Из письма они узнали, что отец был дважды ранен в плечо и в ногу. Но уже шёл на поправку, находясь в подмосковном одинцовском госпитале.
Вечером Витька зашёл к Мирону узнать результаты его похода в военкомат. Мирон был угрюм и неразговорчив. «Не взяли», понял Витька и предложил другу вместе бежать на фронт. Мирон тут же оживился.
Давай. Может, к партизанам прорвёмся. Там такие, как мы, точно пригодятся! предложил Мирон.
Не, я к отцу хочу, вот и адрес госпиталя есть, возразил Витёк, Он уже скоро поправиться должен, там и повоюем.
Да, повоюешь ты! Меня вон в военкомате чуть ремнём не выдрали: мол, дурь из тебя вышибем. А потом объяснили, что у них сверх планового призыва ещё больше тысячи заявлений лежит от добровольцев. Так что не всех ещё берут, и нам, малолеткам, ничего не светит. А ты думаешь, в армию прибудешьи тебя там с распростёртыми объятьями встретят?
Просовещавшись весь вечер, ребята решили с утра пораньше бежать на фронт, а там будь, что будет!
Лёжа под тёплым лоскутным одеялом, Витька всё никак не мог уснуть в ту ночь. Мешали воспоминания. Вокзал, паровоз. Малыши-дошколята, эвакуированные из Ленинграда. «Скажи, где моя мама?» и детские глаза, полные горя.
7. ПОБЕГ НА ВОЙНУ
Шёл четвёртый месяц войны. Фашисты всё ближе подбирались к Москве. Из столицы на восток непрерывным потоком эвакуировались промышленные предприятия и люди. Стонали перегруженные транспортные артерии; ведь из тыла в сторону фронта перебрасывались всё новые и новые подкрепления: люди, техника, боеприпасы. Словно в гигантской топке, сгорали они в пламени войны, и пламя это никак не могло насытиться.
9 октября 1941 года Государственный комитет обороны принял постановление об эвакуации московского завода32 в далёкий город Киров.
А в Кирове, на северной его окраинеФилейке, встретились в то утро два паренька, решивших бежать на войну бить немцев. Было по-осеннему сыро. Остывшая за ночь стройплощадка пряталась в густом тумане. А Витька с Мироном решили начать свою авантюру с визита к дяде Филиппу. Добравшись до располагавшейся рядом с Филейским шоссе, деревни Тиминцы, пацаны вошли в покосившуюся избу. Безногий дядя Филипп, выглядящий из-за косматой бороды гораздо старше своих лет, уже работал, как обычно, починяя чью-то обувь.
Дядя Филипп, нам задание в школе дали: про беспризорников написать, соврал, не моргнув глазом, Мирон.
Ну, заходь, послухаете, мужик отложил в сторону инструмент, почесал по-простецки бороду. Он был рад неожиданному визиту мальчишек. Чаво рассказать-то?
А как вы по стране путешествовали, куда ездили, где бывали?
Простоватый одинокий калека дядя Филипп жил бобылём. И когда выпадала редкая возможность рассказать про свою жизньиспользовал её по полной. Ловко вскарабкавшись, он устроился прямо на рабочем столе рядом с верстаком и принялся пересказывать свою судьбинушку. Отец его погиб на империалистической войне, мать умерла от тифа после революции. Жили с братом и сестрой у родственников, которые тоже все погибли. Кого-то убили на гражданской войне, кто-то умер от голода и заразных болезней. Так в четырнадцать лет остался он один на белом свете. Три года скитался с беспризорниками в поисках лучшей доли по всей России. Именно этот период жизни дяди Филиппа и интересовал больше всего мальчишек.
А как же вы на поездах ездили без денег, без билетов? направляли пацаны разговор в нужное русло.
Так на товарняках. Товарнякиони что? На станции обычно их сторожат. Так выберешь, бывало, место сразу за станцией; желательно, чтобы дорога в горку была. Тогда, пока паровоз не раскочегарился и скорость не набрал, можно запрыгнуть под проползающий мимо вагон. Потом нужно быстро выискать под вагоном такую скрепу, схватиться за неё покрепче и завернуться в собачий ящик. Если к этому времени ещё цел, считай, полдела сделано. Так мы и путешествовали после Гражданской.
А что это за скрепа такая? Где её под вагоном найти?
Э-э-э, ребяты, вона что! Никак в путешествие собралися, горько усмехнулся дядя Филипп. Ну, так на это я вам вот что отвечу. Чтобы так ездить, большая тренировка нужна. Да и то вона эсколь нашего брата погибло! Умеючи и то, чуть зазевалсявмиг ходули отрежет!
После этих слов он красноречиво похлопал по своим култышкам и добавил:
То-то! А по нонешним временам-то может, оно и к лучшему, что отрезало, пёс его знает
***
Ребята возвращались восвояси несолоно хлебавши. Вопрос, каким способом добираться до фронта, так и не был решён. Култышки дяди Филиппа произвели впечатление. Немного покумекав, мальчишки решили всё же ехать товарняком, спрятавшись внутри вагона. А как иначе? Не пешком же идти, так и до зимы не добраться! Об автомобильном транспорте даже и не заикались. Известно было: осенью и весной в Кировской области дороги превращаются в непролазную трясинутакую, что и на танке не проехать.
Пацаны разошлись по домам собираться в путь. Основательно подкрепились в дорогу, оставили для родных прощальные записки. Встретились вновь, как обычно, у овражка. Уже готовые, с котомками направились они прямиком на 16-й разъезд. На этой небольшой станции, спрятавшейся в лесу за посёлком Ганино, где ненадолго останавливались грузовые составы, им повезло. Довольно быстро отыскали они пустой крытый вагон. Скоро поезд тронулся.
Что ж, в добрый путь! промолвил Витёк. Хорошо у нас получилось.
Да, но это только начало, отозвался Мирон. Нам, главное, в Лянгасово удачно вагон найти. До Горького доберёмся, а там уж будем искать состав в сторону фронта.
А куда мы направимся?
Это уж как повезёт. Фронт большой. Можем и в Карелии оказаться, можем и на Украине.
Уже вечерело, когда два паренька добрались до огромной сортировочной станции Лянгасово. Витька никогда раньше не бывал на таких станциях и не представлял себе, как они смогут сориентироваться среди всех этих составов и десятков путей, растянувшихся на километры. Мирон тоже был сбит с толку, но, как старший, не подавал виду.
Прошли обходчики, стуча по колёсам вагонов. Дождавшись сумерек, ребята выпрыгнули из убежища. Мирон всё это время наблюдал за составами и сделал вывод, что они уходят со станции по очереди. Осторожно, чтобы не попасться на глаза охране, ребята пролезали под вагонами. Так они добрались до состава, который, по мнению Мирона, должен был вскорости отправиться. Долго крались они вдоль вагонов, но подходящего для поездки всё не находилось.
Наконец, Мирон вскарабкался по боковой лесенке и посвистел сверху Витьке. Тот последовал за товарищем. Вот и оказались они в своей новой резиденции на колёсах. Однако этот полувагон по комфорту заметно уступал предыдущему. Почти полностью он был заполнен углём, не было крыши над головой. Ребята могли расположиться только лёжа, тогда деревянные борта чуток закрывали их от ветра.
Не успели друзья перекусить, как раздался сильнейший удар и грохот. Поезд тронулся. Хорошо, что ребята лежали, иначе скувырнулись бы от такого рывка. Вскоре радость от быстрой отправки сменилась недоумением. Их вагон принялись таскать по всей станции, прицепляя то к одному составу, то к другому.
Чёй-то нас туда-сюда мотают? пробурчал Витька.
Сортируют, догадался Мирон. На то она «сортировочная станция» и зовётся.
Так продолжалось до глубокой ночи, пока, наконец-то, их вагон не оказался прицепленным к длиннющему эшелону. Сразу стало понятно, что теперь их состав сформирован и ждёт отправления. К этому времени были они совсем далеко, где-то в трёх верстах от места прибытия на станцию. Стало холодать. Мальчишки натянули все вещи, прихваченные из дома. Чувствовалась усталость, но сон не шёл. Они лежали на угольных каменьях. Но эти неровности и холод не прогоняли сон так, как отгоняло его чувство опасности.
Мироха, что если нас поймают?
Худо будет. Военное время ведь, долго, поди, разбираться не станут. Так что сиди тихо.
Вскоре в ночи послышались шаги. Всё ближе и ближе. Ребята, затаив дыхание, вжались в уголь. Вдруг тот, кто шёл, остановился около их вагона. Витьке казалось, что его сердце колотится на всю станцию. Мальчишки услышали характерный звук падающей на гравий струи. Несколько секунд, показавшихся вечностью, и шаги стали удаляться. Кто это былохранник, железнодорожник, диверсантперепуганные ребята так и не узнали.