– А сколько они стоят? – поинтересовался Раманович.
– Ну, на Земле их удалось бы сбыть, вероятно, за полмиллиарда международных долларов,– отвечал Грегг.– Но вор поступил бы куда разумнее, если бы предложил марсианам выкупить их обратно... да нет, раскошеливаться пришлось бы нам, землянам, раз уж мы взяли сокровища под свою ответственность.– Он затерялся в клубах дыма.– Втайне ото всех их поместили на «Джейн» буквально за секунду перед отлетом. Даже мне ничего не сообщили до этой недели – с последним рейсом прибыл специальный нарочный. У злоумышленников нет ни единой возможности пронюхать о сокровищах до тех самых пор, пока они благополучно не вернутся на Марс. А уж там-то им ничего не грозит, будьте покойны!..
– Да нет, кое-кто все равно знал,– задумчиво произнес Ямагата.– Те, например, кто грузил корабль на Земле.
– Что верно, то верно,– усмехнулся Грегг.– Иные из них успели даже уйти с работы, так мне сказал нарочный. Но среди этих космических бродяг всегда большая текучка – не сидится им на одном месте...
Он перевел взгляд со Штейнмана на Холидэя и обратно: оба они в прошлом работали на Земной перевалочной станции и на Марс прилетели лишь несколько рейсов назад. Лайнеры, следующие по гиперболической орбите, покрывали расстояние между планетами за две недели; корабли-автоматы шли по более длинной и более экономичной кривой, так называемой орбите Хомана, и тратили на дорогу 258 дней. Человек, проведавший, на какой из кораблей попали сокровища, мог преспокойно покинуть Землю, прибыть на Марс задолго до груза и даже устроиться здесь на службу – Фобос вечно испытывал нехватку рабочих рук.
– Не глядите на меня так! – со смехом воскликнул Штейнман.– Разумеется, и Чак и я – мы оба знали об этом, но мы же дали подписку о неразглашении. И не сказали ни единой живой душе...
– Точно. Если бы сказали, я бы услышал,– подтвердил Грегг.– Слухи здесь распространяются быстро. Не обижайтесь, мальчики, но я затем и явился сюда, чтобы никто из вас не тронулся с места, пока сокровища не окажутся на борту полицейского катера...
– Ну что ж. Значит, придется платить сверхурочные.
– Если уж я пожелал бы разбогатеть, то предпочел бы надеяться на геологическую разведку,– добавил Холидэй.
– И долго ты еще собираешься тратить все свое свободное время, шляясь по Фобосу со счетчиком Гейгера? – вставил Ямагата.– Тут же ни черта нет, кроме железа и камня.
– У меня на этот счет свое мнение,– не задумываясь ответил Холидэй.
– На этой забытой богом планетке каждому нужно хоть какое-нибудь увлечение,– провозгласил Раманович.– Я бы, может, и сам не прочь попробовать заполучить эти блестяшки, просто ради остроты ощущений...
Он запнулся, уловив в глазах Грегга хищный огонь.
– Довольно,– вмешался Ямагата.– Корабль на подходе.
«Джейн» входила в зону посадки – скорость ее движения по заранее вычисленной орбите почти совпадала со скоростью движения Фобоса. Почти, но не совсем: сказывались неизбежные мелкие помехи, которые надлежало компенсировать с помощью управляемых на расстоянии двигателей, а затем предстояла еще посадка как таковая. Контрольная группа уточнила координаты корабля и с этой секунды трудилась не покладая рук.
В режиме свободного полета «Джейн» приблизилась к Фобосу до расстояния в тысячу миль – сфероид радиусом в 500 футов, огромный и тяжелый, но совершенная пылинка в сравнении с немыслимой массой спутника.
Когда корабль подлетел достаточно близко, гироскопы получили по радио команду развернуть его – плавно, очень плавно, пока приемная антенна не оказалась нацеленной точно на посадочную площадку. Затем включились двигатели – на одно мгновение, в четверть силы.