Отборных Лучшие мужи, собранные в землях Идона Старый прохиндей Галиюн знает, что Вам стоит предлагать только самый достойный товар
Хорошо, пусть начинают без меня Я приду тогда, когда останутся сильнейшие Посмотрю на финальный бой
ГЛАВА 2
Королева спустилась на трибуну арены боев, когда публика уже потеряла грань между реальностью и безумием, опьяненная кровью, хмелем и адреналином. В воздухе витал дух возбуждения и насилия. Иллирия невольно усмехнулась себе под нос, равнодушно взирая на своих объятых единым экстазом подданных вне зависимости от их происхождения и статуса Времена и правители менялись, народ мог быть очень богатым, жить в достатке, мог, напротив, испытывать лишения и невзгоды, но природа человека оставалась неизменной все, что ему было нужно, это секс и война
Иллирия не любила эту неизбежную часть праздника бой храбрецов, как называли его в народе В ее крови сегодня не было ни грамма хмеля, да и особой страсти к бессмысленной жестокости на арене она никогда не испытывала, находя ее проявлением бессмысленного тщеславия. Жестокость была неизбежна в их мире, но в ее понимании, она должна была быть мотивированной, понятной, неизбежной Не для праздного развлечения сошедшей с ума от порока толпы, а для защиты, устрашения, возмездия А здесь Здесь сегодня царил разврат и кровожадность Золото на богатых одеяниях стоящих на трибунах уважаемых мужей и их прекрасных дам сверкало, сами же они скорее напоминали животных во время периода спаривания бесконтрольных, опустившихся до примитивных инстинктов, чем людей Подданные подняли голову на появившуюся в своей ложе прекрасную королеву и разразились триумфальными криками. «Иллирия, Иллирия», скандировала толпа так громко и так отчаянно, что правительнице пришлось поднять руку в повелительном жесте, попросив тем самым их утихнуть.
Вас так любят, госпожа, восторженно отозвалась Ирма, стоящая по правую руку от королевы немного позади.
Нет, Ирма, им просто нужно кого то любить Не будь меня, будет другой И его тоже полюбят спокойно ответила Иллирия. В ней было достаточно внутренней храбрости признать этот факт.
Королева Золотых песков! обратился к правительнице старик Гальюн, держащий в руках устрашающий хлыст с шипами на конце Один его вид внушал первобытный страх Стоило только подумать, сколько тел это орудие исполосовало, сколько раз острый наконечник разрывал человеческую плоть, причиняя неимоверную боль, становилось жутко до земель самого Диспатера (прим. бог подземного мира), Каждый год отчаянные храбрецы приходят в твои края, чтобы попытать свою счастье и удачу! Каждый год самые сильные и самые выносливые рабы со всего Идона имеют право просить своих хозяев отпустить их на поединок храбрецов в Земли Золотых песков! Почти всех из них постигнет смерть или изувечение, они знают об этом, ибо легенды о битве гладиаторов в священный день Мины хорошо известны даже мальчишкам Но все равно каждый год отчаянные глупцы, не ведающие страха, устремляются на кораблях сюда, чтобы испытать судьбу и выторговать у богов свое счастье! Победитель состязания получает небывало щедрый приз свободу и право остаться в наших землях гражданином! Трибуны в этот момент заревели в оглушительном вое.
О, прекрасная королева Иллирия! Ты осчастливила нас своим присутствием как раз в тот момент, когда должен начаться главный бой этого священного дня. Гладиаторы из чужих земель выставляют своего самого сильного и достойного воина против нашего отважного героя, сильнейшего из сильных, храбрейшего из храбрых! Неповторимый Гир, одолевший сотни достойных мужей будет драться на мечах с чужестранцем Эмилем! кричал Гальюн, рассекая воздух своих кнутом, словно музыкальным инструментом из преисподней. Иллирию невольно передернуло. Странное, даже страшное действие Отталкивающее
Чужестранец Эмиль уже проявил себя на арене! За сегодня он одолел десяток противников из числа гладиаторов рабов, но под силу ли ему будет победить Могучего Гира? старик мастерски владел вниманием аудитории, еще больше подогревая интерес толпы, наш Гир уже более пяти вёсен выходит на арену в схватке с сильнейшими и не нашлось еще пока того мужа, кто бы мог одолеть его Что ж, возможно, отчаянному храбрецу и повезет, и он сможет произвести впечатление Хотя Только посмотрите на нашего золотого Исполина!
Публика отчаянно заревела «Гир! Гир! Гир», и на арену триумфально вышел похожий на скалу великан, облаченный в не менее устрашающего вида, чем его внешность, доспехи из золота. Все знали, золото мягкий металл Оно не было способно защитить тело человека от смертельного удара. На это и был расчет. Его одеяние скорее подчеркивало его достаток, его величие и принадлежность этим благодатным землям, нежели защищало. Могучий Гир был свободным и уважаемым жителем Земли Золотых песков. Он сражался не за свободу, а за славу. Именно поэтому бой с ним не мог закончиться его смертью. Если несчастный раб, каким то образом сумевший дожить до этой схватки, мог быть убит им самым ужасным, извращенным способом на радость улюлюкающей толпе, то гибель на арене Гира неминуемо бы закончилась для раба казнью Таков был суровый закон этих краев. Любой осмелившийся покуситься на жизнь жителя Земли Золотых песков, заслуживал смерти на месте Для чего тогда каждый год сильнейшие рабы Идона не боялись вступать на эту арену? Гир мог смилостивиться и оценить боевую технику противника тогда рабу давали свободу и право остаться в Землях золотых песков невиданная роскошь даже для свободных странников
И все же мне непонятно, госпожа, у всех этих рабов, собранных по Идону, есть свои хозяева зачем тогда они отпускают их на эту арену, зачем дают право получить свободу А что бывает с теми, кто оказывается убит или покалечен на арене? Разве хозяевам выгодно терять сильнейших? спросила Ирма, невольно вздрагивая от вида грозного Гира Субтильная, нежная служанка ненавидела кровь и насилие Ее сила была в уме и незаурядных способностях знахарства Она владела даром врачевания и изготовления зелий, помогающих даже при самых опасных болезнях Когда то она тоже пришла в эти земли из далеких краев попытать счастье Иллирия была столь восхищена ее умениями, что решила оставить при себе С годами влияние хрупкой Ирмы возросло настолько, что ее боялся даже верховный жрец
Очень просто, милая Ирма, все дело в золоте При любом раскладе хозяева получают за этих рабов столько золотых монет, сколько бы не принес ни один самый выносливый раб за все годы своей неволи
Иллирия порядком утомилась от деланных позерств Гира на арене, направленных на разжигание интереса толпы. Все это было частью зрелища, примитивного и грубого именно такого, какое и было нужно людям в их нынешнем состоянии. Она закатила глаза, посмотрев на звездное небо и с сожалением про себя вздохнула, что сейчас с гораздо большим удовольствием бы отдыхала после утомительного дня в своих покоях, слушая расслабляющую мелодию арфы УдовольствиеЕе губ коснулась печальная, чуть заметная усмешка Разве королеве было дано знать, что такое удвольствие
А теперь наш отчаянный храбрец! Достойный муж Эмиль из чужестранцев, который осмелился бросить вызов великому Гиру!
Решетчатые ворота с противоположной части арены поднялись с ржавым пронзительным скрипом и, рассекая песчаную поверхность, к беснующимся зрителям вышел противник Гира. Иллирия безучастно посмотрела на этого отчаянного глупца и невольно выдохнула
Он был воплощением мужской красоты Не той, которая могла соревноваться по идеальности и нежности с женской, а той, что ковалась вместе с железом, закалялась в огне, обтесывалась тяжелым молотом. Идеальное тело, все покрытое мускулами, такое анатомически красивое, такое величественное, словно сам великий Мина лепил его не один час Черные, как смоль, короткие волосы, волевое лицо с легкой щетиной и рассекающим скулу острым шрамом, который ничуть не портил внешность этого сошедшего с небес сына богов. В его походке и стати не было ничего от раба. То, как он держал меч, как ступал по пыльной арене, говорило о том, что стихия войны была для него столь же естественна, как и воздух Зал ревел, все выкрикивали его имя, видимо, успев проникнуться воинскими талантами и харизмой новоиспеченного героя за время его предыдущих поединков сегодня Женщины вне зависимости от возраста, внешности и происхождения, вели себя, словно течные самки Их возбуждение и вызванный низменными инстинктами интерес к мужчине заряжали воздух над ареной тяжестью и зноем, подобно предгрозовой духоте