Елизавета
Я никогда не была в таких заведениях, где салат стоит как недельный запас еды. Нет, все лаконично, со вкусом: бежевые стены, расписанные серебром, столики, удобные кресла с высокими спинками. Панорамные окна на город, белоснежные скатерти и неспешно обедающие люди. Мне неуютно в этом месте, но больше мне не дает расслабиться Калинин. Я отчаянно не понимаю, к чему тот обед. Он извинился деньгами, поинтересовался моим здоровьем, и этого достаточно.
Калинин отодвигает мне кресло, помогая сесть, и только потом садится сам. Мне жутко неудобно, я не знаю, куда смотреть, что говорить и куда деть руки. Хочется сбежать как ребенку. Дышу, пытаясь взять себя в руки.
К нам тут же подходит молодой парень-официант и предлагает меню. У меня и так не было аппетита, а после того, как я вижу цены, в горле встаёт ком. Нет, я все понимаю. Приличное заведение, хорошая кухня, обслуживание. Но не может стоить стейк как пять килограммов мяса. Официант стоит над нами, ожидая заказа.
Елизавета. Вы выбрали?
Я не голодна. Можно мне просто латте?обращаюсь к официанту. Парнишка кивает, записывая мой заказ в свой блокнот. Калинин несколько секунд изучающе смотрит на меня, а потом опускает глаза в меню.
Мы будем тунца под вашим фирменным соусом и теплый салат с белыми грибами, девушкекофе, мнепросто воды без газа,заказывает мужчина, не смею возразить, сглатывая ком в горле.
Можно мне тоже воды вместо кофе?прошу я, официант быстро кивает и покидает нас. Мы сидим друг напротив друга, очень трудно избежать внимания мужчины. Он абсолютно спокоен и расслаблен, рассматривает меня, откинувшись в кресле.
Очень рад, что вы хорошо себя чувствуете, Елизавета.
Спасибо, все хорошо,невпопад отвечаю я и все-таки перевожусь взгляд на окно, не выдерживая тяжёлого взгляда мужчины.
Почему вы выбрали работу на ресепшене, а не по профессии?интересуется Калинин.
Потому что мест в экономическом отделе не нашлось,поясняю я.
Приму к сведению,усмехается мужчина. И тут до меня доходит, что я не говорила ему о своей профессии. Поднял мои данные? Слишком много внимания к девушке на ресепшене. Нам приносят воду, и я спешу сделать глоток, чтобы утолить жажду.
Расслабьтесь, Елизавета,снисходительно произносит мужчина.Это всего лишь обед.
Для него может быть «всего лишь обед», а для менякак экзамен, к которому я не готова. Я правда пытаюсь расслабиться и улыбнуться. В конце концов, это всего лишь мужчина. Да, намного старше по возрасту и по уровню, но я отчаянно не понимаю, для чего нам нужен этот обед.
Давай перейдём на «ты», думаю, это придаст тебе немного уверенности.
Конечно, вы можете обращаться ко мне на «ты». А я так не могу.
Отчего же?ухмыляется, забавно ему.Слишком стар для тебя? Разве возрастэто граница?
Возраст, может, и нет, но субординацию никто не отменял.
Субординация уместна на рабочем месте. А при личном общении только мешает.
Я чувствую, как вспыхивают мои щеки. Не хочу этого «личного» общения, но сказать такое в глаза мужчине не могу. Меня спасает официант, который ставит перед нами салат и приборы. Восхитительный запах грибов вызывает аппетит, но как есть в присутствие Калинина, я не знаю.
Калинин приступает к еде, а я снова пью воду и смотрю в окно. Там Ира выходит под руку с архитектором, тоже направляясь на обед, но в кафетерий гораздо скромнее. Она так светится рядом с этим мужчиной. Хорошая пара.
Не любишь грибы?мужчина привлекает к себе внимание, и мне приходится повернуться.
Люблю. Просто... Я на диете,говорю первое попавшееся, что приходит в голову.
По здоровью?
Нет
Тогда не страшно,усмехается мужчина.Тебе не нужно худеть. Да и блюдо нетяжёлое. Попробуй, тебе понравится,его голос заметно теплеет, но почему-то не покидает ощущение, что мужчина пытается играть несвойственную ему роль. Беру вилку, пробую. Глупо продолжать отказываться. Действительно вкусно. Пробую еще. Очень вкусно.Вижу, тебе нравится.
Правда, вкусно.
Расскажи мне о себе,вдруг просит он.
Что рассказать?
Все, что хочешь,непринужденно просит он.
Меня зовут Максимова Елизавета. Мне двадцать лет. Проживала в Обнинске, училась здесь.
Нет, стой,усмехается.У нас не собеседование.
А что вы хотите знать?
Например, чем ты увлекаешься, как твой парень относится к твоей работе.
У меня нет парня.
Хорошо,кивает.
Вообще-то ничего хорошего, но я молчу.
Увлечение? В детстве занималась гимнастикой, потом перешла в современную хореографию. С приездом сюда все время занимала учеба. Люблю читать.
Что последнее ты прочла?
Нам приносят рыбу. Никогда не ела тунца в свежем виде. Только консервы.
«Сто лет одиночества».
Маркес? Интересный выбор для молодой девушки.
А что должны читать молодые девушки?я немного расслабляюсь и даже искренне улыбаюсь.
Любовные романы.
Молчу. Романы тоже читаю, я в литературе всеядна.
Твои впечатления о книге?
Мне кажется, стиль автора уникален, неповторимый мистический реализм. Сначала было немного сложно, но потом я увлеклась.
Калинин ухмыляется, явно не разделяя мое мнение.
Произведение своеобразное. Думаю, что критики его высоко оценили по причине того, что он описал реальные события угнетения рабочих на плантациях, когда эта тема была под запретом. Но сцены, связанные с войной, неправдоподобны. Остальноене договаривает, улыбаясь одними губами.
Я не согласна. Но не решаюсь спорить. Просто киваю и утыкаюсь в тарелку.
Почему ты не доказываешь свою точку зрения? Мы же всего лишь беседуем. Ты же явно не разделяешь мое мнение,с каким-то блеском в глазах спрашивает он меня.
Я предпочитаю не спорить с мужчинами.
Хорошее качество для девушки,всматривается мне в глаза, и я зависаю. Нет, его взгляд не стал теплее, наоборот, сделался очень холодным и тяжёлым, как металл, но было в нем что-то такое, что не позволяло отвернуться. Дыхание сбивается. Я не могу назвать Калинина красивым мужчиной. Он статный, мужественный, но холодный, непроницаемый. Нордические черты лица.
Он сам меня отпускает, переводя взгляд на официанта, заказывая нам кофе. Мнелатте, себеамерикано. Калинину кто-то звонит, он, извиняясь, отходит к бару.
Кофе приносят быстро. В красивой большой чашке с рисунком кленового листа на пенке. Отпиваю глотоквкусно. Наверное, это самый вкусный латте, который я пила. Не знаю, в чем секрет, просто наслаждаюсь напитком, а сама думаю, что скажу Ире, когда вернусь. Ведь она начнет задавать вопросы. А я не хочу, чтобы меня обсуждала вся компания, я вообще не люблю всеобщего внимания к себе.
Не знаю, как так выходит, но чашка соскальзывает и переворачивается. Кофе заливает мои юбку и блузку. Горячо, но я быстро соскакиваю, стряхивая горячий напиток. Немного жжет, но это не страшно по сравнению с моим стыдом. Я залила белую скатерть, себя и бархатную обивку бежевого кресла, на меня все оглядываются, включая Калинина. Хочется провалиться сквозь землю или зарыдать от собственной неуклюжести и стыда.
Ко мне подлетает официант и, вместо того, чтобы сокрушаться над испорченной мебелью, спрашивает, насколько сильно я обожглась, протягивает льняную салфетку и предлагает проводить в дамскую комнату.
Все в порядке?позади меня раздается голос Калинина.
Извините,пищу я и быстро убегаю в туалет. Запираюсь там и с каким-то остервенением пытаюсь оттереть пятно, но оно расползается еще больше. Боже, какая я дура. Ну как так? Кожа на ногах горит, я вся заляпана и почти рыдаю.
Мою руки и не понимаю, как после всего этого мне вернуться назад. Я так перенервничала за этим чертовым обедом, что разлитый кофе мне кажется трагедией. Но я взрослый человек, и прятаться глупо.
Выхожу из туалета. Наш стол уже убран, скатерть и кресло заменены. Калинин ждет меня в баре. Он молча указывает рукой на выход, помогает надеть в гардеробе пальто и галантно открывает дверь.
Простите,еще раз пищу на улице.