Пока она говорила, я вдруг увидела перед глазами саму себястоящую на коленях, с залитым слезами лицом. Я кричу от дикой боли, кричу как в агонии и падаю на полмне больно, потому что я думаю, что он мертвточнее, я не хочу в это верить. И эта боль настолько оглушительно сильна, что даже сейчас я пошатнулась и с ужасом посмотрела на Цэцэг.
Я не могуяне могу его убить.
Можешь. Он ведь может угрожать твоей семье, поверь, он бы прикончил тебя не задумываясь. Бери!
Ткнула пузырек мне в руку, но я, отрицательно качая головой, протянула его обратно.
Я я не буду этого делать, не буду.
Изо всех сил качая головой и отмахиваясь от нее дрожащими руками.
Что значит не будешь? Ты в своем уме? Мы это сто раз обсуждали! Будешь! Вначале выкрадешь ключ, а потом отравишь этого ублюдка!
Я не верила, что она говорит мне этоона же его тетя, она же его родня.
Ублюдок? Он жеон же ваш племянник. Родной. Ваша кровь. Как вы можете убить его? Как можете так хладнокровно говорить об этом? Вы в своем уме?!
Да! Я в своем уме! Он мне никто. Этот выб***ок инцеста мне не родня. Позорище. Бери яд и сделай то, о чем договаривались.
Нет! сказала отчетливо и швырнула пузырек на землю, Ни о чем я с вами не договаривалась. Я не стану воровать ключ, не стану убивать. Я не убийца и не воровка!
Ты, она сделала несколько шагов ко мне, ты что несешь, маленькая сучка? Я зачем все это делала, м? Зачем помогала тебе выжить, чтоб ты предала меня?
Вымне не помогали. Вы выполняли ту работу, которую вам поручили. Я не стану убивать его, не стану!
Станешь!
Она набросилась на меня с кулаками и схватила за волосы. От неожиданности я чуть не упала. Цэцэг оказалась настолько сильной, что я не могла вырваться из ее хватки, как не пыталась отпихнуть ее от себя, у меня не получалось. Жирные руки трясли меня и дергали за волосы изо всех сил.
Станешь, тварь! Все сделаешь, как я скажу!
НЕТ! Я не стану его убивать!
Вцепилась ногтями ей в лицо и изо всех сил оттолкнула от себя, шатаясь и отходя назад, готовая отбиваться, если снова нападет.
Почему, черт тебя раздери? Почему? Он же монстр, палач, убийца!
Ялюблю его!
Закричала и с диким воплем упала на колени, закрывая голову руками, голову, которая разрывалась от адской боли в висках. И перед глазами могила могила, которую женщина, так похожая на меня, запретила закапыватья внутри нее, я в ее теле. Я и есть она сама. И я корчусь от боли утраты, я чувствую эту боль, я ее помню. Вот почему я все еще жива, вот почему я никогда не смогу убитьЯ ЛЮБЛЮ ЕГО!
Распахнула воспалённые глаза, которые стали такими же сухими, как и мое горло, и поняла, что лежу на полу в своей комнате. У меня нет сил пошевелиться, мне тяжело дышать. Я слышу собственное прерывистое дыхание и пульс, бьющийся в висках. Неужели я умру здесь? Умру и так и не увижу Эрдэнэ и моих сыновей?
Дверь резко открылась, и я с трудом различила в полумраке черные мужские ботинки с грубой подошвой.
Глава 5
Живая?
Приподняла голову с трудом, преодолевая головокружение и пытаясь рассмотреть его лицо в мареве тумана. Едкая радость тут же сменилась разочарованием, потому что его взгляд обжигал холодом. Пробирал им до самых костей.
Конечно, живая
Наклонился ко мне с флягой воды, потряс ею так, чтобы я услышала, как она плещется в бутылке, и со стоном протянула руки, но он тут же поднял ее выше.
Где моя дочь? И тогда ты получишь воду! Отвечай быстро и честно. Где вы ее с Дьяволом спрятали. Это же он ее выкрал? Только он мог увести ее из домаона ему доверяла!
Отрицательно покачала головой. Отвечать не могла, мое горло превратилось в горящий от боли кусок мяса. Чтобы я начала говорить, он наклонился и приподнял мою голову, влил мне один глоток воды и тут же отнял флягу.
Какая холодная, свежая вода, и вся эта фляга будет твоей, если просто скажешь мне, где Эрдэнэ! Всего лишь начнешь говорить и получишь эту проклятую воду и еду. Просто скажи мне, где она.
Снова качаю головой и в мольбе тяну руки к фляге. От жажды темнеет перед глазами, и больше ничего не хочу. Только пить. Только утолить жажду, только один глоток. Вцепилась в его ноги, но он отшвырнул меня, как собачонку.
ГДЕ! МОЯ! ДОЧЬ?!
Заорал, наклонившись ко мне, и когда я не ответила, начал медленно выливать воду на пол. Прохрипела:
Нееееет!
Хватая струю руками, поднося пустые ладони ко рту.
Отвечай!
Я молча смотрела на его искаженное злобой лицо, смотрела в глазане в силах громко закричать, во все горло, так, чтобы зазвенело в ушах, так, чтобы он оглох, чтобы у него лопнули вены. Как же я хотела броситься к нему, бить по груди, по щекам и кричать, орать, молить, чтобы эта пытка прекратилась, и он вернулся ко мне таким, каким я его любила. Пожалуйста. Пусть произойдет чудо. Пусть погаснет на секунду свет, и мой Тамерлан вернется ко мне.
Мне казалось, что больших мучений уже не вынести, что большей жестокости не испытать. Какая глупая, все еще верящая в то, что все может измениться, все еще с глупой надеждой на счастье. Человек ведь не может жить без надежды, не может перестать верить в лучшее, иначе жизнь потеряет смысл. Нельзя отнимать самое зыбкое и самое дорогоенадежду, иначе можно сойти с ума. Вот что отличало нас с ним друг от друга. У меня всегда была надежда. Я всегда верила в него, в нас. А онсамое первое, что терялэто веру. А неверующему человеку бесполезно что-то доказывать, о чем-то молить, чего-то от него ждать. Неверующий уже в адуКак и Хан. Вот он рядом со мной, опустил меня в пучину боли и страданий, но разве я страдаю больше, чем он? Разве это я стою на коленях и молю о пощаде?
Мой ад только начинался. Хан накинул мне ошейник на горло и тащил меня в свое пекло насильноА для меня самое жуткоеэто его ненависть, самое жуткоевидеть его настолько чужим и каждый день лишаться крупицы надежды, приближаясь к тому самому аду, где вместе мы точно умрем.
Вылил всю воду и пошел к двери. Я закричала, на коленях поползла следом, хватаясь за его ноги.
Не знаю, хрипела срывающимся голосом, не знаюне уходипрошу, пожалуйста. Лучше убей
Схватил на шиворот, резко поднял и пронес через всю комнату, чтобы швырнуть на кровать и вдавить в нее за горло.
Убьюне сейчас, не сегодня, но обязательно убью. Когда станешь мне не нужна, когда осточертеешь настолько, что я захочу от тебя избавиться. А сейчас ты будешь мне подчиняться и делать все, что я пожелаю и прикажу. Ты хуже, чем мусор, и хуже пыли под моими ногами, и дышишь потому, что я так хочу.
Его образ расплывался перед глазами, и я с трудом держалась, чтобы не отключиться.
Всечто прикажешь.
Повторила за ним и облизала сухим языком потрескавшиеся губы.
Если узнаю, что солгала насчет Эрдэнэ, я буду срезать с тебя куски кожи и скармливать тигрицам живьем. Ты будешь смотреть, как они тебя медленно пожирают. Поняла?
Кивнула, а он сдавил мое горло сильнее.
ПОНЯЛА?
Да
А теперь тебе принесут пить и есть.
Нет
Всхлипнула и сдавила его руку своей ладонью.
Не хочуты мне не веришьлучше смерть.
Верить? Тебе?
Расхохотался мне в лицо так громко, что я зажмурилась и закусила губы.
Ты планировала меня убить, ты спала с моим братом, ты самое худшее и черное уродливое пятно в моей жизни, нужно было тебя удавить, едва увидел. Тыгрязное болото! Подделкакоторую я пока что не хочу уничтожать. Запомнипока что. И пока мне нужно, ты будешь жить, дышать и подчиняться мне.
Каждое слово как удар хлыста, как пощечины плеть, так, чтоб темнело в глазах от боли и не было сил даже вздохнуть.
Сейчас поешьпридешь в себя, отправишься на скотный двор. Теперь твое место среди свиней, помоев и мусора. Когда мне будет надо, сопроводишь меня, куда я скажу. А сейчас я больше не хочу тебя видеть!
Разжал пальцы, и я медленно закрыла глаза.
Когда-нибудь ты узнаешь правдукак ты простишь себя, Тамерлан?
Ударил со всей силы кулаком возле моей головы.
Никогда больше не смей притворяться ею. Поняла? Никогда. Спектакль окончен. Ясно? Отвечай! Тебе ясно?
Ясно, Тамерлан, мне все ясно, моя надежда корчится в диких муках в предсмертной агонии, и я знаю, что скоро она может умереть, и тогдатогда я не знаю, как мне жить дальше.
Хан! Для тебя я всегда только Хан и твой хозяин! Мое имя тебе запрещено произносить! Никогда больше не произноси мое имя!