Завтра вставать рано, прохрипела я, глупо оправдываясь. Пожалуйста, давай не будем
Будем, детка. Будем.
Я замерла, не спрашивая, что это значит. Бен какое-то время сидел рядом и смотрел на меня. Потом стал гладить. Едва касаясь кончиками пальцев, очертил груди, спустился к животу, коснулся лобка.
Ты очень красивая, Кэти. Такая хрупкая, нежная. И эти рыжие волоски Очень миленькие.
Я аж закашлялась от его комплимента. Я никогда не делала глубокое бикини, но следила за собой там. Кто бы знал, что лорд оценит.
Пока я приходила в себя, Бен задал очередной обескураживающий вопрос.
Ты ласкала себя в моей постели?
Н-нет, запнувшись, ответила я.
Кровь в венах закипала от его взгляда и слов. Я снова чувствовала себя игрушкой, забавой для искушенного аристократа. Но, черт подери, мне это нравилось с каждым разом все сильнее.
Тогда сделай это сейчас, детка. покажи мне.
Я замотала головой, совершенно не представляя, как это Одно дело, когда он сам, а я
Нет, Бен, нет. Я не могу.
Все мои желания, Кэти, напомнил он.
Его палец скользнул с лобка ниже, между складок. Я захныкала, безумно желая его глубже.
Давай, девочка, давай сама.
Бен вял мою руку и положил на живот. Я сама опустила вторую.
Можешь закрыть глаза. Расслабься и получи удовольствие.
Я чуть не поблагодарила его за это. Опустив веки, можно было почти забыть, что он рядом. Нет, не так. Я не забыла. Присутствие Бенингтона заводило меня, но, не видя его, я могла действовать смелее.
Это было привычно. За неимением бойфренда мне нужно было как-то справляться с гормонами и энергией. Мои пальцы раскрыли половые губы для легкого доступа, а другой рукой я стала гладить клитор, используя собственную смазку.
Я отдалась ощущениям, но все же слышала, как участилось дыхание Бена. Он заерзал, а потом стал гладить мои бедра. Я застонала, не сдержавшись на этот раз. Закусила губу почти до крови.
Не надо, Кэти. Не сдерживайся. Хочу слышать тебя.
От этого приказа я окончательно слетела с катушек. Обычно моя мастурбация была долгой. Я любила растягивать удовольствие, фантазируя, но сейчас мне просто нужен был оргазм, освобождение. Потому что потребность кончить просто убивала. Я стала сильнее и жестче тереть себя, захватывая смазку, распределяя ее, надавливала на клитор. Меня выгибало и корчило. Я стонала, как последняя шлюха. А когда ощутила губы Бена на своих сосках, то закричала.
Оргазм заставил выгнуться дугой, буквально подпрыгнуть на кровати. Моих губ коснулось что-то твердое, горячее. Я приоткрыла рот, принимая член Торнтона. Его рука легла поверх моей. Бен протолкнул в меня два пальца, и я снова кончила. Или это было продолжение первого оргазма?
Я не поняла. У меня разум помутился.
Пососи, Кэти, хрипло велел Торнтон. Пососи жестко.
Сжала губы, втянула щеки и исполнила его приказ. Это было несложно, потому что во рту у меня была только головка. Бен кончил буквально сразу. Я проглотила, почти не почувствовав вкус. Это оказалось не очень противно.
Фак, только и сказал Торнтон, одновременно избавляя меня от своего члена и руки.
Он выключил свет и лег в постель рядом со мной. Не обнимал на этот раз, лишь бросил:
Прекрати творить со мной это дерьмо.
Бен повернулся на бок и, кажется, почти сразу заснул. А я еще долго лежала без сна, пытаясь понять, каким образом и какое дерьмо я творю. И как это прекратить?
Ответ так и не был найден.
Утром Торнтон снова бегал. Мы почти не разговаривали, не пересекались, ни в ванной, ни на кухне. Он как будто злился на меня, но вроде бы и нет. Бен проводил меня до лекционного зала, ушел молча. Даже не напомнил про совместный обед. Хотя такое я вряд ли забуду.
Я витала в облаках, когда шла в столовую. Мне не давали покоя слова Бена, сказанные ночью. Да и собственная реакция на него порядком раздражала. Я совсем не хотела получать удовольствие. Кажется, еще немного, и сама начну к нему липнуть.
Я так зазевалась, что почти налетела на Алистера в коридоре.
О, прости. Я не хотела. Извини, пожалуйста, как всегда рассыпалась я в извинениях.
Алистер, снова подсказал он мне свое имя. Ничего страшного, Кэти. Ты всего лишь отдавила мне ногу, слава богу, у меня есть вторая.
Я натянуто рассмеялась. В его присутствии мне было неуютно. Этот взгляд и голос. Слишком сладко поет. Я еще помнила, как он схватил меня за руку. Едва я сказала ему «нет».
Ты уронила.
Алистер протянул мне заметки по эссе, которые, наверно вылетели из папки при столкновении.
Медея? Как интересно.
Да, спасибо большое, Алистер.
Он продолжал держать листок с заметками, вчитываясь.
Сравнение с современными театральными трендами. Серьезно? Какой литературой ты пользуешься?
Стивенс, МакГонал, Джонсон Ах, нет. Джонсон отстой.
Алистер рассмеялся, наконец, отпустил листок и по-хозяйски взял меня за подбородок. Я так опешила, что не сразу отшатнулась.
Кэти, время обеда, услышала я за спиной голос Бена.
Глоссер-Райел тут же убрал руку, но при этом умудрился погладить меня по щеке. Я, наконец, очнулась и сделала шаг назад, вжимаясь в Бена.
Алистер, рявкнул он, положив мне руку на плечо.
И сжал.
А я сжалась от боли.
Бенингтон, кивнул ему Алистер.
Торнтон толкнул меня вперед, продолжая сжимать изо всех сил. А я не осмелилась сказать ему, что мне больно. Боялась даже дышать.
Бен отпустил меня только у раздачи, где сам набрал нам еды, расплатился картой. Я шла за ним хвостом, не говоря ни слова. Когда мы сели за стол, еда в горло не лезла.
Я буквально физически чувствовала, как Торнтон злится.
Бен, тихо позвала его. Мы просто
Он взглянул на меня так, что все слова так и остались во рту.
Я понял, буркнул Бенингтон, буквально распяв меня глазами.
А потом пришел Гарри и еще несколько ребят из клуба. Они стали обсуждать грядущее заседание, атмосфера стала чуть легче.
Бен не смотрел на меня, не говорил со мной, да и с остальными тоже. Но это в принципе было в его стиле, так что никто особенно не заметил напряжения между нами.
Сегодня на заседании я выдвину кандидатуры Уолиса и Сандерса-Колвина Третьего. Бенингтон, ты не против?
Нет, кратко ответил Торнтон, откинувшись на стуле.
Он тряхнул волосами, и я закусила щеку с внутренней стороны. Бен был таким злым и привлекательным сейчас. Я, наверно, окончательно спятила, раз его ярость меня заводит. Эта сдержанная английская злость истинного аристократа сводила меня с ума. Я хотела отвести Бена в сторону, все ему объяснить, успокоить этот шторм. И если не удастся словами, то
Анж, привет, вырвал меня из безумия грез голос Бена.
Я с трудом верила, что он поздоровался с моей соседкой. А как же пренебрежительное равнодушие и взгляды сквозь?
Анж стояла недалеко от нашего стола, с подносом, видимо искала свободное место, но столовая была забита.
Привет, вежливо ответила она, продолжая сканировать глазами зал.
Садись с нами, второй раз за минуту удивил меня Торнтон. Ребята подвинутся.
Он только зыркнул на одноклубников, и они сразу освободили место и даже придвинули стул.
Анж качнулась на пятках, как будто не верила, но игнорировать больше не могда. Она, как зомби, дошла до стола и села между мной и Гарри.
Привет, тихо проговорила она.
Я кивнула, жуя что-то, пытаясь скрыть свою растерянность.
Зачем Бен позвал ее?
Разговор моментально прервался, все уставились на Анж. Я ей не завидовала.
Не обращай внимания на этих неприятных засранцев, Анж. Они так на всех пялятся, усмехнулся Торнтон. Приятного аппетита.
Все засмеялись, хваля Бена за тонкий юмор. Анж тоже заулыбалась. Одна я оставалась на взводе.
Это был очень странный обед. Гарри неожиданно разговорился с Анж. Причем инициатором знакомства был он сам. Оказывается, они оба посещали фехтовальный класс. Анж только начинала, а Гарри был, так сказать, продвинутым пользователем. Я тут же припомнила, как соседка просила как-нибудь взять ее в компанию Торнтона. По случаю.