И Аркудов заинтересовался.
Можно? спросил он. Мимимишик повернул камеру, не выпуская из рук, и я насладилась, какая досада наползла на лицо Аркудова.
Здорово.
Спасибо на добром слове, подумала я и отвернулась к окну. Мне удалось снять птицу на расстоянии каких-нибудь пятидесяти метров, но за счет настроек казалось, что она пролетела, едва не задев вертолет, утонув в небольшом белом облачке. Для фотографа моего уровняпустяк, конечно, плюс удача, но что просто случайность, знаешь только ты сам, конкурентов такое бесит.
Смотрим вправо! раздался в наушниках голос Романа. Видите реку? Сидим на местах, не встаем, я наклоню вертолет! Медведи приходят туда ловить рыбу.
И я постаралась не выглядеть слишком довольной, когда Мимимишик протянул мне свой фотоаппарат.
Ну? Мимимишик толкнул в плечо Милену. Ты же хотела, чего сидишь?
Аркудов не повернул головы, упустил шанс проявить себя джентльменом. Я, как и Мимимишик, не могла взять в толк, действительно ли ему интересна Милена или он по какой-то причине решил к концу поездки лишиться пары зубов. Мимимишику безразлична эта девица, но мне казалось, что нервы у него пусть и крепкие, за борзость кому-то придется держать ответ.
У меня нервы оказались похуже, и того, кто всучил Мимимишику дерьмо стоимостью в половину подержанной иномарки среднего класса, я готова была убить. Изображение при увеличении начинало дрожать и расплываться, фокус никак не хотел находиться, плюнув, я решила работать с самим исходником и сделала кадры при малом увеличении. Я терпела, не проверяя, что получается, но понималарезультат будет и вполовину не тот, на какой я рассчитываю.
Вертолет облетал зверей по широкой дуге, и Роман повторил:
Ниже не спускаемся, ближе не подлетаем!
Проклятая «цифра», пробормотала я. Надеяться на других всегда чревато огромным фейлом. Камеру Мимимишика я теперь бы сравнила не с платьем, а с какой-нибудь псевдо-спортивной машиной: стоит полмиллиона долларов, для гонок не годится, только для понтов. Видимо, и эта модель разработана была для тех покупателей, кому важен внешний эффект профессионализма. Действительно хорошие объективы не подходили к камере с такими ограниченными возможностями, с таким же успехом их можно было навесить и на смартфон.
Я опустила камеру, выжидая, когда вертолет завершит полукруг. Аркудов делал снимок за снимком, Милена, поняв, что никто не проявляет к ней сострадание, сидела и что есть силы тянула шею. Мимимишик поступил точно так, как я и предполагала: полностью делегировал мне полномочия.
Я не сказала бы, что кто-то из нас мог сделать снимок, достойный публикации где-нибудь на сайте «НатГео». Неудачно было выбрано время суток, свет падал сверху, бликовал на воде. Ветер дул в нашу сторону, относя шум вертолета, и зверинаверное, медведица и детенышне обращали на нас никакого внимания. Мать добывала пропитание, стоя в воде, медвежонок бегал по берегу. Возможно, орал, не терпя промедления.
Я сделала еще несколько кадров, не сильно надеясь на успех. Судя по выражению лица Аркудова, ему не хватило уже не техники, а собственных навыков. В наушниках прошипело неразборчивое предупреждение.
Двадцать минут, коротко ответил Роман.
Наушники отозвались фырканьем.
Двадцать минут и поворачиваем, повторил Роман не очень уверенно.
То есть как? возмутилась Милена. Мы только взлетели.
Я обвела взглядом остальных, и мне показалось, что все готовы ее поддержать. Я открыла рот, чтобы выразить свою позицию, просто так, я с ней даже не определилась, и замерла, глядя на небо, а потом, потеряв дар речи, указала пальцем на окно.
Гроза приближалась быстрее, чем мы рассчитывали. Милена вскрикнула, Мимимишик что-то проворчал.
Давайте вернемся, дрогнувшим голосом произнесла я. Небо в опасной близости от нас было черным.
Мне стало жутко. Я попадала в грозу, но на самолете, и это было даже красиво, но самолеты летали намного выше, пилоты облетали критические зоны, сейчас этот мрак был готов нас пожрать. Я закрыла объектив и передала Мимимишику камеру, чувствуя, как руки начинают дрожать, а по спине пробегает противная прохлада.
Мы сейчас полетим к ущелью, сказал Роман, это в другой стороне, дальше. Успеем, но я не заметила уверенности.
До этого вашего Комарино долетим? спросил Мимимишик.
Номарино? Да, в любом случае, оно дальше грозового фронта.
Карта есть? И он полез в телефон, уже потеряв к нашему пилоту доверие.
Смотрим вперед! Роман вернулся к своим обязанностям. Я прикинула, что экскурсия у нас по времени только что началась, и медведи у реки были скорее приятным сюрпризом. Медвежье ущелье. Вы могли бы подумать, что звери, которых мы видели, приходят оттуда, но нет, им не перебраться через гору, точнее, они могут, но им это не надо. Там река намного полноводнее, чем эта, практически непроходимый лес, и если там, где мы только что пролетали, еще ходят местные жители и можно вести охоту, то в Медвежьем ущельенет. Заповедник. Советую поснимать, потом мы поднимемся выше.
Тайга Мимимишика не интересовала, и я вытащила телефон, ловя насмешки Аркудова. Единственное, что может мне помешать, стекло, но владельцы турфирмы знали, на чем зарабатывают, и стекла были эталонно чистыми. Проблема была в другомсмартфон распознает стекло как объект, придется с ним повозиться, ноно это и есть часть умений, которым я собираюсь учить.
Тайга была похожа на ткань. Зеленая с пятнами рыжего и желтого, а затем зеленый сменился синим, индиго, его стало больше. Мы перелетели хребет, синева задрожала в коротком мареве, внизу расстелилась рекаизвилистая, широкая, безупречно спокойная, с отмелями и бледными берегами, на горизонте синей тенью вставали горы, и небо впереди было еще светлым и нежным, но на него уже находил пугающий мрак.
Я старалась об этом не думать. Я уже приняла, что придется мне ночевать неизвестно где, в одежде, в одном номере с Миленой, которая хорошо если даст мне поспать. Мы летели к Номаринои хотя я не видела населенного пункта, рассчитывала, что Роман не настолько глуп, чтобы гробить вертолет, с него спросят.
Снимки я не смотрела, все это потом. Я работала быстро, не отвлекаясь, следя, чтобы фокус камеры был на пейзаже, а потом на стекло упала первая капля, и я машинально перевела на нее фокус. Вышло красиво.
Наушники ожили. Как я ни силилась, ничего не разобрала, и потому посмотрела, что позади. Туча, гроза, но мы улетали, вертолет был быстрее.
Понял, принял, оповестил кого-то Роман и сказал уже нам: Уходим сейчас левее.
В Номарино? спросила я.
Нет, просто левее, полетим вдоль реки. Гроза останется сзади, можно выдохнуть, и он засмеялся.
Мне было совсем не смешнопока, и чтобы отвлечься, я вернулась к смартфону. Аркудов ждал, недоумевая, что я там такого нашла за окном, потом не выдержал, взялся за камеру, и тут мне на помощь пришла Милена.
Ой, дай я сюда сяду, заканючила она, пока он нас не видит. Она имела в виду Романа, и Аркудов, конечно, мог сопротивляться, но я смотрела на него взглядом «уступи даме, подлец». И, не успев толком сесть на освободившееся место, она завопила: Медведи, медведи! Ой, дайте я их сфоткаю!
Как будто ей кто-нибудь не давал. Я тоже решила пойти на риск: смартфон уже «пристрелялся», можно было хоть попытаться. Милена, уже забыв, как она «боялась» лететь, елозила, верещала, дважды задела меня, и мне пришлось на нее шикнуть.
Медведи брели по берегу, почти сливаясь с песком, который в этом районе был темнее, они терялись под тенью деревьев, потом и вовсе скрылись в лесу. Я тапнула на экран, увеличила изображение. Зверей не было четко видно, но ракурс, бесспорно, хорош.
Вертолет неприятно тряхнуло. Я инстинктивно вцепилась в сиденье, Милена взвизгнула. Наушники что-то проговорили, и на этот раз был слышен только треск, я не сразу сообразила, что это Роман вызывает «базу», а не наоборот, нас повело влево, Роман увеличил скорость, мы накренились еще сильнее, и я не могла понятьэто штатная ситуация или что-то случилось.
Двигатель издал непонятный шум.
Глава шестая
Мне не было жутко, не так, чтобы меня объял всепоглощающий ужас, перед глазами промелькнула вся моя жизнь, я вспомнила детство и запах мокрых осенних листьев и прочие пафосные бессмыслицы. Я понималанадеяться не на что, сейчас я умру, внезапно и как-то глупо, и нет резона сопротивляться тому, на что никто из нас не влияет. Мы не падали, но вертолет очень быстро шел вниз, дергаясь и чихая, и никто не кричал, все тоже ждали.