Почему нельзя, Машенька? удивляется он. Мне давно не восемнадцать. Быть взрослым человеком это очень серьёзно. Во взрослой жизни зачастую нет места веселью.
Я уверена, что даже в вашей взрослой и серьёзной жизни найдётся парочка минут для ма-а-а-алюсенькой улыбочки! Для наглядности показываю пальцами размер этой воображаемой улыбки. Вот мой папа тоже всегда такой серьёзный, но улыбаться он пока не разучился!
Видимо, твоему папе повезло с такой дочкой, поэтому он и не забыл, как улыбаться, мягко замечает мужчина. А моя дочь меня ненавидит.
Его дочь? От неожиданности такого поворота событий я хватаю стакан со спрайтом и делаю несколько шумных глотков.
Уверена, что вы ошибаетесь, говорю я, когда напиток больше не лезет в горло. Так не бывает, чтобы дети ненавидели своих родителей!
Тебе просто повезло, Машенька, что ты ещё не видела настоящей жизни.
Так говорите, словно у вас может быть ребёнок старше меня! восклицаю недоверчиво.
Нет, не старше. Ей всего восемь.
Как её зовут?
Полинка, отвечает мужчина и вздыхает: Малышка совсем, но строит из себя умудрённую жизнью и опытом девушку. Совсем как ты.
Я понимаю, что это подобие шутки, но мне совсем не смешно. Как-то грустно даже, если так посудить.
Поэтому вы возитесь со мной? спрашиваю с обидой.
Синий взгляд пробирается прямо в душу, пока его снова не заполоняют тучи.
Я отдаю себе отчёт, что ты не мой ребёнок, медленно проговаривает Павел Александрович. Но ничего не могу с этим поделать, извини.
Его слова причиняют мне боль. В глазах предательски дрожат слёзы, и я вскакиваю из-за стола.
Маш, ты куда? кричит мне вслед, но я не останавливаюсь. Чёрт! Маша!
У меня есть несколько минут, пока он не оплатит счёт, чтобы привести свои чувства в порядок. Но чем больше я стараюсь сделать это, тем сильнее текут по моему лицу упрямые слёзы.
Я не хочу думать, почему мне так больно и тоскливо. Не хочу думать, что я, наивная и юная, посмела влюбиться в такого взрослого мужчину, но что-то мне подсказывает, что так и есть.
Вижу сквозь стеклянную дверь знакомую фигуру и упрямо срываюсь с места. Не хочу, чтобы он увидел и догадался! А он ведь поймёт, сразу всё поймёт, я знаю. И поэтому бегу.
Решение приходит быстро, но времени искать кабинку для переодевания и надевать купальник у меня нет. Уверена, что Павел Александрович уже идёт по горячим следам и совсем скоро настигнет беглянку. Ну, то есть, меня.
А потому бегу через весь пляж, подальше от основной массы людей, чтобы поскорее нырнуть в море. Тогда он решит, что глаза покраснели от воды. Глупо? Наивно? Тысячу раз да! Но мне просто необходимо, чтобы мы сделали вид, словно не было никаких слёз.
Я думаю, он не захочет обсуждать то, что произошло. Ятем более. Поэтому мне надо лишь скрыть следы преступления и дождаться приезда Лизки.
Погружённая в свои тяжкие раздумья, я забегаю за выступающую скалу. А там Небольшая кучка нудистов. Идеально!
На ходу стягиваю сарафан и бросаю рюкзачок. Не думая, не анализируя, поддавшись эмоциям и моменту, избавляюсь от трусиков и оборачиваюсь назад.
Павел Александрович возникает на моём персональном горизонте, и я бегу к краю пирса, ни на секунду не переставая думать.
Как же забавно судьба распоряжается нашими желаниями! Вроде и чётко сформулировано, и выверено до каждой буковки, и вот на тебе!
Когда тебе только исполнилось восемнадцать и сердце открыто для любви, когда ты вдыхаешь на полную грудь жаркий южный воздух и бежишь навстречу волнам, разве думаешь, что судьба уже уготовила тебе сюрприз?
Серьёзный такой, неулыбчивый. С ногами сорок пятого размера.
Ведёт себя ну прямо как мой папочка. Вот и сейчас: глаза кровью налились, ноздри раздуваются от тяжёлого дыхания и
Ма-а-а-ша! раздаётся крик на весь пляж. Где твой купальник?!
И в это же самое мгновение я достигаю края пирса и бомбочкой сигаю вниз.
Глава 8
Он зол. Очень-очень зол. По шкале от одного до десяти потянет на все пятьдесят, а то и сотню. По шкале отрицательных эмоций моего папы, у Павла Александровича их переизбыток.
Всё, что было до этого, детский лепет.
Сейчас у него действительно пар валит из ушей, а глазачернее ночи.
Машенька, нарочито спокойно зовёт меня, выйди-ка из воды, солнце.
Нет! заявляю твёрдо и уверенно отплываю дальше от берега.
Ложусь на спину, позабывшись, но расслабиться мне не даёт ор:
Ма-а-а-ша! Немедленно выйди из воды и прекрати этот цирк!
Бросаю взгляд на берег. К Павлу Александровичу подходит девушка, похожая на хиппи, нагая и прекрасная нудистка с идеально-ровным загаром, и что-то тихо говорит ему. Отсюда мне не слышно, что именно, зато я слышу, как клацает его челюсть, как он тяжело выдыхает и что он отвечает ей:
Она мне не дочь! Девушка пожимает плечами и отходит, а внимание мужчины снова обращается на меня. Маш, не заставляй меня волочить тебя из воды силой, пожалуйста. Это ни к чему хорошему не приведёт.
Павел Александрович, помилуйте, я просто перегрелась на солнце, и это не привело бы ни к чему хорошему, поэтому мне срочно пришлось принимать экстренные меры!
Ну всё, солнце! Я считаю до трёх и плыву за тобой!
Вы не посмеете!? взвизгиваю я, наблюдая, как он медленно раздевается, начиная отсчёт.
Три, Машенька, на камни летит футболка, два, он быстро избавляется от туфель и носков, один, с лёгкостью откидывает в стороны брюки, оставаясь в одних плавках, я иду за тобой.
Он бесцеремонно роется в моём рюкзачке и извлекает на свет полотенце.
Выходи, Маш, в последний раз предлагает он мне, но я качаю головой.
Я не верю, что он на самом деле кинется в воду. Ещё и полотенце Зачем?! Но я ошибаюсь.
Мужчина уверенно совершает тот же путь до края пирса, что и я несколькими минутами ранее, и прыгает в воду, сжав полотенце в кулак.
Он уверенно держится на воде, быстро поглощая расстояние между нами. И я, с одной стороны, испытываю трепет и смущение от того, что я тут в воде абсолютно голенькая, а с другой стороны, во мне бунтует желание сорваться и погрести в противоположную сторону.
Павел Александрович словно читает мои мысли:
Даже не думай! Я же догоню.
И что же вы сделаете?
Ох, Машенька, он закатывает глаза, отшлёпаю за непослушание. Ну так, профилактически.
Вы не имеете права! Вы не мой отец!
О-о-о, солнце, ты даже себе представить не можешь, как я радуюсь этому факту! Будь ты моей дочерью, сидела бы под замком до скончания веков за своё поведение.
Он доплывает до меня. Смотрит исключительно в моё лицо. Ни миллиметра ниже. Я закусываю губу, когда он оборачивает моё тело полотенцем, аккуратно фиксируя на груди. Не считая этого маленького прикосновения, его руки не касаются меня. Но даже его достаточно, чтобы я судорожно выдохнула воздух прямо ему в лицо.
Маша-Маша-Машенька Что же ты делаешь, а? Без ножа режешь, солнце! Разве ж так можно? Ну я же мужик, Маш, понимаешь, му-жик
А я женщина, говорю, игнорируя грохот собственного сердца.
Я заметил, серьёзно отвечает он и, развернувшись, уплывает назад к берегу.
Я медленно гребу следом, пытаясь не потерять полотенце. Почему-то мне становится неудобно за своё поведение. Что, если его задевает это куда больше, чем он позволяет мне увидеть? Что, если его влечёт ко мне как к женщине, но он держит себя в руках, потому что..? Потому что что?
Он сидит на гальке рядом с нашими вещами, и я сажусь рядом. Медленно придвигаюсь, и он вздыхает.
Павел Александрович?
Да, Машенька.
Вы сказали, что у вас есть дочь, начинаю я, заранее понимая, как глупо это выглядит с его стороны. А её мама?..
Он бросает на меня быстрый взгляд.
Мы не живём вместе уже некоторое время. Собственно, поэтому Полинка и держит обиду.
Это как-то странно, вздыхаю и кладу руку на камни. Рядом с его.
В жизни очень много странного, не находишь?
Наверно, я пожимаю плечами, от чего мои пальцы, дрогнув, соприкасаются с его пальцами.
Кожа к коже. Буквально каким-то миллиметром, но я чувствую это и уверена, что он тоже чувствует. Ни один из нас не убирает своей руки.