Немного волшебства - Нестерова Наталья Владимировна

Наталья НестероваНемного волшебства

Двое, не считая призраков

Часть перваяАнтон Скробов

Предыстория

Таня и Антон чистили зубы и полоскали рот. Час назад они уже совершили гигиенические процедурыв плановом вечернем порядке. Теперь им пришлось делать это второй раз, в наказание за плохие слова и под строгим присмотром мамы, которой звук телевизора не помешал уловить, что в детской разгорелась подушечная война. Мама отложила вязанье и пришла к ним. Несколько секунд слушала обмен комплиментами: «дурасам придурок, дебилвонючка, гадиначервяк навозный» Наблюдала за полетом постельных принадлежностей и игрушек, попадавших точно в цель, то есть в лицо сына и тут же в физиономию дочери, по причине близкого расстояния между кроватями. Мама встала на линию огня и противно-строгим голосом (когда строгий, ее голос всегда противный) крикнула:

 Прекратить! Это еще что такое!

Даже не разобравшись, кто зачинщик и виновный, сразу потащила деток в ванную сдирать с языков и зубов следы бранных слов.

Семилетняя Танька, дылда, на голову возвышается над раковиной. А пятилетний Антон подбородком елозит по мокрому холодному краю раковины. Танька незаметно пинает брата ногой и цедит, отвернувшись от мамы, белыми пенистыми губами:

 Кретин!

У Антона изо рта вырывается фонтан зубной пасты, обильно разбавленный слюной, и он вопит:

 Скотина гадская!

 Так,  сердится мама,  значит, не хотите успокоиться? Хотите, чтобы плохие слова навечно у вас во рту остались? Тогда будем их глотать. Рыбьим жиром запивать. Каждому по ложке!

 Она первая!  Голос у Антона дрожит от подступивших слез.  Танька первая обзывалась! Сволочь!

 Две ложки!  Мама неумолима.

Она поворачивается и успевает увидеть обидную рожу, которую Танька брату скорчила.

 А тебе как старшей сестре, которая должна хороший пример показывать,  три ложки!

Антон шмыгает носом, втягивая не успевшие пролиться слезы. Теперь плакать нечегосправедливость восторжествовала, Таньке хуже досталось.

Рыбий жирсамая отвратительная вещь на свете. Проглотишь егои уже ничего не хочется, даже Танькиной смерти. Антон часто думал: почему рыбий жир не используют как смертельное оружие? Им, например, армии противника можно поливать или секретные тайны у шпионов выпытывать. Однажды Антон с сестрой поделился (у них тогда мирный период был), кивнул на экран телевизора, где носились бойцы и стреляли.

 Я бы на плохих рыбьим жиром, из шланга. Вж-ж-ж и готово.

 Тогда бы кино быстро кончилось,  разумно заметила Танька.

Она права. Рыбий жир в больших количествах способен убить жизнь на планете Земля в считаные мгновения.

Вот и сейчас, после тошнотворного наказания, ни у Антона, ни у Таньки нет настроения ругаться. С помощью мамы привели кровати в порядок, накрылись одеялами. Мама присела у Танькиного стола. Танька в школу ходит, ей стол полагаетсяпредмет острой зависти и регулярных налетов Антона.

 Итак?  спрашивает мама.  Какова причина боевых действий?

 Как она, так мечтает,  бурчит Антон,  а как я, такнет.

 Что делает?  не понимает мама.

 Мечтаю-у-у!  гордо и вызывающе нараспев тянет девчушка.

 Потому что ду  Антону хочется сказать «дура», но рыбья отрыжка напоминает о каре за плохие слова,  ду думать,  выкручивается он,  не умеет. Думатьэто когда кто-то внутри твоей головы твоим голосом говорит,  поясняет он.

 Ой, удивил!  ехидно кривится Танька.  Думать и мечтать совершенно по-разному надо.

 О чем же ты мечтаешь?  спрашивает мама дочь.

 Как будто я принцесса или королевна,  хвастается Танька.  У меня платьев много, и карета, и замок, озеро с лебедями и балы, балы!..

 Было бы странно,  мама ласково улыбается Антону,  если бы ты, сынок, тоже мечтал стать принцессой.

 А он танкистом не мечтает, водолазом не мечтает, даже космонавтомникем!  доносит Танька.  Скажи, что не так?

Антон обреченно кивает и смотрит с надеждой на маму.

 Просто ты еще маленький,  успокаивает она.

 Я в его возрасте,  не унимается сестра,  мечтала участвовать в детском эстрадном конкурсе, как я на сцене пою с микрофоном, а все аплодируют, аплодируют

 Гадина!  шепчет Антон, уткнувшись лицом в подушку.

Мама решила, что он плачет, подсела, гладит по спине:

 Не расстраивайся, мой хороший! Ты обязательно научишься мечтать. Подрастешь и будешь мечтать.

 А если не научусь?  допытывается Антон.

 Тогда в твоей жизни случится что-то совершенно необыкновенное и волшебное.

Мечтать Антон так и не научился. Сестра, в добром расположении духа, его жалела и пыталась обучить нехитрой науке.

 Допустим, летчик!  шептала она с соседней кровати.  Ты летчиком хочешь? Закрой глаза и представляй. Вот ты в костюме, весь кожаный, тебе дают шлем, ты идешь по аэродрому, ветер треплет твои волосы и приятно холодит мускулистую спину

 Я же в шлеме и в коже

 Не перебивай! Воображай дальше. Вот ты подходишь к винтокрылой машине, все вокруг отдают тебе честь, ты забираешься в кабину, крутишь баранку и взлетаешь в небо

В самолете нет баранки, хочется сказать Антону, но он молчит, изо всех сил жмурится Нет, ничего не видит!

 Получилось?  Танька приподнимается на локте. Антон качает головой.

 Урод!  Сестра падает на подушку.  Ну хоть что-то у тебя стоит перед глазами?

 Всё темно и серо, как выключенный телевизор.  Антон делает вид, будто не услышал «урода».  Давай еще раз попробуем?

 Ладно,  великодушно соглашается Таня.  Теперь ты ниндзя, неуязвимый японский супермен, весь в черном

Безуспешные попытки разбудить у него воображение они бросили, когда Антону исполнилось тринадцать лет, Татьяне соответственно пятнадцать. Антон прекрасно существовал и без воображения, а Танька теперь решительно отказывалась делиться своими мечтами. Пророческое предсказание мамы о волшебных событиях тоже стерлось в памяти.

Но они все-таки случились.

Галлюцинации

Антон старательно обходил лужи. Почему во всем мире асфальт защищает от грязи, а у нас распределяет ее по коварным ловушкам? Новые туфли, двести долларов пара, промажешьплакали баксы. Ботинки намокнут, а высохнув, скорчатся, как горбушки бородинского хлеба. Хлеб он, кстати, забыл купить. Есть ли в доме еда? Кажется, в морозильнике сардельки завалялись и брикет фарша полгода каменеет. Еще столько же пролежит, размораживать его и лепить котлеты недосуг.

Освещение между домами только то, что льется из окон. Частоколы и зигзаги пятиэтажек, детские площадки, шеренги гаражей-ракушекздесь ориентируются лишь аборигены. Пришлые могут часами кружить в поисках нужного дома. Лена, последняя пассия Антона, две недели назад, воскресным утром, вышла сигареты купить. И не вернулась. Он телефон отключил, чтобы не названивала и маршрут не выспрашивала. А без лоцмана и точного адреса найти его дом в силах только чемпион по ориентированию на урбанистической местности. Лена не чемпион. Милая девушка, приятная во многих отношениях. Но уж больно серьезная и правильная. Пальчики и кончик носика холодные, губки строгой складочкой, любовью занимается сосредоточенно, будто диссертацию набело перепечатывает. В трусах и с голым пузом при ней не пошастаешь. Антону же хотелось воскресного расслабонав семейных трусах на диване с газеткой, с глупым боевиком по телику и без умных речей о разнице аудиального и кинесетического типов восприятия вербальной информации. Словом, Леночка ушла и сгинула. Отыскивать ее, каяться, извиняться Антон не торопился.

Он долавировал до своего подъезда. Как обычно, рядом прогуливалась Ирина Сергеевна, соседка с первого этажа. Антон поздоровался.

 Поздно работаешь,  отозвалась соседка.  Деньги, наверно, гребешь?

 Лопатой,  подтвердил Антон.

 У порога яма,  предупредила соседка,  сантехники сегодня выкопали, а зароет Пушкин. Не провались!