? Иногда кажется, что они слушают глазами и смотрят руками... О дьявол! ? он выдернул из камина затлевший рожок и замахал им в воздухе, распространяя запах палёного.
? Да, Холмс, и к вам это тоже отчасти относится, ? заключил Ватсон, подавая Холмсу кочергу.
? Благодарю, ? сухо ответил Холмс. ? Где вы её откопали?
? Нашарил под креслом. Как видите, руки иногда способны увидеть то, чего не видят глаза, так что ваше сравнение хромает, ? не удержался доктор от колкости.
? Возможно, и хромает, зато оно зорко, ? рассеянно сказал великий сыщик, разбивая кочергой обгоревшую головню.
? Зорко? Как Полифем? ? дожал Ватсон, подволакивая кресло ближе к камину: оттуда, наконец, повеяло теплом.
? Ну хотя бы, ? невозмутимо ответил Холмс, ? Если, конечно, иметь в виду не короля лондонских нищих и не злополучного пленителя Одиссея, а его более счастливого тёзку ? лапифа-аргонавта, ставшего кносским царём. Мореплаватели обычно отличаются хорошим зрением.
? Э-э-э... Я думал, вы не читаете художественной литературы, ? сказал Ватсон не слишком уверенно.
? И в этом вы совершенно правы, ? легко признал Холмс, ? зачем тратить время на чертовски занудных греков, когда есть Британская Энциклопедия? Тем не менее, мне однажды пришлось ознакомиться с соответствующим эпизодом легенд об аргонавтах, и весьма подробно.
? Но зачем? ? Ватсон вытянул ноги к огню. Сырая мгла, наполнявшая комнату, чуть отодвинулась от каминного зева, но недалеко: спине доктора было неуютно.
? Зачем мне это понадобилось? ? Холмс откинулся в скрипучем кресле, издавшем подагрический стон, и принялся раскуривать давно погасшую трубку, ? Ну раз уж оперу на сегодня отменили, развлечём себя воспоминаниями. Как-то мне довелось разбираться в одном чрезвычайно запутанном деле. Не буду посвящать во все подробности, в данном случае несущественные. Скажу лишь, что ключом к важнейшему документу, проливающей свет на всё, был шифр, записанный на полях какой-то книги. Увы, владелец библиотеки, в которой находилась книга, не смог мне её даже назвать. Ножевые ранения очень мешают беседе, особенно когда задеты лёгкие. Всё что он успел, так это произнести непонятное слово «гилас». В результате мне пришлось основательно познакомиться с классической древностью, в частности со смазливым сынком царя дриопов Теодама и нимфы Менодики, пользовавшегося особой благосклонностью Геракла: мальчика звали как раз Гилас. Во время стоянки «Арго» в Мисии юноша пропал. Лапиф Полифем принимал участие в его поисках, но опоздал к отходу корабля. Потом Гераклу сказали, что юношу утащили нимфы, ? добавил Холмс, усмехаясь. ? Версия, которая не могла бы обмануть даже инспектора Лестрейда. Очевидно, паренёк удрал, по весьма уважительной причине: выдерживать объятья Геракла было, наверное, нелегко... Роль лапифа тоже вполне ясна. Впоследствии, как я уже говорил, он стал местным царьком. Ловкий малый.
Ватсон поморщился.
? Холмс, это уж слишком. В конце концов, это просто сказка. Совершенно ни к чему относиться к мифам как к свидетельским показаниям.
? А почему? Мифы ? часть реальности, мой дорогой друг. Наша драгоценная империя стоит не только на дредноутах, но и на мифах, ? и, заметим, стоит весьма прочно... Так или иначе, изучение аргонавтики ничего не дало, зато отняло много времени: книги, посвящённые греческой мифологии, занимали четыре полки. В то время как искомый шифр преспокойно ждал моего взгляда на пятнадцатой странице первого издания трактата Джорджа Беркли «Три разговора между Гиласом и Филонусом» ? написанном, когда Беркли ещё не был епископом и даже не подозревал о существовании дегтярной настойки.