Да, Ирина Петровна, тараторю я, срываясь с места. Уже поднимаюсь.
Захожу в лифт, выбираю кнопку нужного этажа. Мельком смотрю в еще не потухший экран и не удерживаюсь от улыбкиrobert_88 понравилось мое фото.
2
Роберт? глаза дочери вспыхивают, словно огоньки на новогодней гирлянде. Он к нам приехал?
Он приехал сюда по работе, бережно поправляю я, чтобы не давать детскому сердечку чересчур очароваться причинами столь внезапного появлению нашего гостевого папы. Но очень хочет с тобой увидеться. Заедет за нами через час. Ты ведь не против, если мы перенесем на завтра приготовление штруделя?
Дочка без сожаления мотает головой. Не-а. Роберт и его подарки куда лучше пирога, набитого яблоками.
А я вот внезапно расстраиваюсь. Будто Поля не от штруделя отмахнулась, а от нашего совместного времяпрепровождения. Говорю же, все, что касается дочери, делает меня слегка ненормальной.
Я тогда новое платье одену, оживленно рассуждает она, ерзая в своем детском кресле. Жалко, что ты мне ногти накрасить не разрешила Так бы красиво смотрелось.
Уверена, ты понравишься своему папе и без накрашенных ногтей, замечаю я, мысленно насылая проклятие на владельца огромного черного катафалка, мигающего мне фарами с требованием пропустить. Разрешенная скорость в городесемьдесят девять километров в час. Я еду семьдесят восемь. Просто расслабь тапку, дядя.
Роберт редко приезжает, так что я должна произвести впечатление.
Полина упрямо не называет Роберта папой, даже несмотря на то, что души в нем не чает. Вот оноеще одно доказательства, что ее ум и чувство собственного достоинства куда развитее моих. А вот ее дурында-мама прыгнула к нему в койку едва ли не после слова «привет».
Если ты так сильно этого хочешь, мы можем успеть их накрасить. Думаю, твой папа вполне сможет подождать нас в машине минут сорок.
Говорю и понимаю, что такая идея мне очень нравится. Увы, Полина ее не разделяет.
Тогда не надо, буркает она. Но я хочу на голову корону.
Спустя полтора часа мы спускаемся во двор, где нас ожидают поблескивающий начищенными боками седан и стоящий рядом с ним Роберт. Соседка, вышедшая из подъезда вслед за нами, чуть шею себе не сворачивает.
Вот что меня радует в нашей с ним ситуации (кроме появления Поли на свет, конечно), так это осознание того, что даже в девятнадцать у меня был неплохой вкус. Мозгов не было, а вот вкус был.
Красивый у Полинки отец. Смуглый, темноволосый. Будто и не в России родился, а где-нибудь в Испании или Уругвае. И выглядит он, словно не скучным бизнесом занимается, а целый день мяч по полю гоняет в поте лица. В тридцать три нет ни намека на живот.
Привет, мой зайчик, ослепительно улыбается он и, присев, прижимает к себе внезапно засмущавшуюся Полю. Обычно она за словом в карман не лезет, а тут застыла, как деревце, и ладошками вцепилась в подол.
Поль, ты же вроде хотела папу увидеть? весело подсказываю я, хотя и сама готова разодрать полы пиджака от волнения. И так всякий раз, когда он приезжает. Постоянно следишь, не скучает ли она по нему, не обижают ли дочку его редкие появления.
Неужели совсем не хотела? с деланной обидой подхватывает Роберт.
Хотела, наконец громко и твердо заявляет дочь, глядя ему в глаза. Мама предлагала печь штрудель, но я выбрала тебя.
Напряженный ком, заполнивший грудь, лопается, выпуская наружу вздох облегчения. Нет, моя Поля не робкая лань, которая привыкла подолгу смущаться.
Спасибо тебе за это большое, благодарит Роберт и смотрит на меня поверх ее плеча. Рада, привет.
Я дарю ему улыбку и правдоподобно делаю вид, что не замечаю его взгляда, ощупывающего мою фигуру. К искрящемуся блеску в глазах Роберта у меня давно выработался иммунитет.
Ну что, едем? включаю деловитый тон, чтобы наконец стряхнуть с себя его внимание. А то через два с половиной часа Поле нужно будет ложиться спать.
Дочь смотрит на меня с негодованием: мол, что это было, мам? В ответ я округляю глаза в умоляющем «Ну прости». Знаю ведь, что она терпеть не может, когда к ней относятся, как к маленькой. Что тут скажешь? Рядом с ее отцом у меня не сразу получается вести себя естественно.
Так, стоп. Я же главное забыл.
Отвернувшись, Роберт достает из-за пассажирской двери букет, перевязанный атласной лентойиз тех, что держат в руках невесты, и протягивает его Полине:
Зайчик, это тебе.
Глаза дочки озаряются светом, какой предположительно можно увидеть во взгляде влюбленной женщины, получившей первые цветы от любимого. Хотя с полной уверенностью сказать не могу, ибо эта часть романтических отношений обошла мою двадцатипятилетнюю жизнь стороной.
Спасибо, улыбается Поля и даже умилительно носом лепестки клюет.
Я тоже улыбаюсь. Все же в умении делать приятное женщинам Роберту нет равных, как бы двусмысленно это не звучало. Даже при всей моей ревности и предвзятости его поведение не получается критиковать.
Красивый такой, да, крольчонок? я глажу дочь по волосам, стараясь не задеть корону, и следом бросаю многозначительный взгляд на ее отца. Она не зайчонок, а крольчонок, понятно? Кролики куда красивее и умилительнее зайцев.
Будто не заметив моего невербального внушения, Роберт снова лезет в машину, и в следующую секунду перед моим лицом маячит здоровенный букет белых роз. Я позволяю впихнуть его себе в руки и так же, как и Поля, машинально тыкаюсь в него носом. Вот умеет он Что даже мой крепкий иммунитет на секунду пошатнулся.
Возьми один и получи на второй пятьдесят процентов скидки? шутливо уточняю я и не удерживаюсь от признательной улыбки: Спасибо большое.
Повышенный кэшбэк при оплате Визой или Мастеркард, скалится Роберт. Хотел сразу вручить, но засмотрелся на твои ноги.
Я закатываю глаза. Все же не нужно быть к себе такой строгой. У той впечатлительной девятнадцатилетней студентки, бегающей между столов с подносом, не было против него ни единого шанса.
3
Заказывай все что хочешь, зайчонок, подсказывает Роберт, глядя на то, как Поля сосредоточенно водит пальчиком по картинкам в меню. Когда принесут, выберешь, что понравится.
Я вообще-то против такой расточительности. Через пару дней щедрый папа-либерал вернется к себе в столицу, а я в образе скупого диктатора продолжу запихивать в бедного ребенка овсянку.
Но, чтобы не портить вечер, стоически отмалчиваюсь. Как же это несправедливо, что ты весь год из кожи вон лезешь, чтобы быть классной мамой: отвозишь и забираешь дочь из садика, не спишь ночами, когда она температурит, в рабочее время украдкой выбираешь для нее игрушки и неделями ешь ненавистные макароны с сосисками, потому что Полина только их и признает А Роберт приезжает дважды в год и за один вечер становится в глазах дочери героем, просто разрешая ей все.
Тогда у нас стола не хватит, глубокомысленно заключает Поля. Лучше ты нас завтра еще раз сюда приведи. А то мама не очень любит готовить.
Если с ее первой фразой на моем лице проступило самодовольство, то от последней захотелось резко сползти под стол. Дети умеют неосознанно попадать по болевым точкам. Полина очень маленькая и худенькая для своего возраста, и я часто думаю, что причина кроется в том, что я действительно не люблю готовить и, скорее всего, делаю это из рук плохо.
Роберт мечет в меня озорной взгляд.
Приведу, конечно. И послезавтра тоже.
И послезавтра? оживляется дочка, кокетливо поправляя сползшую набок корону. Ты что, к нам в город переезжаешь?
Не совсем. Но решил задержаться подольше, чтобы провести время с тобой и мамой.
Я подношу ко рту стакан с соком, чтобы прикрыть беззвучное фырканье. Во-первых, потому что Роберт зачем-то пытается впечатлить не только дочь, но и меня, а во-вторых, потому что официантка, принесшая фруктовую нарезку, кажется, напрочь забыла о причине своего появления, и влюбленными глазами следит за беседой отца и дочери. Вот парадокс, да? Мужчина с ребенком получает плюс сто к сексуальности, а все, что получает женщинаэто гарантию того, что на прогулке в парке ни один брутальный самец ее не потревожит, и бонусом нелестное определение «баба с прицепом». Так что там с равноправием?