Только сильнее усиливается.
Дверь неожиданно открывается, и я замираю, не в силах пошевелиться. Прижимаюсь к стенке шкафа, и зажмуриваюсь, пытаясь не дышать.
Но дверцы внезапно распахиваются и мерзкий, даже липкий голос травмирует сознание.
О, смотрите-ка кого нашёл. Валид, тут ещё одна!
* * *
Ненадолго, буквально на пару глав погрузимся в историю прошлого. Что же всё же связывает этих двоих, и что означают слова Валида про семью.
* * *
Меня хватают за руку, тянут на себя. Я буквально вываливаюсь из шкафа и в бреду проговариваю обычное:
Не трогайте, пожалуйста, я не с ними! Не знаю, кто эти люди!
А меня не слышат. Я не понимаю, что они говорят.
Меня только выволакивают из комнаты, тащат по коридору и заводят в зал, где в углу лежат мёртвые тела.
Тут же становится страшно.
Рвота подступает от запаха и вида крови.
Мутит, но я зажимаю рот ладонью и отворачиваюсь от тех тел.
Посреди зала на коленях стоят мужчины и женщины. Как перед казнью. А напротив них в кресле, развалившись по-хозяйски, сидит мужчина. Зорко оглядывает всех перед собой и мечет взгляд на меня, когда меня сажают в одну шеренгу рядом с ними.
Осматриваюсь по сторонам и стараюсь не плакать. Тут и так без меня хватает паники.
Мужчина рядом со мной что-то говорит на арабском, и я сжимаюсь от страха. Колючий взгляд карих глаз от араба в кресле буквально убивает.
Я сглатываю, отвожу взгляд в сторону, боясь даже задышать.
А он встаёт.
Один нерв, как минимум, умирает.
Огромная груда мышц делает шаг вперёд.
Ощущение, что под ним вот-вот треснет пол.
Идет так тяжело, медленно, окидывая всех презрительным взглядом.
Подходит к каждому, произносит какие-то слова на арабском. Голос его похож на гром. Но в то же время такой тихий, вибрирующий, твёрдый.
Чем ближе он становится ко мне, тем быстрее звучат мои молитвы в голове. Я не верю в бога, но в этот момент молю его помочь мне.
Опустив голову вниз, шепчу заученные слова.
Вижу чужие ноги.
И поднимаю взгляд вверх, неосознанно произнося эти слова:
Пожалуйста, отпустите меня, я
Он начинает хмуриться, и я замолкаю, не зная, что сказать. Резко становится страшно. От того, что его лицо меняется, когда он смотрит на меня, а не на других. Остальных он прошёл с таким видом, будто для него они обычный мусор, который он утилизирует каждый день.
Русская, я зависаю, понимая, что он говорит по-русски. С акцентом, но довольно чётко.
Да
Откуда в этом доме? допытывает, а я, как умственно-отсталая, сижу, хлопаю глазами.
Привезли всхлипываю. Пару дней назад.
Хм издаёт единственный звук. Поворачивается в сторону шеренги и начинает к кому-то обращаться на арабском. В ответ ему доносится мужской дрожащий голос. Так, значит.
Он подаёт мне руку, и я сглатываю, видя эти мощные, огромных размеров пальцы.
Вставай, звучит громкий приказ.
Я подаю свою руку на рефлексах. Он помогает мне встать с колен и отводит мою руку в сторону. Аккуратно нажимает ладонью мне на спину и толкает к другому мужчине. Опять что-то говорит на своём.
А я паникую.
Куда вы меня?..
Замолчи, или оставлю здесь.
Несколько грозных слов, и я не сопротивляюсь. Встаю рядом с мужчиной, который показывает мне на выход.
Раздумываю ли я в этот момент?
Нет, убегаю сверкая пятками, надеясь, что скоро я попаду домой, в Москву. И хоть там нет ничего хорошего, кроме учёбы и верной подруги, лучше там, чем здесь.
Меня выводят на улицу, помогают сесть в автомобиль. Нахожусь в какой-то прострации, не понимая, как из одних лап попала к другим. И боюсь, что эти окажутся такими же, как и предыдущие.
Я сижу аккуратно, сдвинув вместе ноги и трясясь от холода. В автомобиле работает кондиционер, а я чуть ли не в одном фатине. Перед визитом, кажется, к тому толстосуму, который сейчас лежит где-то на полу В крови
Снова вспоминаю ту картину, и опять тошнота подступает к горлу.
Нет. Ты не должна их жалеть, Аврора.
Но это так противно
Как и то, что меня вырядили как настоящую танцовщицу. Из одежды только лиф и трусики. Остальноеобычная воздушная ткань, не прикрывающая абсолютно ничего.
И теперь сижу, слыша, как зубы стучат друг о дружку.
Я не рискую сказать, что мне холодно.
Понимаю, в какой ситуации оказалась. У меня выбора нет. Ни права голоса. Ничего.
Внезапно на плечи падает чужой пиджак. Оборачиваюсь, смотрю на бугая, который Очень добро улыбается. Кажется, он был без него. Пиджак лежал всё время в машине? Не думаю, что разгуливать по Шардже в пиджаке комфортно.
Я киваю головой и благодарю его на английском. Вот и капелька моего словарного запаса. Не знаю, понимает или нет меня. Но улыбается шире.
И чёрт Я знаю, что нельзя этого делать. Но я чуть расслабляюсь и согреваюсь с каждой секундой. Мужчина ещё и мощность кондиционера уменьшил.
И пока я согревалась, не заметила, как из дома вышел тот самый мужчина, которого я боюсь даже сейчас. И теперь садится в салон, громко хлопая дверью. Вздрагиваю, вжимаюсь в спинку кресла и смотрю на него, не решаясь пошевелиться.
Он отдаёт приказ, судя по тону.
А потом, откинувшись на спинку сиденья, поворачивает голову ко мне. И одним своим лёгким вопросом заставляет меня растеряться.
Ну, рассказывай, блондинка, кто такая?
* * *
Я начинаю, замешкавшись. Аврора. Я из Москвы.
И что же Аврора из Москвы делает в наших краях? усмехается и натягивает уголки губ так сурово, страшно, но в то же время обольстительно, что я опять теряюсь.
Это прозвучит странно, но меня похитили говорю чистую правду. Не задумываюсь, кто он, зачем ему эта информация. Он спас меня, и я готова отблагодарить его хоть как-то. Рассказываю, даже не чувствуя никакого подвоха. Его же тут нет, да?
Странно, кивает. Дальше?
Потом нас Продали. По одной. Так я попала сюда. Четыре дня назад. Меня вели как раз к мужчине, с которым я должна была
Я замялась.
Наверное, переспать, да?
Но я не уверена. Я такое в книжках читала.
Не знаю. Возможно, лечь с ним в одну кровать, наивно отвечаю, краснея. Четыре дня меня колотила сильная дрожь, я рыдала даже во сне, а теперь смущаюсь перед этим мужчиной, боясь сказать слово «секс».
Лечь с ним в одну кровать? передразнивает, явно глумясь надо мной.
И опять лицо горит. Уже вместе с ушами.
Угу, киваю, стискивая пиджак в ладонях.
Ясно всё с тобой, отворачивается. Он что, даже не скажет, что это бред? Звучит сомнительно, не так ли?
Вы мне верите? задыхаюсь, сама не ожидая от себя такого вопроса.
А есть повод не верить? говорит уже холоднее.
Нет-нет! оправдываюсь. А то не дай бог подумает, что я его обманываю, чтобы не знаю. В дом его проникнуть! Всё так.
Больше он мне ничего не отвечает. Мы едем в такой тишине, что я невольно засыпаю на пять или десять минут. Вырубает в один миг, когда понимаю, что наконец спаслась из того дома.
Но я снова просыпаюсь, когда вижу перед глазами мёртвое тело.
Подпрыгиваю на сиденье авто, выпрямляюсь и растерянно смотрю по сторонам. Всё тот же салон. Всё та же кожа, которой пропах весь салон. Те же мужчины.
Сон словно рукой снимает.
А куда мы едем? решаюсь спросить.
Ко мне домой, отвечает мужчина рядом, блокируя экран телефона.
Хорошо, киваю, хотя напрягаюсь. А что вы со мной сделаете? может, не стоит тогда с ними разговаривать, а стоит уже пытаться открыть дверь, чтобы сбежать отсюда? Не убьёте ведь? Поможете домой добраться? Мне бы
Хочу сказать «позвонить родным», но осекаюсь. У меня их нет.
Домой
Поможем, сухой и короткий ответ. По тону слышу, что не стоит с ним сейчас говорить. Может, он устал. Или же Настроения нет? Но всё равно что-то или кто-то тянет меня за язык.
А как вас зовут?
Валид.
И опять исчерпывающий ответ.
Так, значит, Валид Его звали тогда, когда я сидела в шкафу. Ясно.
Больше я не решаюсь задавать вопросы. Хотя мне очень хочется узнать, откуда он знает русский. Он ведь с виду чистокровный араб. Кожа смуглая, лицо такое Жестокое, с острыми чертами. Нос с горбинкой, пухлые губы. А взгляд Из-под тёмных и густых бровей буквально убивает наповал. Особенно злой.