Я училась с его сестрёнкой в школе и в универе, часто бывала у них дома, отвечаю я, решив удержать анатомические подробности о новом владельце «Родена» при себе. А ещё на первом курсе успела месяц повстречаться с его младшим братом.
Ого! Да ты роковуха, Васёк. Обоих братьев захомутала.
Ага, кисло соглашаюсь я. Но лучше бы тех четырёх недель невинных обнимашек и автомобильных покатушек не было, потому что в глазах родителей Карима отношения с обоими братьямиэто конкретный харам.
Харам? Полина вопросительно поднимает брови, забирая у официантки бокал вина.
Ну зашквар, косяк, поясняю я.
Но ты же не спала с ним. Какая разница?
Это для тебя нет разницы. А для них есть.
Ладно, а дальше? Как вы состыковались-то? И кстати, лет ему сколько? Выглядит максимум на тридцатку.
Я закатываю глаза к потолку, делая вид, что вспоминаю. На деле я прекрасно помню и сколько Кариму лет, и когда у него день рождения. Тридцатого марта. Говорю же, козлина.
Двадцать девять в этом году исполнилось, наконец изрекаю я, выдержав приличествующую паузу. Состыковались мы случайно.
Не хочу вспоминать, но над своей памятью я не властна. Цветные квадратики кадров уже мелькают перед глазами, отматывая время на два года назад. Я, одетая в обтягивающее мини, жду возле клуба Эльсину, которая, как всегда, опаздывает из-за свидания с очередным ухажёром. Компания парней по соседству начинает настойчиво зазывать меня к себе, и тогда меня окликает Карим, проезжавший мимо. Говорит сесть к нему в машину и ругает за то, что я так поздно стою здесь одна. Как сейчас помню, сколько восторга и щенячьего трепета испытала, когда увидела за опущенным стеклом его лицо.
Как-то ему пришлось довезти меня до дома, и на прощание я немного промахнулась с дружеским поцелуем.
Теперь и эта картина так живо встаёт перед глазами, что я невольно начинаю улыбаться. Я тогда и правда промахнулась: хотела чмокнуть Карима в щёку, но он дёрнулся, и поцелуй пришёлся в губы.
Через день он позвонил и пригласил на свидание. Ну и понеслась.
Романтично так, хмыкает Полина, кажется не слишком впечатлённая такой историей. А почему расстались?
Я опускаю глаза на причудливый деревянный узор стола и начинаю нервно вращать ножку бокала. Становится неуютно.
Я же говорила Причин много, но основная: потому что я не из их круга. Русская в смысле. Дружитьдружите, пожалуйста, но связывать жизнь они предпочитают со своими. Родители Кариму ещё до того, как мы стали встречаться, невесту выбрали. Дочь судьи, с которым Талгат Юсупович в одной деревне рос. Айгю-ю-юль, не удерживаюсь я от того, чтобы не исковеркать её имя. Так она меня бесила, ты бы знала. Вся такая из себя воспитанная леди на икс пятом, но при этом по всяким пустякам Кариму названивала.
И он теперь с ней встречается?
Фыркнув, я отпиваю вино.
Откуда я знаю? Скорее всего. А! Вот тебе ещё. Его даваникаэто бабушка на татарскомвзяла с Карима слово перед смертью, что он непременно женится на татарке. Это мне Эльсина по секрету рассказала.
Ну капец! возмущённо резюмирует Полина. Прямо разочарование. Взрослый вроде мужик, а идёт у старухи на поводу. Вот и отлично, что вы расстались! Пусть на своей женится, а мы тебе кого-нибудь получше найдём.
Вообще, бо́льшую часть времени я и сама себя в этом убеждаю: что Кариму нужно идти лесом со своими татарскими обычаями и что наше расставаниеэто благо свыше, и я обязательно найду себе парня в триста пятьдесят один раз лучше него. Но почему-то, когда Полина произнесла это вслух, становится неприятно. Дурацкая у меня привычка вечно его защищать. Моя мама была против наших отношений. Говорила, что тиран Карим наденет на меня паранджу и заставит сидеть дома. Я с ней сильно ругалась, запрещая лезть в наши отношения. Любила его сильно. Сейчас уже не люблю, но защищать, как ни странно, по-прежнему хочется.
Ладно, не кисни, Вась, снова подаёт голос Поля. Ты у нас вон какая красотка. В «Роден» каждый день столько мужчин ничёшных заглядываеткрасивых и обеспеченных. Мы тебе враз кавалера найдём. Кстати, как там тот, который тебя на свидание звал, поживает? Как его Боря, Коля
Алексей. Нормально. Договорились увидеться на следующей неделе.
Вот! бодро поддакивает Полина. У него же приличная какая-то машина была, да? Пусть тебя в понедельник после собрания встретит, чтобы Карим твой локти от ревности покусал.
Я вздыхаю. Карим и кусать локти? Ага, как же. Два года прошло. Может, всё-таки уволиться?
4
Валя, в левой туалетной кабинке бумага закончилась. И ещё диспенсеры под мыло проверь на всякий случай. Почему у тебя форма мятая? Сейчас же замени. Лен, а ты волосы в порядок приведи. С распущенными у нас на смене не ходят.
Уборщица с официанткой сбегают от меня, как перепуганные карасики от щуки, страдающей ПМС, и тогда я украдкой смотрюсь в зеркало. Трогаю чуть заметную складку на рубашке, которую пыталась отутюжить всё утро, втягиваю губы в рот, тщательнее распределяя помаду. Через полчаса Карим проводит своё первое собрание в качестве нового владельца.
Два дня я взвешивала все за и против работы на него и наконец приняла решение попробовать. Всё-таки нанимал меня не Карим, а Глеб Андреевич, и именно он доверил мне управление и развитие «Родена». Некрасиво будет сбегать из-за того, что моя личная жизнь когда-то дала трещину. Я профессионал, так-то.
Приехал! заговорщицки шипит Полина, выныривая из зала. Ты как, готова?
Оценивающе пробежавшись по мне взглядом, она хмыкает:
Могла бы глаза поярче накрасить и каблуки повыше надеть. И смилостивившись, добавляет:Выглядишь отлично.
Я по привычке фыркаю, мол, больно надо, хотя писклявый голосок внутри жалобно ноет: «Ну правда, а что тебе стоило надеть другие туфли?» Десятисантиметровых шпилек в моём гардеробе полно, к слову. Остались со времён студенческих тусовок.
Сквозь начищенное оконное стекло я вижу, как дверь чёрного седана распахивается и оттуда выходит Карим. Меня вмиг посещает забытое ощущениебудто заиграла любимая мелодия и чьи-то умелые руки стали ласково разминать мне плечи, заставляя впасть в восторженный транс. Ровно то же самое я испытывала раньше при каждой нашей встрече: застывала с идиотской улыбкой в ожидании, когда Карим подойдёт ко мне и, улыбнувшись до выразительных лучиков на висках, проговорит тепло и тягуче: «Здравствуй, моя Вася».
Ну вот что я за дура такая, а-а? Бесит.
Так, руководство здесь, громко объявляю я, оглядывая персонал, рассевшийся за столами. Штат в двадцать восемь человек не получилось бы разместить в кабинете, поэтому собрание решено было провести в зале для посетителей перед началом смены.
Нового владельца зовут Исхаков Карим Талгатович, если кто-то забыл.
На этих словах входная дверь распахивается и на пороге появляется Карим.
«Здрасьте», нестройным эхом шелестит по стенам. Сама же я, поймав его взгляд, с достоинством киваю в знак приветствия. Вот как ему это удаётся, а? Ни малейшего залома на рубашке. Я за всё утро ни разу не присела, а уже насчитала на юбке три помятости.
Доброе утро! здоровается он, проходя мимо столов к центру зала.
Хэерле иртэ! услужливо вылетает у шеф-повара.
Все как по команде поворачивают голову на незнакомую фразу, в то время как я закатываю глаза. Ох уж Марат. Жополиз и предатель.
Карим выкладывает телефон на стол и разворачивается. Собрание должно было начаться в девять, а на часах восемь пятьдесят восемь. Ох, чую, несладко нам всем придётся.
Многие из вас уже знают, как меня зовут, но я на всякий случай представлюсь. Исхаков Карим Талгатович, новый владелец сети. Спасибо, что пришли пораньше. Сразу скажу, что сегодняшнее мероприятие носит ознакомительный характер. Никого увольнять или отчитывать я не планирую.
По залу прокатывается едва различимый вздох облегчения, поскрипывают стулья. Официанты ко мне, как к любимому психотерапевту, все три дня ходили с одним вопросом: «А нас точно не уволят?». Где-то они раскопали информацию, что новый владелецмажор и самодур, и стоит ему не угодить, как всёпрощай, работа. Я пыталась их успокаивать, но ничего не вышло: паника, напротив, росла как на дрожжах. Уже и про лишение чаевых пошла речь, и про круглосуточный график работы. Пришлось как следует рявкнуть и пригрозить, что я сама их уволю, если не замолчат. Парадокс: стенания моментально прекратились.