Только вздохнуть.
Вы же понимаете, Анна. Надеяться, что Артур сам будет выполнять мои предписания, не приходится.
Умоляющий взгляд дочери.
Я не хотел вас обременять,сипит Артур.Прости. Вы так быстро сбежали Я подумал, не случилось ли чего.
Голосовой покой!рычит доктор.Постельный режим. Теплое питье! И никакого пения.
Аня?вопросительно смотрит на меня Артур.
Просто смотрит. Не сверкает глазами, не играет лицом. А ведь перед нашим разводом его вот такого, не исполняющего роль звезды, я и не видела.
Оставайся,обреченно киваю я.
Ура!кричит Катя, обнимает меня, потом отца.
И вот теперь я не сплю. В доме снова витает манящий запах любимого. СТОП! Когда-то любимого мужчины. И Это сводит с ума. Кто меня понес на это его выступление! Действительно, вот почему было просто не отправить смс-ку. Как делают нормальные люди.
Но ясильная. Я не меняю своих решений. Тем более таких, что дались кровью и куском души. Справлюсь.
Осторожные шаги ворвались в мое сознание. Подскочив, я прислушаласьтак и есть. Ходит. Крадучись.
Выбежала из спальни.
Тебе плохо?
Бледный и заросший, в джинсах и с голым торсом, Артур выглядел сексуально. Более чем! И как этой заразе удается, а? Еле живой, а вот все равно. До чего хорош!
Есть хочу,смущенно признался он.
Прислушалась. Не хрипит. Уже хорошо.
Пошли.Я отступила на шаг и убрала руки за спину. На всякий случай.
Аня ЯОн же шагнул ко мне, и глаза при этомвнимательные, ждущие.
Ты соблюдаешь голосовой покой,максимально строго, и еще шаг прочь от него.
Договорились,сказал он одними губами.
И посмотрел, чуть улыбнувшись. Не лучезарно, фонтанируя на публику. А тепло. По-домашнему. Челка упала на лоботрастил ее будь здоров. И подкачался, плечи стали рельефнее, руки прибавили объема
О-хо-хо
Мое счастливое прошлое.
Как же заснуть в настоящем, а? Когда он такой вот, одинокий и красивый, совсем рядом.
Суп будешь?спросила я, сама не узнавая свой голос.
Сама варила?беззвучно.
Какой послушный! Только дыханием и губами. Смотреть на нихпросто му́ка. Сладкая. Но как же больно
Я по-прежнему готовлю сама. Если ты об этом.
Твой сырный?и голос такой мечтательный-мечтательный.
Это «волшебное» блюдо я варила всегда, когда он возвращался с гастролей. И тогда, когда денег было всего ничего: на съемную хрущевку и памперсы Кате, а остальноекак хочешь, так и раскидывай. Все равно не хватит. Это потом, когда все выправилось по финансам, как-то перестала. Мы оба как-то перестали приходить в восторг друг от друга, и суп уже стал не тот.
Кура. Плавленый сырок. Зелень. Когда-то мы его называли блюдом последней надежды. Целую жизнь назад.
Резко отворачиваюсь. Понимаю, что злюсь. На него. На себя. На эту дурацкую ночную ситуацию.
Слишком интимно. Слишком по-прежнему. Слишком накатывает
Достаю маленькую кастрюльку из холодильникаготовить я стала намного меньше, надо отметить. Включаю конфорку, старательно смотрю на постепенно алеющий круг на плите. Словно оттуда мне придет озарение.
Аня
Он оказывается у меня за спиной. Еще не касается. Пытаюсь унять дрожь. Найти здравый смысл. И разорвать это колдовство. Сердце колотится, воздуха не хватает. Закрываю глаза. Чувствую его дыхание на своих волосах. И потрясенно осознаю, что чувствую его каждой частичкой кожи, каждым волоском. И что-то во мне ликует. Жадно. Неистово.
«Ну же! Не медли!»
С трудом я подавляю на вылете этот всхлип. Не произношу вслух, но Артурготова поклястьсяощущает его, ловит его, слышит.
Аня,одним дыханием повторяет он.
И кладет ладони на мои обнаженные плечи: тонкие бретельки не в счет. Мы оба захлебываемся воздухом. В такт. Разом. Он чувствует мою дрожь. И медленно-медленно склоняется. Прикосновение губкак нежная забытая мелодия, которая вдруг начинает звучать в тебе. Да так, что ты забываешь обо всем. И летишь. Свободная, счастливая.
Рука забирается под волосы, приподнимает их. Счастливый вздох. Артур бережно касается шеи губами. Стонет. Прижимается всем телом. Ох, насколько он возбужден! Практически как я сама.
Девочка моя Любимая,горячечно шепчет он.Как я скучал.
Он подхватывает меня на руки. И он везде. Снова захватывает в плен, я снова готова покоряться И весь мой бунт, все попытки стать свободной и счастливой Все оказывается напрасным.
Ярость. Светлой полосой, как молния, вспыхивает у меня перед глазами ярость. Заставляет закипеть кровь. И прогоняется колдовство его прикосновений.
Нет,произношу я. И сама удивляюсь тому, что говорю. И тому, что я смогла хоть что-то сказать.
Аня?он еще не верит.
Прекрати. Пожалуйста,непослушными губами, через силу.
Любимаяи снова не верит, как всегда, только он, только его чувства.
Довольно, Артур,мой голос становится громче, ярость прорывается
Меня наконец-то слышат.
Артур как-то неловко ставит меня на пол, сильные, нежные руки не хотят отпускать, скользят по моему обнаженному телу в последней нежности. В последней попытке что-то изменить.
Нет,повторяю я. Голос дрожит. Резко отворачиваюсь, поднимаю со стола ночную рубашку, невесть когда с меня слетевшую, надеваю обратно.
Супв тарелку. Молоков кружку. Разогреть в микроволновке. Сода на кончике ножа и сливочное масло. Гадостьзнаю. Но надо? Заслужил.
Аня,Артур пытается меня удержать рядом, когда я все это ставлю на стол.
Приятного аппетита,твердо говорю я и выпутываюсь из его рук, отхожу.
Объясни,кричит он, морщится от боли, хватается за горло.
А вот не надо забывать про голосовой покой. Доктор предупреждала.
Я прекрасно прожила без всех этих объяснений. Ты прожил тоже.
Он издает бешеный хрип:
Прекрасно?! Да я
Не кричи,обрываю его.Катя спит.
И ухожу с кухни.
Ушла. Тихо закрыла за собой обе двери. И на кухню. И в спальню.
Приготовившись бодрствовать до утра, я заснула. А проснулась под тишайший разговор на кухне:
Так почему вы пришли вчера?шепотом, но вполне живенько спрашивал Артур.
Ну-у-у,отвечала Катя. Исчерпывающе.
То есть ты что-то начудила?
Па-ап. Тебе говорить нельзя.
А тебе зато можно,беззвучно смеется он.
Катя тяжело вздыхает. Я выбираюсь в коридор: вот любопытно, заметит он или нет изменения во внешности дочери? Видимо, любопытно это не только мне, потому как наша девочка вполне себе раздраженно интересуется:
Пап. Ну посмотри на меня внимательно. И скажи, что изменилось?
Цвет волос ужасный, конечно,спокойно отвечает он.И прическа, прости, малыш, не лучше. Но в целом для того стиля в музыке, что ты мне вчера показывалапойдет. Хоть пирсинг в нормальной конторе делала?
Я. Его. Убью!
И за восторженный вопль дочери, в котором ясно прозвучало: вот он, лучший в мире папа, а не какая-то там мать истеричка. Убью и закопаю. А слезами поливать не стану. Не дождетесь.
То есть ты ругаться не будешь?все-таки уточняет Катя.
Если это все, что так огорчило мамуто нет. Просто в следующий раз подойди заранее. И озвучь. Я тебя к нормальному стилисту отведу.
Не просто убью. Мучительно убью. Гад!
Хотя, вот любопытно, что ответит дочь? Про скрипочку. И пытки. Я от интереса даже злиться немного перестала.
Ой, папочка, ладно. Я опаздываю.
Какая умненькая девочка! В школу она опаздывает, в ту самую, куда больше не пойдет, потому что отстой. Только папе об этом говорить не надо, он же не мама-истеричка.
Катя,что-то подозревает Артур.
Вечером увидимся?нежным и наивным голосочком, никак не подходящим зеленой бунтарке.
Думаю, да,едва преодолев долгую-долгую паузу говорит Артур.
Его подозрения забыты, Катя талантливо перехватила инициативу. И в кого такая?
Только не говори, что вы с мамой уже поругаться успели,переходит в наступление ребенок.
Нет, но
Папа!
И столько строгости в голосе. Вот спрашиваетсякто кого отчитывать должен, а?!
Хорошо-хорошо. До вечера, котенок.
Котенок? Этокотенок? Да ты не заметил, как твоя дочь стала почти взрослой и превратилась в твою копию. Боже мой. Тот же звездный характер, чтоб без мыла в любую щель. За что мне это все?!
Глава пятая
Прошу не ломать мои нервные клетки.
Там живут нервные тигры
(С) ВК
Ой, а вы снова с Артурчиком?
Я посмотрела на улыбающуюся барышню, что всем своим видом желала изобразить наивность и романтизм. Такая милота-милота: губки бантиком, глазки как у куколки. Ресничками хлоп-хлоп. Из новых приобретений театра. Всего полгода после учебного заведения, всего полгода в Оперетте, а свары в коллективы пошли нешуточные. Причем на ровном месте, даже не за роли. А так. За идею. Кто что про кого сказал, мелочи всякие полезли. Мелочи-то мелочи, а скандалы знатные.
Не сказать, что до этого мы все жили по принципу «один за всехи все за одного». Нет. Не то направление деятельности. Но было на порядок спокойнее. А тут
Совпадение? Возможно.
Тем временем я продолжала просто смотреть на девчонку. Моя ж ты овечка! Рановато мнишь себя тигрицей, зубки хоть и ядовитые, а еще молочные. Она задергалась и стала пояснять, быстро и суматошно:
Я вчера смотрела. Концерт уличный по всем каналам. И в инсте, и на ютубе. Такая прелесть! Вы так хорошо смотритесь вместе. Просто идеальная пара.
Только вздохнуть: вот прилетит мне еще за это выступление. Как-то я напрасно расслабилась.
Как славно, когда есть, кому пиарить. Классно вы засветились с «Крещендо». И муж рядом.
Я нахмурилась, хотела добавить «бывший», но поняла, что меня и не услышат вовсе. Да и вообщемного чести с барышней этой объясняться.
Вы же теперь уйдете к ним петь?вдруг задала барышня несколько странный вопрос.
С чего вы взяли?тоном «не говорите глупостей» парировала я.
А про себя с досадой подумала: зная нашего, ревнивого, как Отелло в период обострения, надо бы зайти и объясниться.
С чего взяли, объяснять мне не стали, а что-то прочирикали и сбежали. Стопроцентноразносить свежие новости по гримеркам.
Добрый день,заглянула я к нашему великому и ужасному, чувствуя себя скорее крепостной актрисой, чем высокооплачиваемым профессионалом.
Великий был мрачен и заранее зол.
Здравствуй, Анна.
Анна, не Анечка, не Энни и даже не Нюся. Да вот нехорошо ж! Судя по сведенным бровям и глазам, что метали молнии, разведка уже доложила, интерпретировала и истолковала. Хотя, если запись уже выложили, мог и сам увидеть
Как-то я затупила, каяться надо было начинать еще вчера. Охо-хо-хо. Не тем я занималась накануне, ох не тем.
Как это понимать?ко мне развернули ноутбук, на котором до этого внимательно рассматривали мои певческие экзерсисы на Манежной.
Какой выразительный стоп-кадр. Я как раз выхватываю микрофон из рук бывшего. Артур смотрит на меня. И правда, вместе мы смотримся весьма и весьма эффектно. Хороши, ничего не скажешь.
Анна. Тебе напомнить, как ты уже хотела побунтовать? Сменить место работы? Помниться, что-то было о рамках, в которых тебе тесно? Так?
Стиснуть зубы и молчать. Не спорить. Не оправдываться. Владлен это ненавидит. Особенно, когда его понесловот как сейчас.
Тебе напомнить, чем все закончилось?
Молчать. Главное, молчать.
Я прикусила щеку изнутри.
Как ты уже обращалась к мужу, чтобы он помог тебе? И что?
Все, что он говорилбыло и правдой, и неправдой. Уходить я не собираласьне для того я выигрывала конкурсы, моталась по кастингам, напрягала всех знакомых и не очень, чтобы только получить первую сольную партию А потомудержаться в солистках, когда конкурсы каждый год, и кастинги на каждую постановку, а репертуарных спектаклей все меньше.
Но раздвинуть рамки и правда я хотела. Возможно, зря. Возможно, я много что сделала зря.
И как ты рыдала у меня
Я едва удержала на лице приветливое, чуть смущенное выражение под кодовым названием «невинность номер пять». Специально разработанное для случаев умеренного бешенства великого и ужасного.
Который уже начал интерпретировать в духе собственной концепции бытия. То есть бредить.
Рыдать-то я рыдала. Только не прилюдно. И уж тем более не в театреэто факт. Если бы я позволяла себе рыдать на рабочем месте, то меня б уже подгрызли давным-давно.
И как умоляла оставить в театре?! Готовая на все, лишь бы тебя не выгнали?
М-да. Что-то года никого не красят, Владлена в том числе. А вот в яркую манию величия разукрашивают вполне себе. Когда все грянуло, развод в том числе, я, конечно, договаривалась. И просила помочь. Но рыдать и умолять Как-то серьезно расходится его толкование событий с тем, что помню я. И что это он имеет в виду под «готовая на все»? Слишком замысловато для моих вокальных мозгов, которых, как всем известно, не существует в природе.
Я слушала обличительную речь, опустив голову и время от времени вздыхая«Магдалена, готовая каяться». Поза номер шесть, для бешенства, переходящего или в творческий порыв, или в грандиозный скандал с увольнениями. В зависимости от того, насколько адекватно ситуации будет исполнена Магдалена.
Внутри даже не кипело. Просто холодный расчетувы. Я не могу потерять работу. Не собиралась тогда, в то лето, когда меня подставил Артур и его любимый квартет. И тем более не могу позволить себе это сейчас, когда сама обеспечиваю свою маленькую семью. Значит, все эмоции потом. Продолжаем давать Магдалену.
Я прекрасно знала, что завтра Владлен будет целовать мне руки. И говорить, что янаходка и его счастье. Что будь он помоложе с этаким прозрачным намеком: переубедите меня немедленно, что я молод душой, прекрасен телом и лучший кобель-производитель в этом рассаднике искусства. Разумеется, целовать мне руки, играть бровями и намекать неприличные намеки Владлен станет при всем честном коллективе. Чтоб видели и заходились в бешеной любви ко мне.
Но сейчас Его истерику надо пережить. С холодной головой. Но отчего-то слезы практически вскипели у меня на глазах. Потому что переживать состояние беспомощности Снова. Как тогда. Наверное, именно этого я Артуру и не простила. Его шашни с Данойпростила. По крайней мере, собиралась. А вот унижение Сколько унижения я пережила по его вине!..