Пока я жива, «Бирн корпорейтед» будет жить, спокойно сказала Кристин. Поехали домой, Адам, нам нужно многое обсудить.
Потрясенный Адам как всегда послушно последовал за свой женой. Он никак не мог понять, что же случилось. Только когда они уже подъезжали к дому, Адам наконец понял, что все его надежды могут пойти прахом. Кристин не оправдала ставку, сделанную на нее.
Они молча вошли в гостиную и сели в кресла друг против друга. Кристин пристально посмотрела на мужа и глубоко вздохнула. Как ни крути, а без помощи Адама она ни за что не справится с ситуацией. Кристин надеялась только на одно: у Адама хватит ума послушаться ее и сделать все так, как ей нужно.
У тебя есть деньги, чтобы оплатить часть долга? спросила она.
Адам усмехнулся.
Ты все еще надеешься вытащить свою компанию?
Да, я сделаю это.
Так вот, я не хочу тратить свои деньги неизвестно на что, сказал он и вальяжно развалился в кресле.
Как это неизвестно на что?! Кристин вцепилась в подлокотники кресла. Ты же знаешь, что эта компания стоит миллиарды!
Сейчас она не стоит ничего. И мне будет проще купить ее по бросовой цене. Хотя мне она не нужна и все равно мне она принадлежать не будет.
Она принадлежит твоему сыну!
Не ори на меня! огрызнулся Адам. Твое время закончилось. Больше я не позволю тебе сидеть на моей шее. Ни тебе, ни твоему сыну!
Хочу тебе напомнить, что Робби и твой сын!
Это еще надо доказать.
От такого оскорбления Кристин впервые в жизни не нашлась, что ответить.
И вообще, ты меня порядком достала. Я хочу жить нормальной жизнью, мне надоело прятаться по гостиницам и дрожать от страха, что твой папаша что-то пронюхает. Этот старый мерзавец вытирал об меня ноги семь лет, так еще и из могилы умудрился нагадить!
Не смей так говорить о моем отце, тихим, напряженным голосом потребовала Кристин.
Я буду говорить о нем так, как захочу!
Что-то ты стал очень смелым, друг мой! усмехнулась она. Но ты не прав. У «Бирн корпорейтед» еще есть силы, и ты через полгода будешь на коленях вымаливать у меня прощение за свои слова.
Знаешь что, лениво протянул Адам, ты мне надоела. Я терпел тебя и твою кислую физиономию семь лет. Хватит. Убирайся из моего дома!
Что? переспросила Кристин. Она была слишком ошеломлена всем случившимся, чтобы адекватно реагировать.
Выметайся из моего дома и забирай своего ублюдка. Мне до смерти надоели вы оба!
Вот, значит, как! Кристин вскинула подбородок. Ты ничтожество, Адам Локнер, ничтожеством был, ничтожеством и умрешь. Не ты меня выгоняешь, я сама ухожу. И запомни: в тот день, когда ты приползешь ко мне на коленях, ты очень сильно пожалеешь о том, что сегодня наговорил мне.
Кристин встала и вышла из гостиной. Как только она поняла, что Адам больше не сможет ее увидеть, Кристин припала к холодной стене и прижалась к ней лбом.
Боже мой, что же мне теперь делать? подумала она и почувствовала, как слезы подступают к горлу. Нет, только не плакать. Я сейчас соберу самые необходимые вещи и перееду домой. Этот дом для меня так и не стал домом. Как же хорошо, что я сегодня отвезла Робби к няне! Собрать вещи, забрать сына и попросить мистера Сэнтспича начать мой бракоразводный процесс. Как сильно я в тебе ошиблась, Адам Локнер! Какую ужасную, непоправимую глупость сделала! Папа как всегда был прав
Кристин грустно усмехнулась и поднялась наверх. В течение получаса она кое-как покидала свои вещи и вещи сына в чемоданы и приказала подать машину.
Когда дом, в котором она прожила семь лет, скрылся за поворотом, Кристин, к своему удивлению, вместо тоски или печали почувствовала облегчение.
Ты еще пожалеешь, Адам, что так обошелся со мной! А вот я никогда не пожалею, что не стала унижаться и умолять. Теперь я свободна и могу вновь жить и радоваться жизни. Как же мне было тяжело в твоей золотой клетке! Прощай, Адам. Искренне надеюсь, что мы больше никогда не встретимся.
2
Кристин стояла на пороге родительского дома и с вызовом смотрела на представителей фирмы, проводящей распродажу имущества Бирна. Под тяжелым взглядом голубых глаз, от гнева ставших почти синими, они стушевались и смущенно переглядывались. Никто не решался первым начать разговор с наследницей Бирна. Кристин усмехнулась и сложила руки на груди.
Итак, господа, что вас привело в мой дом? медленно, чуть растягивая слова, спросила она.
Понимаете ли, миссис Локнер, этот дом и его содержимое должен быть продан для погашения долгов вашего отца, смущенно начал один из мужчин.
Не понимаю, отрезала Кристин. «Бирн корпорейтед» всегда была прибыльным предприятием. Я не понимаю, откуда появились долги. И пока я не разберусь с этим, никто не посмеет вышвырнуть меня из дома родителей.
Простите, мадам, но у нас есть постановление суда
Я уже приказала своему юристу подать кассационную жалобу.
Но, миссис Локнер, мы все равно должны осмотреть дом. Это решение еще никто не отменял.
Пока это мой дом, никто не войдет в него без моего разрешения, спокойно сказала Кристин.
От ее тонкой, затянутой в черное строгое платье фигурки веяло такой внутренней силой, что никто не решился ей перечить.
Я настоятельно прошу вас покинуть территорию. Или в Америке уже не осталось никакого уважения к частной собственности?
Мы должны оценить дом! последовала еще одна робкая попытка.
Кристин пожала плечами.
У всех свои проблемы. Прощайте, господа, искренне надеюсь, что нам больше не придется встречаться.
Она развернулась и закрыла за собой дверь. Мужчины переглядывались, но никто не решался еще раз позвонить в дубовую дверь.
В конце концов мы можем оценить дом и так, по документам!
Остальные согласно закивали головами и бросились к машинам. Вскоре перед особняком Бирнов не осталось ни души.
Кристин прислонилась спиной к двери и только сейчас почувствовала, что вспотела от нервного напряжения. У нее уже не оставалось сил даже на то, чтобы дойти до гостиной. Она отдала все этой маленькой стычке, которая, как сама Кристин прекрасно понимала, ничего не решает.
Я выиграла этот раунд, но все остальное безнадежно проигрываю. У меня нет денег, я не могу понять, как же образовалась задолженность в «Бирн корпорейтед», я не знаю, к кому мне бежать и у кого просить помощи. Ох, папа, как мне тебя не хватает!
Кристин почувствовала, что по ее щеке катится слеза, и сердито вытерла непрошеную влагу кулаком. Теперь она не может позволить себе плакать. Может быть, потом, когда все уладится
А уладится ли? подумала Кристин.
Мам, что случилось? тихо спросил Робби.
Ничего страшного, сынок, устало сказала она и прижала мальчика к себе. Ничего страшного.
Ты плачешь из-за того, что нам придется продать этот дом?
Откуда ты знаешь? удивилась Кристин.
Она до сих пор ничего не рассказывала сыну, полагая, что мальчику, только что отметившему шестилетие, совсем необязательно знать о проблемах, которые не дают покоя его матери ни днем, ни ночью.
Только взрослые думают, что дети ничего не слышат и не видят. Робби пожал плечами. Мам, не плачь! Подумаешь, дом! Главное, что мы с тобой вместе. Правда?
Ты где-то слышал это? Кристин с трудом улыбнулась. Сын очень любил повторять фразы, услышанные в фильмах или прочитанные в книгах. И почти всегда делал это удачно.
Нет, это я сам придумал! гордо сообщил Робби. Но ведь я прав? Да, мам?
Да, сынок, ты прав, с трудом ответила Кристин, слезы душили ее.
Тогда почему же ты плачешь?
Мне так сложно отдать все это в чужие руки Много лет твой дедушка мечтал о том, как ты станешь хозяином в этом доме. Как будешь управлять его компанией. Я плачу из-за того, что не знаю, как осуществить его мечту. Но ты не обращай на меня внимания, малыш.
Как же я могу не обращать на тебя внимания, когда ты плачешь? Дедушка всегда говорил м
Не говори так! сердито осадила его Кристин.
Но так говорил дедушка! упрямо сказал Робби. Я просто повторил его слова.
Кристин лишь покачала головой. Иногда ей казалось, что дух ее отца каким-то странным образом переселился в сына. Уж слишком много похожих черт было в их характерах. Например, упрямство.
Ладно, сынок, иди поиграй в сад.