Глупость этооставить ей ребенка. Однажды этот ребенок перевернет тебе жизнь и снесет тебя с трона. И меня. Я слишком много трудился, чтобы ты оставался у тех высот, где ты сейчас. Ей можно устроить выкидыш. У меня есть связи в местной больнице. Вычистят аккуратно и без последствий. Могут даже стерилизовать под шумок ипотом вернешь ее обратно.
Я сказалребенок родится, и точка! Она не станет разглашать! Она далека от этого! Свою Ирму стерилизуй. И дочек заодно!
Все они далеки от этого. А потом, когда захочется денег, сожрет тебя и глазом не моргнет.
Вспомнил, как послал к ней Гройсмана и приказал дать денег на первое времяиначе зналот него бы не взяла.
У нас не Америка, а Маринане Моника.
И Людмилане Хилари! Тоже молчать и глотать не станетособенно после того, что твоядевка сделала с ней и вашим сыном!
Обернулся к Райскому и резко схватил его за горло.
Я уже говорил тебе, что ты слишком много разговариваешь и позволяешь себе. И не такие светлые головы слетали с плеч при других вождях, и не таких ставили к стенке. А с Людой будет развод! Все! Нас ничего больше не держит вместе! Трахать я ее больше не буду! У меня на нее не стоит, не лежит и не колышется!
Это! Скандал!
Срать! Я человек! Имею право на разводы, браки, болезни и смерти! Пойдешь к Милке и узнаешь, какие отступные она хочет! Развод состоится в любом случае и скажи ей, если не согласится, пусть вспомнит участь Екатерины Арагонской. Я ей обеспечу местечко в психушкеесли не в подвале. Вместо монастырятак сказать.
Онажена твоя. Перед людьми, перед Богом
Я с ней не венчантак что просто писулька и штамп. Легко поправимо.
И отпустил горло Райского, поставив его на ноги и демонстративно поправляя его пиджак.
Давай. Займись делом. Покажи свою преданность и незаменимостьне вынуждай поискать более прытких и услужливых.
Но не таких верных!
У каждой верности есть своя цена. За твою я плачу более, чем достаточноКак там твоя старшая Светочка? Вышла замуж за сына посла? М? Как дом, понравился? А машина? Где они сейчас живут ах да, уехали в медовый месяц на МальдивыНапомни мне, какая у тебя зарплата официально?
Я все улажу с Людмилой.
И больше никогда не тронешь Марину! Если она поскользнется, упадет, у нее будет царапина, прыщ или просто плохой денья с тебя лично три шкуры спущу!
И как сражалась она за малыша, как защищала. Людка из больницы, после того, как мертвый родился, и слезинки не проронила, укатила на курорт в Софию. А там с подружками по магазинам, по барам. Вечеринки устраивала. Как будто праздновала. А онон из-за нее и малыша чуть Марину не убил. После родов труп отдали не сразу. Хоронил его Петр сам. Людмилы не было в стране. Посмотреть не решилсяслишком больно и страшно. Нет, он не боялся мертвецов, не боялся никогдано видеть мертвого старика или взрослого человека это естественно а вот младенцажутко. В заключении о смерти было написано, что плод умер от сильного удара в голову. И он сам чуть не сдох от боли и жалостивот почему поехал к нейвот почему выплеснул всю свою боль на нее.
А потом Люда выписалась из больницы иуехала отдыхать.
Как же сильно они отличались с Мариной. Как будто пластмассовая жена, правильная, неестественная, и такая живая, настоящая, горячая Марина. Дачасто дура, часто неадекватная, сумасшедшаяно такая настоящая. Смотрит на нее издалека, и тоска его жрет отчаянная, дикая. И это понимание, что все. Конец. Что между ними апокалипсис, между ними триллионы световых лет пропасти.
Беременность ей к лицу. Она немного округлилась, черты лица стали нежнее, мягче, женственней. Прикрыл глаза и прикусил щеку изнутри до крови, чтобы не заорать ее имя. И перед глазами замелькали картинки, как хлестал ее ремнем, как вдирался в ее тело и полосовал его.и себя вместе с ней. Едва слышно застонал и выдохнул. Наверное, больше не нужно приезжать. Не нужно травить себе душу, не нужно продолжать сходить по ней с ума.
Наверное, где-то внутри ему хотелось, чтобы она страдала, как и он а вместо этого он увидел ее совсем другой. Увидел свободной, одухотворенной идаже счастливой, и от этого стало больно еще сильнее. Потому что все это не для негои ее нежность, и ее улыбки, и ее красота.
Наверное, он подошел слишком близкои его заметили. Пришлось быстро уходить, петлять вокруг деревьев и сходить с ума от понимания, что она бежит следом, от надежды, чточто подумала в этот момент о нем. Если выйти из-за кустовесли броситься к ней иИ ничего. Все. Между ними давно все. Заскочил в машинуотъехал на безопасное расстояние, смотрит издалека, чуть прищурившись и сжимая руки в кулаки, и, кажется, будто кожа сейчас слезет от внутренней борьбы и напряжения, от невозможной жажды прикоснуться к ней и прижать ладони к ее животу. Видит, как к ней подскочил мужик, как они говорят о чем-тоПотом она споткнулась и упала, и Петр чуть не выскочил из машины, но мужик помог ей подняться. Чертов ублюдоккасается ее рук, касается и стоит рядом. И она не возражает. Улыбается. Явно флиртует. Глаза налились кровью, и стало трудно дышать. Он какое-то время сидел и смотрел на них обоих. Бледный и покрытый холодным потом от бешеной ревности.
Чтобы сегодня же занялись дорогами. Так, чтоб ровные были, как зеркало, и узнай мне, кто этот урод и что он делает рядом с ней! Все! Поехали!
Глава 4
Оказывается, любовьэто могила, в которой живьем гниет обезумевший от нее идиот в полном одиночестве и понимании всей тщетности попыток выбраться из нее наружу.
(с) Отшельник. Ульяна Соболева
Миша ухаживал за мной. Красиво, осторожно и очень ненавязчиво. Наверное, будь это по-другому, я бы отдалилась от него, прекратила общение. Мне не нужны были отношения, не просто не нужны, а отвратительны. Когда безумно любишь кого-то, невозможно найти замену, даже отвратительна одна мысль об этом, и не потому, что хранила бы верность Петру. Нет. Это последнее, чего он заслуживает. А потому что есть женщины, созданные всего лишь для одних рук, для одних губ и для одного мужчины пусть и не подходящего, пусть недостойного и даже ненавистного, но только он на каком-то молекулярном уровне становится единственным.
И сама мысль о чужих прикосновениях для меня подобна ощущениюкак будто по мне проползет мерзкое насекомое.
Но как друг, как собеседник мне нравился Миша. Мне нравилось играть с ним и Ларисой Николаевной в карты, нравилось спорить о политике, обсуждать исторические события. Миша был очень начитанным, ему, правда, не хватило денег учиться дальше и даже получить ученую степень, но он точно мог бы. Я в этом не сомневалась.
Не смотришь даже на Мишку. Так иногда. Вскользь. А если и смотришь, то, как на подружку а Мишка в тебя влюбился, деточка. По самые уши. Он даже на Ксюшку мою так не смотрел. Они тогда юные были, зеленые. Все бурлит. Страсти-мордасти. А сейчас явно все зрелое у него к тебе.
Будь это кто другой, я бы заревновалачто дочку мою уже забыл. А к тебе не могукак будто свет в моей душе появился вместе с тобой, и горе не так давит. Видать, Ксюша моя послала тебя мне для исцеления, и тебя, и малыша нашего. Мишка ж мне как сыну него родители рано умерли. Ему еще и двадцати не было. Хороший он.
Знаю, что хороший, Лариса Николаевна, знаю. Но ведь сердцу не прикажешь
ДаАх, если б можно было, чтоб сердце самовольно разлюбилоили полюбило. Как там пелось в этом фильме. Собака на сене. С Боярским. тяжело вздохнула и налила мне чай в чашку, подвинула тарелку с оладьями, Но не всегда нужно по любви. Раньше как браки заключались. Бывало, жених и невеста не видят друг друга до самой свадьбы. И самые крепкие союзы были. Главноевзаимопонимание, дружба, уважение а еще главное, чтобы тебя любили больше, чем ты любишь. Уж поверь, я знаю, что говорю. Мой Валерка тот еще кровопийца был. Все нервы вытягивал. А я страдала, измены прощала, запои. Любила. Дура.А надо было за Сашку идти. Из семьи хорошей, юрист, в город предлагал увезтиНу я вот слесаря Валеру любила. С милым же рай и в шалаше. Так и жила в дырявом шалаше до самой его смерти. Он и умер не дома у какой-то собутыльницы. Мне потом стыдно было сотрудникам в глаза смотреть. Городок у нас маленький. Все и всё про всех знают. Оно горе какое, плюс стыд вселенский. Ладно. Не буду тебе о грустном. Надо о хорошем думать.