Синдром потерянной души - Рацлава Зарецкая

Рацлава ЗарецкаяСиндром потерянной души

Пролог

Меня зовут Алиса. Мне восемнадцать лет. Внешне я почти ни чем не отличаюсь от моих сверстниц, однако внутри я больна. Дело в том, что мое тело не может надолго удерживать мою душу. Никто толком мне не объяснил, почему это происходит. Некоторые говорят, что это из-за того, что мое тело слишком слабое, а душа слишком сильная. Другие считают, что мой дух просто изначально не смог закрепиться в теле, и поэтому время от времени вылетает и вселяется в другое тело, которое находится поблизости. В науке моему недугу нет названия, но среди шаманов он именуется как «синдром потерянной души».

Переселение происходит в моменты, когда я испытываю сильные негативные эмоции: боль, злость, страх, обиду и так далее. Как только я начинаю испытывать подобное, то всепривет новому телу.

Как правило, я задерживаюсь в нем на несколько недель, а то и месяцев, и выйти сама не могу. Столь долгое пребывание двух душ в одном теле убивает ту, которую я подавляю. Так что, в довершении ко всему, я становлюсь еще и убийцей.

Единственное, что утешаетя вселяюсь в молодые женские тела. Зачастую примерно своего возраста. Никаких теток, бабушек и, слава богу, мужчин.

Из-за своей болезни я не хожу в школу, почти не гуляю, и у меня нет друзей. В телефоне у меня всего три номерамама, бабушка и доставка пиццы.

Примерно раз в месяц мама с бабушкой находят какого-то очередного шамана или колдуна, и везут меня к нему на осмотр.

Так, в декабре, почти перед самым Новым годом, мы поехали в соседний город, где жил один относительно молодой шаман. Мама узнала, что у него тоже был «синдром потерянной души», и, каким-то чудом, он с ним якобы справился.

Когда мы приехали к нему, он быстро осмотрел меня, улыбнулся белозубой и хитрой улыбкой, и спросил:

 Ты когда-нибудь была счастлива?

Я открыла было рот для утвердительного ответа, но что-то вдруг помешало мне ответить. До этого момента я без сомнений считала, что абсолютно счастлива, ведь, по сути, у меня было все, что мне требовалось. Из-за того, что я была лишена школы и друзей, мама с бабушкой постарались обеспечить меня всем остальнымв деньгах мы никогда не нуждались. В моей комнате была куча книг, видеоигр, комиксов и прочих развлечений. Я была зарегистрирована во многих соцсетях, и у меня не было недостатка в друзьях по переписке. Однако вопрос молодого шамана внезапно заставил меня задуматься. Сжав гладкую ручку прозрачного зонтика, с которым в дождливую и снежную погоду практически не расставалась, я мысленно задала себе вопрос: действительно ли я была счастлива?

Однако дать ответ я так и не смогла. Через несколько минут в комнату вломились мама с бабушкой, и, выставив меня за дверь, начали расспрашивать шамана о моем состоянии и о том, как он вылечился.

Сидя на старом и потертом кресле рядом с дверью, через которую доносились приглушенные голоса взволнованных родственников, я изо всех сил пыталась услышать ответ шамана, однако ничего кроме его веселого смеха я разобрать не моглав отличие от моих родственников мужчина говорил негромко.

Отбросив попытки что-либо услышать, я откинула голову назад и начала думать о вопросе шамана.

Итак, была ли я хоть раз по-настоящему счастлива за все свои восемнадцать лет?

Отнюдь.

Мне лишь казалось. Что я счастлива. Сама себя окутала сладкой и уютной ложью, которая затмила горькую правду.

Обида нахлынула на меня ледяной черной волной. Густой и вязкой, оставляющей на душе склизкие черные подтеки, которые тут же впитывались, делая обиду все сильнее и сильнее.

Еще одно печальное осознание вдруг пронзило мою душу: я не только ни разу не испытывала счастья, но еще и была одинока. Забавно, не правда ли, быть одинокой при живых родителях? И все же именно одиночество затапливало меня все это время, просто я до сих пор не хотела этого понимать. Черное, тягучее, холодное. Оно покрывало всю мою душу, вгрызалось в нее, постепенно вытачивая в ней дыры.

Я где-то читала, что одиночество может убить в тебе все самое лучшее: надежду, веру, любовь. Человек всегда нуждался в человеке, особенно в таком, кто близок ему по духу. Отсутствие возможности поделиться с кем-то своими мыслями, чувствами и увлечениями убивает. Стачивает душу, заостряя ее края и делая их острыми, как лезвия. Одинокие души кровоточат и воют, но никто не может увидеть их крови и услышать их вой. Никто, кроме точно таких же одиноких и несчастных душ

На глаза внезапно навернулись слезы. Я не хотела плакать, но сдержать поток эмоций не могла. Слезы лились из моих глаз и никак не останавливались. Обида, злость, грусть, зависть,  все это разом скопилось внутри меня и вышло наружу.

Когда от обилия эмоций стало трудно дышать, я почувствовала, как в груди неприятно защекоталоверный признак того, что я вот-вот переселюсь.

Последнее, что я помнюэто как разгневанные чем-то мама и бабушка вылетели от шамана.

 Ну надо же, что предложил! Как только наглости хватило?! Она же еще ребенок!  возмутилась мама, размахивая руками.

Бабушка успокаивающе положила ей руку на плечо.

 Да я скорее соглашусь на тут жуткий ритуал, чем на это!  взвизгнула мама и посмотрела на меня.  Алиса, ты в порядке?..

 Нет,  пробормотала я, хватаясь за грудь. Щекотка становилась почти невыносимой. Голова закружилась, а перед глазами возникли черные пятна.

Тяжело вздохнув, я в последний раз взглянула на родных и провалилась в забытье.

Глава 1

Меня разбудил телефонный звонок. Жесткая, громкая и агрессивная музыка ударила по моим ушам, и мое тело непроизвольно дернулось.

Ничего не соображая спросонья, я пошарила рукой по постели и, найдя телефон, приняла вызов, даже не взглянув на экран.

 Ты что, спишь? Ты охренел?! Ты уже час как должен быть на работе!  закричала очень злая писклявая женщина.  Кирилл? Кирилл! Ты меня слышишь? Ты что, опять уснул?! Кирилл!!!

 Вы ошиблись,  басовито ответила я и отключилась.

Откинула телефон в сторону, поудобнее устроилась на подушке, закрыла глаза и тут же снова их открыла.

Почему у меня такой грубый голос???

Приподнявшись, я прокашлялась и произнесла несколько слов, которые пришли в голову:

 Креветка, пицца, эскимоох, черт!

У меня был мужской голос. Глубокий, низкий и звучный.

В прояснившийся ото сна разум стремительным потоком ворвались последние воспоминаниявизит к шаману, вопрос, на который я не смогла ответить, мое отчаяние, а затем переселение.

 Ох, блин,  простонала я, закрыв лицо руками.

Перед глазами мелькнуло что-то разноцветное. Отняв руки от лица, я вытянула их вперед и охнула. От плеча до кончиков пальцев они были покрыты татуировкамини одного живого места не было.

 Боже, я наркоман какой-то или панк?  испугано прошептала я, снова хватаясь за лицо, которое было немного колючим.

Господи, почему я переселилась в этого тупого орангутанга?!

Откинув одеяло и с облегчением заметив, что на мне есть хотя бы трусы, я спрыгнула с кровати и на сильных и по непривычки огромных ногах понеслась в ванну.

Войдя в маленькое помещение с ярко-оранжевым кафелем, я покосилась на зеркало и в нерешительности замерла у входа. Потоптавшись немного на одном месте, я стиснула татуированные кулаки и решительным шагом двинулась к зеркалу. Подошла, зажмурилась, повернулась, досчитала до трех и резко открыла глаза.

Передо мной стоял симпатичный парень лет двадцати пяти. Лохматая шевелюра шоколадного цвета, оливковая кожа, слегка прищуренные серо-голубые глаза, темные брови вразлет. На переносице и в уголках губ еле заметные морщинкинаверно, он много смеется

Он.

Кто он?

Я нахмурилась, глядя на лицо парня, у которого я наглым образом отобрала тело.

Звонившая недавно женщина называла меня Кириллом. Значит, его зовут Кирилл. Вернее, звали. После меня еще ни одна душа не выживала

Крутясь перед зеркалом и с тайным восхищением рассматривая рельефные мышцы своего нового тела, я параллельно думала о том, что, оказывается, быть мужчиной не так уж и плохо. Почти ничем не отличается от того, как быть женщиной.

Покрутившись еще немного перед зеркалом, я вдруг вспомнила, что нужно позвонить маме с бабушкойони наверняка сходят с ума. Интересно, сколько прошло времени с тех пор, как я переселилась?