был неисправен и бесполезен, но он был частью моего мира, полного техники, технологий и всемогущества. Мне было слишком чуждо и жутко, и как это ни странноне хватало людей.
Я ездила с однодневным туром в Абхазиюгоры, сходящиеся над головой, водопады, которые так себе, не впечатлили, деревья, поросшие мхом, обрывистые дороги, торговцы, рафтинг Там много людей. Заброшенные места, старая станция, и тоже люди везденастолько, что я ждала, пока они уберутся из кадра. Там люди меня раздражали. В тайге меня встретило одиночество, и я осознала, как оно выглядит на самом деле. Ужасающе обыденно, дико, холодно, темный монстр с длинными лапами, и ему ничего не стоит тебя сожрать. Так же обыденно, выплюнув ненужные кости.
Я поняла, почему испокон веков люди сбивались в стаи, почему слушались вожака. Потому что иначе было не выжить. Кто-то должен был принимать решения и твердо знать, что их ему большей частью простят, проклянут, может быть, так, чтобы больше никто не слышал. Избы с семьями по три-пять поколений, властный голос, покорность, удар плетьми. Непослушание влечет для всех гибель. Не от руки человекаот того, что всегда было человека сильнее.
Одиночество в современностиотсутствие мужа, детей, друзей, разве что шуршание лапок котика, тишина и спокойствие уютной квартиры. Интернет, иллюзия общения и поддержки, нетребовательный ко всему: прочитал, сказал, что кто-то неправ, закрыл браузер, пошел читать книгу, смотреть кино. Страшнее тролля под постом зверя нет
Мылюди двадцать первого векабыли сильнее того, что нас сейчас окружало, но сильнее там, в городах, под защитой четырех монолитных стен. А мы впятером стали избраннымилюдьми, которым природа за все отомстит очень скоро.
Девушки, вот здесь остановимся, собираем ветки и лапникстрого на этой полянке! инструктировал нас Роман. Никуда не уходим! Вообще никуда! Только в кустики по пояси хватит! Ни за какими грибочками, птичками, зайчиками! Это тайга! Мужчины, со мной за дровами и ельником! Не расходимся, держимся так, чтобы друг друга обязательно видеть! У меня только два свистка, поэтому одиндевушкам, он протянул мне свисток, второймне!
Не свисти, хохотнул Аркудов. Не при каждом выдохе. У нас крыша поедет. Пошли, скоро темнеть начнет.
Но Роман пока никуда не пошел, дождался, пока мы с Миленой соберем немного веток, развел костер. У него были спички, несколько коробков, и он раздал их каждому, не хватило только Милене. Мимимишик вытащил из рюкзака шоколадку, открыл упаковку, бросил шоколадку как есть обратно в рюкзак, в упаковку замотал коробок.
Роман хмыкнул. Я подумала, что я много не знаю об этом загадочном «новом русском» и не горю желанием это узнать.
Поддерживайте костер, приказал нам Роман, сильно не разжигайте, кидайте пока что сухие ветки. Потом я сделаю основательно. Все, пошли, не расходимся. Жалко, нет топора
«Не согласна», ухмыльнулась я. Без топора у нас еще были шансы дожить до прибытия вертолета.
Глава восьмая
Что ты сидишь? сдерживая раздражение, спросила я. Милена действительно села, сжалась в комочек, обхватила плечи руками. Ей было холодно, плечи ее покрылись мурашками. Вставай, иди собирать ветки, заодно и согреешься.
Какая-нибудь героиня в кино обязательно отдала бы ей свою куртку. Самопожертвованиеотличная вещь, но только вот глупая. Мы должны держаться вместе, но оставаться каждый за себя, иначе не выживем, как ни старайся.
Милена так и сидела, не обратив на меня никакого внимания, и я, постояв над ней с полминуты, махнула рукой. Я не нанималась в няньки к истеричной безмозглой девице, все цели которой ясны как день: выскочить замуж. Были бы эти цели у нее еще откровенно благи, так ведь она не гнушается покушаться на чужого мужа. Голодранцы-ровесники ей неинтересны, а не голодранцам, хотя бы таким, как Аркудов, неинтересна она. Тупик, несовпадение возможностей и желаний.