Невинность в подарок - Аля Кьют

Глава 1. Крах

- Я не пугаю тебя, Марьяша, но ты должна понимать серьезность ситуации. Все счета арестованы. Вступив в наследство, ты получишь только долги и судебное разбирательство. Это в лучшем случае. А деньги нужны уже сейчас. Даже, я бы сказал, вчера.

Дядя Алик рассказывал мне об этом уже в сотый раз, но я все не могла поверить. Как будто мало мне смерти отца. Мало матери, которая каждый день на грани нервного срыва и в зависимости от антидепрессантов, мало младшей сестры, которая не желала понимать, что нет денег на отдых в Швейцарии и новые босоножки от Маноло.

Почему-то все свалилось на меня. Тяжелое бремя отцовских ошибок я обязана была нести на себе как крест. Даже дядя Алик, старый друг нашей семьи и папин партнер, считал, что всех спасти должна именно я.

У меня нет плаща и я точно не суперженщина. Никогда не мечтала стать героем. Я хотела только работать с папой, стать ему верным помощником в работе. Он с детства готовил меня к этому. Я рано выбрала профессию, много училась, даже успела поучаствовать в папиных проектах. Не готовил меня отец лишь к собственной смерти и участи жертвенного ягненка. Надеюсь, что не готовил, потому что его лучший друг очень уверенно собирался продать меня подороже.

- Нужны наличные. Срочно. Только ты можешь помочь.

- Не могу, - ответила я сквозь слезы в сотый раз.Я не могу, дядя Алик.

Его лицо превратилось в непроницаемую маску. Он сел за стол отца, скрестил руки на груди и теперь заговорил со мной совсем другим тоном. Алик больше не уговаривал, он вбивал в мою голову факты, которые я обязана принять.

- Ты знаешь, каких людей разозлил твой отец? Ты понимаешь, что сердечный приступэто сказочка про белого бычка? Ты хоть осознаешь, девочка, что рано или поздно за тобой придут? За всеми вами.

Мое горло сдавило, но я все же смогла прохрипеть:

- Кто?

- Назвать имена? Серьезно, Марьяна? Они вряд ли оставят тебя живой в таком случае. Им нужны деньги, немедленно. Это будет откуп, детка. Залог, что они не тронут твою мать и сестру. Если ты не отдашь свою невинность, они возьмут силой. Ты в любом случае отработаешь долги Генри.

- Но почему я? Как так вышло?я почти плакала.

- Ты наследница. Ты знаешь все проекты Генри, даже мне он не доверял так, как тебе.

- Однако Вы знаете о его грязных долгах, а янет.

- Девочкам не место в большом бизнесе, - огрызнулся Альберт.Твое делофасады рисовать и детские площадки проектировать.

- И лечь под незнакомца, как шлюхе.

- Всего раз, детка. Один раз. Шлюхаэто профессия. Ты просто продашь свою невинность. Или она тебе очень дорога?

- Я с Вами это обсуждать не собираюсь!вскипела я моментально.

- Да я и не собирался. Но ты уже свыкнись с мыслью, что грехи отца тебе придется смыть своей кровью.

- Это отвратительно.

Меня затошнило, и я отвернулась, обняла себя за плечи. С панорамного окна нового офиса отца открывался потрясающий вид на Петербург. Я так любила родной город, но сейчас с радостью бы вернулась в Роттердам, где училась, откуда вернулась из-за смерти папы.

- Это всего лишь один день, Марьяна. Один мужчина. Ты красивая, молоденькая, изящная. Разумеется, будет обговорено, что никаких извращений. И все случится в Москве. У меня там надежные люди.

Откуда Алик знал этих надежных людей, я старалась не думать. Он продолжал уговаривать.

- Ты приедешь и уедешь. Деньги получишь вперед. Тебя никто не обидит. В таких свиданиях все на высоком уровне, абсолютно анонимно. Люди, которые платят такие деньги, тоже не хотят быть узнанными. Вы будете в равных условиях.

- Не будем, - процедила я сквозь зубы.Он будет меня трахать, поэтому моя позиция изначально проигрышная.

Алик мерзко захихикал.

- Ну, знаешь, малышка, иногда женщина может стоять на коленях с открытым ртом, но при этом управлять миром. Ты еще научишься манипулировать мужчинами. Я уверен, у тебя большое будущее.

- Будущее шлюхи?снова не сдержалась я.

Алик выдохнул, раздражаясь.

- Да, тебя превратят в шлюху. Сестру твоютоже. Мать в дурку сдадут. Ваш дом еще не ушел с молотка? Уйдет. Заодно меня на дно утянешь. Давай-давай, трясись над своей чистотой и порядочностью.

- Не верю Вам, - прошептала я, почти прижимаясь к стеклу.

- Не верь, - пожал плечами Алик.Но, когда все это дерьмо случится, будет поздно. Мой телефон знаешь. Времени у нас мало.

Он встал из-за стола и вышел из кабинета.

Следующий день я потратила на разговоры с юристами, бухгалтерами, руководителями отделов. Никто не сказал мне ничего обнадеживающего. Из-за непогашенных долговых обязательств по строительно-монтажным работам все объекты были заморожены. Как ни пыталась, я не могла понять, куда отец направлял обналиченные средства. Начальник сметного намекнул мне, что большие вливания требовались в виде откатов. Где-то папа смог договориться, где-то нет. И был должен кому-то, чье имя мне не называли.

В конце дня мне сообщили, что нужно освободить дом через неделю. Словно мало мне других проблем. Счета пусты. Все карты заблокированы. Работала лишь одна, моя личная, которую я завела самостоятельно. Отец, как знал, часто переводил мне туда деньги. Сейчас я понимала, что он действительно знал. Или предвидел.

Но даже эти средства почти закончились. Мама и Кристина привыкли к шикарной жизни. Хотя я лично старалась контролировать расходы, выдавая им чисто символические суммы, дома все равно регулярно была еда из лучших ресторанов, новые шмотки из бутиков в долг и прочие абсолютное нелепые излишества, счета от психоаналитика и из аптеки. Я никак не могла донести до родных, что мы должны экономить.

Возвращаясь домой на метро, а потом на автобусе, я мысленно репетировала речь о необходимости переезда. Знала, что напорюсь на отрицание и слезы, что мать устроит сцену, а Кристинаистерику, но они меня удивили.

- К этому все давно шло, - почти равнодушно отреагировала мама.

- Да, папа, конечно, держался за дом. Он ведь сам его строил.

Я закатила глаза.

- Он его проектировал, Крис.

- А какая разница? - она пожала плечами. - Мне в универ неудобно ездить. Конечно, нам нужна квартира в центре.

- Центр - это вряд ли, - сразу обрезала я.

Признаться, я понятия не имела, как снять даже самую простенькую двушку где-нибудь в спальном районе.

- Как это вряд ли, Марьяна? - тут же накинулась на меня мать. - Ты же не собираешься нас засунуть в панельное дерьмо? Что скажут люди?

- Да, я в метро не хочу. Мне нужны квартира около университета и машина.

- У тебя прав нет, - возмутилась я на требование сестры.

- Вот! И права мне нужны. Я отцу говорила, а он все откладывал.

- Тебе только что исполнилось восемнадцать.

- Ты тоже вечно ищешь причины, - зашипела Крис. - Думаешь, тут легко было? Ты плевала на нас все эти годы.

- Я училась, Кристин.

- Да, конечно. Рассказывай. В Голландию все только и ездят, чтобы учиться.

У меня не осталось аргументов. Я устала по сто раз объяснять одно и то же. Крис постоянно попрекала меня, мать при этом смотрела укоризненно, не думая вступаться. И это при том, что после папиной смерти почему-то именно на меня легли все проблемы. Бытовые, финансовые, наследственные.

Наверно, потому что именно меня отец готовил в приемники. Крис была младше на год и не проявляла интереса к бизнесу. Мать последнее время жила в каком-то своем мире. Скорее всего, из-за таблеток, которыми явно злоупотребляла.

Только представив, как придется сообщить ей, что у меня нет денег на продление абонемента у психотерапевта, захотелось застрелиться.

Ничего не ответив на вопли Крис, я поднялась к себе. Моя спальня все еще была подростковой, почти детской. Я ничего не меняла со школы. Постер на стене со смазливым Гарри Стайлзом. Фотографии на столе и полках с выпускного и отдыха в Австрии. Покрывало на кровати в оборочках и мягкие игрушки рядком. Я и сама была ребенком до того ужасного дня, как мне сообщили о смерти папы. С тех пор невольно и быстро пришлось взрослеть.

Я сжала губы, зажмурилась и крепко обняла подушку, чтобы не разреветься.

- Марьяш, не надо, - услышала я мамин голос.

Бесцветный и глухой. Она говорила вообще без эмоций, и это было еще страшнее истерики. Лучше срывы, чем апатия. Но в словах я нашла утешение и поддержку. Наверно, потому что они мне были очень нужны.