Аннотация: Поступив на работу в детективное агентство «Гарда», рыжеволосая Марина обнаружила, что оба ее начальника и друга Даниель и Себастьян — ангелы, посланцы небес. Вот в Себастьяна-то она и втюрилась по уши, а он на нее — ноль внимания. И совсем бы она высохлаот тоски, если бы не новое дело, которое их агентству поручено расследовать вместе с компетентными органами. В подъезде своего дома была убита актриса Прошина. Умерла она страшной смертью — ее загрызла то ли собака, то ли волк. И тут Марине повезло — она вышла на след. Но делиться сведениями с коварным Себастьяном не желает. Она раскроет это жуткое дело сама...
---------------------------------------------
Светлана СУХОМИЗСКАЯ
Не ищи меня, это бесполезно. Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня.
М. А. Булгаков «Мастер и Маргарита».
На море на Океане, на острове Буяне, на полой поляне, светит месяц на осиное пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый. А в лес волк не заходит, а в дом волк не забродит. Месяц, месяц — золотые рожки! Расплавь пули, притупи ножи, измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гада, чтобы они серого волка не брали и теплой бы с него шкуры не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской.
Заговор оборотня
Глава 1
ПОВОД ДЛЯ БЕСПОКОЙСТВА
Между неплотно задернутыми с вечера шторами осталась узкая щель, и проникавший в нее луч солнца тонкой медной проволокой делил пополам утренний полумрак комнаты.
Открыв глаза, он долго смотрел на яркую линию, наискосок перечеркнувшую одеяло, и не сразу заметил, что улыбается.
Светящиеся зеленые цифры на дисплее видеомагнитофона привели его в радостное изумление. Всего восемь! Он уже и забыл, когда в последний раз просыпался так рано. Ему припомнились еще совсем недавние послеполуденные пробуждения — монотонный, доводящий до отчаяния шум в ушах, тяжелая, но совершенно пустая голова, ломота во всем теле, а главное, самое главное — мутная желтовато-серая пелена вокруг, вечные сумерки и ненависть к предстоящему дню, к любому, самому ничтожному телодвижению, к каждому человеку, особенно к тем, кого принято называть близкими, но больше всех — к себе, к себе самому, и желание потерять сознание, заснуть, впасть в летаргию, умереть. Что угодно, только не жить дальше.
Он сладко потянулся, подняв согнутые в локтях руки, и тихонько рассмеялся — ему было так хорошо, что в это с трудом верилось. Он совершенно здоров — наконец-то! Никакого страха, никаких дней напролет в четырех стенах и в полном одиночестве, никакого отвращения к жизни, никаких сигарет по три пачки в сутки. Хватит распускать слюни, он и так потерял слишком много времени, жалея себя. Он начинает новую жизнь — можно сказать, жизнь после смерти. И те, кто думает, что им удалось его похоронить, сильно ошибаются.
Откинув одеяло, он сел на кровати и замер.
Вся простыня вокруг него была усыпана короткими темными волосками.
— Эт-то еще что за черт? — прошептал он. И тут же спрыгнул на пол, лихорадочно отряхиваясь. Легкие жесткие волоски закрутились вокруг него.
Отряхнувшись, он нагнулся к простыне, двумя пальцами взял клок непонятно откуда взявшейся в его постели шерсти и поднес к глазам. Но через мгновение смотрел уже не на шерсть, а на свои руки — ладони и пальцы в липких бурых потеках.
Он подумал, что у него, должно быть, ночью лопнул в носу капилляр — такое раньше бывало, — и подошел к зеркалу, чтобы удостовериться в этом.
И долго вглядывался в свое отражение, прижимая левый кулак к груди — туда, где тревожно ныло сердце. Вглядывался, приоткрыв пересохшие губы, обведенные по краю каймой запекшейся крови.