Оле-Лукойе вздохнул. Он не любил долгих предисловий. Особенно между старыми друзьями. Особенно в тех случаях, которые, хоть и считаются деликатными, но на самом деле ничего выдающегося собой не представляют. «Пустяки, дело-то житейское!» как сказал бы Карлсон. И именно такой беззаботной ухмылкой Олег чаще всего и отвечал, порой прибавляя: «А настоящие проблемы у вас есть?» И был немало удивлен тем, что его собеседник, которого он считал еще более циничным, чем он сам, на этот раз что-то темнит. И не спешит с откровениями, загородившись этой странной фразой«не знаю, с чего начать»
Закат догорал. Полутьму комнаты иногда прорезали багрово-огненные блики проступающего из-за облаков солнца. Олег снова вздохнул:
Слушай, давно хотел тебя спросить А то никто этого не понимает, и я не исключение. Что все-таки вас связывает со Стасом?
Стоящий у окна на мгновение улыбнулся. Последний луч солнца озарил эту улыбку, и в тот момент он вдруг сделался прежнимвеселым, небрежным и недосягаемым, но в то же время глубоким, задумчивым и впечатлительным Таким, каким знали его те, кто называл его Художником.
* * *
Да, мы учились вместе. В педе. Именно там и познакомились, продолжал Художник, с улыбкой вспоминая прежние времена. Собственно, это все знают. Но мало кто знает (точнее, мало кто может понять)что же нас связывало там, почему мы вдруг так сдружились, несмотря на катастрофическую разность характеров и несхожесть интересов.
Ну да, онпошляк и бабник, любитель дурацких приколов и неприличных выходок. Поверхностный, развязанный и наглый. Недаром все его называют Грязным Стебщиком. Ты же, как и положено художнику, был в те времена натурой впечатлительной и творческой, эдаким серьезным и вдумчивым парнем. Вас можно было противопоставлять, как две противоположности! опять насмешливо поддел Олег.
А все так и делали, Художник равнодушно пожал плечами, не реагируя на иронию собеседника. Начиная от преподавателей и кончая девчонками-сокурсницами
Коих там было великое множество!
Разумеется. Это же педагогический. Там на группу из 30 человек приходилось максимум 2 парня. Как у нас, например. А порой и вообще ни одного.
То есть, выбирать особо было не из кого, потому-то Стас и оказался в твоих друзьях, да? Я угадал причину?
Нет, Ваше Насмешничество, это скорее причина, по которой Стас вообще оказался в педе. Иначе ему делать там было вообще нечего. Из него учитель, как из менянейрохирург.
И вновь он задумчиво улыбнулся, вспоминая прежние времена
* * *
Слушайте, Станислав, не будем чрезмерным любопытством, если я вежливо поинтересуюськакого черта ты вообще пошел в пед?
Чего???
Что ты здесь делаешь, говорю? Может, ты детей любишь?
Детейне очень. Но сам процесс
Мда, кто бы сомневался И как тебе только удается так легко и быстро сближаться с девушками, несмотря на твое отвратное поведение?
Ну, я их трахаю, а это сближает
Пошляк вы, сударь. И что жевсех без разбора?
Ну почему же Строго по выбору!
И по каким критериям отбираешь? Какие качества тебя больше всего привлекают в девушках?
В девушках меня привлекает их количество. Потому я и здесь. Ты оглянись вокруг, Художник! Девчонок жетолпы, работы непочатый край! Даже мне одному не справится, а ты все строишь из себя мальчика-романтика
Ох, Стасик, Стасик Скажи, а ты когда-нибудь любил?
Ага. Много и часто.
Я про единственную вообще-то.
И с одной бывало. Не все ж групповички
Стас! Я о чем-то чистом и искреннем!
Чистом? Ну, в сауне частенько этим занимался. В бане деревенской тоже. А вот дома в душе или там в ванной мне не очень нравится
СТАС!!! Я о высоком и незабываемом, понимаешь???
Хм Раком на колокольне, что ли? Э-э-э, да ты затейник оказывается! Слушай, блин, надо попробовать, а то я еще никогда
Не надо, просмеявшись сказал Художник. Лучше расскажи все-такичто там у вас произошло с Наташкой и нашей классной руководительницей?
* * *
Это давняя историяпокачал головой Стас. На первом курсе, когда мы еще только-только приступили к мукам грызения гранита науки и присматривались друг к другу, помнишь? Само собой, пединститутэто не школа милиции, парней там не много. На группу из почти 30 человек обычно приходится 1-2 парня. Но я, конечно, был только рад тому обстоятельству, что теперь общество моих знакомых увеличилось на 28 девушек (при почти полном отсутствии конкуренции), которым выпало несчастье учиться со мной в одной группе. Впрочем, о том, чем им это грозит, они в то время еще не догадывались. А я этим нагло пользовался!
На тот момент (когда произошла вся эта история) я весело проводил время с девушкой по имени Наталья, что, впрочем, не мешало мне строить глазки некоторым другим. Наташка была веселой неунывающей девчонкой, которая находила время и на то чтоб хорошо учиться, и на замечательное времяпровождение в неучебное время. Она была отличницей, и наша классная руководительница быстро записала ее в свои любимицы, но при этом Наташка абсолютна не была похоже на тех занудных зубрилок, которые целыми днями корпят над учебниками. Напротив, она была беззаботной и жизнерадостной, обожала шумно и весело проводить время, в чем я ей, конечно, помогал изо всех сил.
В ту пору мы были приглашены к одной из ее подруг на небольшое семейное торжество, куда собирались пойти вместе. Подруга ее была вполне взрослой девушкой, была замужем и ждала ребенка. На торжественное мероприятие, посвященное прибавлению семейства, мы и должны были заявиться. Пока же вместе ходили по магазинам, выбирали подарок и вообще «готовились»
Но, учитывая мою склонность к раздолбайству и нежелание быть серьезным, а так же тот факт, что от Наташки я ждал немного другого, неудивительно, что время шло, день праздника неумолимо приближался, а мы еще так ничего и не выбрали. И однажды вечером после очередного неудачного похода по магазинам моя спутница опубликовывает сообщение приблизительно следующего содержания: «Сколько это может продолжаться? Неужели глупый Стас не понимает, насколько это серьезно для ее подругирождение ребенка? А если так пойдет дальше, то мы вообще ничего не успеем! Короче, или я становлюсь серьезным, или»
Продолжать, думаю, не стоит, общий смысл и так всем понятен. Я, разумеется, со всей горячностью заверил ее в своей серьезности, и мы договорились завтра же все найти, купить и приготовить. Но на завтра, по закону всемирной подлости, мне выпало убираться в нашем классном кабинете после лекций. Я бы с удовольствием послал подальше и уборку, и сам кабинет со всеми, кто в нем есть, так как нужны они мне были не больше, чем лысинекирпичная стена. Но лишний раз объясняться с нашей классной руководительницей не хотелось (почемупоймете чуть позже), поэтому договорившись встретиться с Наташкой после уроков, я рванул наверх, надеясь, быстро развезти грязь по углам и смотаться.
Когда я уже заканчивал «драить палубу», на горизонте неожиданно возникло 62-ухлетнее существо с всклокоченными волосами, то бишь наша классная руководительница. (Вы, наверное, думаете, что я этой встрече жутко обрадовался? Да лучше бы мне в утреннюю кашу насрали!) Эта Горгона в образе человеческом мало того, что преподавала у нас Теоретические Основы Начального Курса Математики (для тех, кто не знает, что это такое, объясню в двух словаххрень полная!), так еще и зорко следила за моральным обликом вверенной ей группы (то есть за нами). И, несмотря на мои отчаянные попытки выглядеть милым, наивным и воспитанным мальчиком, уже тогда начинала подозревать во мне волка в овечьей шкуре. Так что беседа с ней мне отнюдь не улыбалась, тем более, что внизу ждала Наташка.
Но наша классная в тот день появилась на моем горизонте явно не для того, чтобы обсудить красивый вид из окна и погоду на завтра. Она с плохо скрываемой подозрительностью завела со мной пространную беседу о морали и нравственности, намекая время от времени, что очень уж странные слухи про меня ходят в округе. Я, разумеется, заявил, что не стоит верить слухам, что вообще я «белый и пушистый, и совсем не квакаю», и как вообще она могла про меня такое подумать? Я же образец добропорядочности! Не пью, не курю, и морально не разлагаюсь ну, разве чтосамую малость!