Элейн, дорогая, это твоя комната. Думаю, она тебе понравится больше, чем прошлая комната, ласково произнесла Людмила и открыла дверь. Немного постояв в дверях, сделала шаг вперёд в комнату, которая полностью была моей, комната, которую полностью сделали именно для меня. Её вид был изумителен, стены были бордового цвета под дерево, и выглядело под старину, на стенах висели картины с изображением древних замков в готическом стиле. Сады из чёрных роз и где-то между ними, напротив, в центре портрет девушки. Но большее внимание получили в углах мраморные статуи кошек. Подойдя к портрету, начала её разглядывать, она казалась очень знакомой. Девушка обладали длинными молочного цвета волосами, серыми большими глазами и пухлыми розовыми губами. По виду она была моей ровесницей, а изобразили её в готическом платье с открытыми плечами и тугом корсете, что визуально увеличивало её грудь, ещё несколько минут изучала её и пыталась понять, где я могла её видеть и почему она выглядела так знакомо. Вернувшись к изучению своей комнаты, в центре которой стояла просто огромная кровать с балдахинами, сквозь которые было видно несколько плотно набитых подушек, постельное сатиновое белье было в таких же тёмных цветах, как и балдахинчёрное, словно бархат нежное. Вся мебель была в таких же тёмных тонах, в правом углу комнаты стояло трюмо с огромным зеркалом и у него были дверцы. Рядом с ним было поставлено на вид очень удобное и мягкое кресло, и через метра два от него стоял большой шкаф с резными узорами для одежды. И нашёл себе место и письменный стол, который украшал подсвечник с тремя свечами тёмно-красного цвета. Над ним была ещё специальная книжная полка причудливой формы, подойдя ближе, я улыбнулась, потому что все эти книги мне дал на чтиво Лиам. Моя новая комната поражала меня до глубины души, а пол был застелен ковром с длинным ворсом, изображение на нём было в виде млечного пути в космическом пространстве, но в сравнении с ковром из холла цвета у него были насыщенными и мягкими. Мне всегда нравился космос и ночное небо, и причину, почему оно меня так притягивало, я не понимала. Мы часто с Лиамом обсуждали интересы, кому что нравится и, судя по всему, Лиам приложил немало усилий, чтобы создать комнату моей мечты, как же тут много антиквариата, который был очень притягательным для моих глаз, и пока я изучала комнату, даже и не заметила, как в комнату вошёл и сам Лиам, и в его руках была громоздкая и по виду увесистая коробка, мне даже стало любопытно, что в ней находится, и потому проследовала к письменному столу следом. Он с лёгким глухим стуком поставил на письменный стол и снял крышку. С восторгом запрыгала на месте, словно ребёнок, такого я точно ожидать никак не моглаэто была очень старинная печатная машинка. Печатная машинка «Underwood» («Ундервуд») 1896 года с рычажно-литературной корзиной. От неожиданного подарка я была в полном восторге, словно ребёнок, получивший то, о чём мечтал чуть ли не с самого рождения. Я обняла Лиама так сильно, что тот слегка простонал, «спасибо» одними лишь губами произнесла я.
Мы рады, что тебе она настолько понравилась, мы долго её искали, с улыбкой произнёс Лиам и обнял меня в ответ.
Людмила так же, как и мы, разглядывала новую печатную машинку, которая прекрасно дополняла эту комнату. Инструкция по эксплуатации была полностью на немецком языке, и Лиам взял на себя ответственность её перевести, среди нас он был единственным, кто свободно владел языком. Удивительно то, что сама машинка писала русскими и английскими буквами, её очень аккуратно под это переделали. Лиам сел за письменный стол, достал из выдвижной полки лист бумаги, а со стола взял ручку и начал переводить, почерк у Лиама был немного небрежным, но разборчивым, а перевод у него занял около получаса, может чуть больше. Как только перевод был готов, мы попробовали на ней печатать, первым делом Лиам перепечатал всю инструкцию на машинке и положил рядом с ней, как только завершил работу. Весьма удобная вещь и простая в эксплуатации. Пока мы были заняты изучением нового прибора, что старше нас в несколько раз, в комнату вошёл доктор Кацман, в руках у него была парочка пакетов, в одном из которых находилась бумага кофейного оттенка и смотрелась очень даже в витражном стиле под стать моей машинке.
Моя дорогая Элейн, это тебе небольшой подарок на новоселье. Я не мастер красивых речей, но надеюсь, комната тебе понравилась, протягивая пакеты мне, и обнял весьма крепко. Это было самое непривычное чувство, ведь Кацман обнял меня впервые с момента моего появления здесь. Создалось ощущение, словно моя маленькая семья стала на одного человека больше, и это не могло не радовать. Доктор Кацман открыл второй пакет, в нём было две бутылки шампанского и бутылка красного полусладкого вина, три упаковки конфет и коробочка с эклерами и дамскими пальчиками. Не теряя времени, мы быстренько накрыли импровизированный стол и принялись отмечать. Я и Лиам пили шампанское, а Людмила и Кацманвино. Кацман беседовал с Людмилой, почти не отрывая от неё взгляда, со стороны выглядело так, словно они флиртуют друг с другом, несмотря на свой весьма солидный возраст. Но как говоритсялюбви все возрасты покорны, и приходит она тогда, когда её не ждёшь, и в этом случае оба высказывания как одно очень даже уместны. Выглядели они очень счастливыми, в последние дни их часто можно было увидеть из окна моей временной комнаты, как они вечерами гуляли, периодически смеялись над чем-то, они в такие моменты словно молодели, возвращаясь в юные годы. Порой проглядывались неуверенные попытки Кацмана прикоснуться к Людмиле, или взять её за руку, но видимо переполнялся стеснительностью, словно на первом свидании. Разумеется, я наблюдала за ними не целенаправленно, просто так вышло, что пока я ждала парня с белыми волосами, случайно мне на глаза попадались Кацман и Людмила, но за ними было приятно наблюдать, когда они скрывались в задней части аллеи за вишнёвыми деревьями и высокими кустами роз, и смех стихал, словно проходили сквозь невидимые двери в другой мир. И как только белая кошка появлялась на горизонте и шла к той же скамейке, на которой я когда-то впервые увидела того парня, можно было с уверенностью сказать, что он скоро появится. Это всегда происходило на закате, иногда чуть позднее, но днём никогда не появлялся. И всё, что о нём знаю, это то, что почти каждый вечер он приходит на аллею, на то же самое место, кормит кошку и после сидит с ней несколько часов, и после словно исчезает. Мне захотелось его снова увидеть, но сейчас только день, и я посмотрела на окно, вспоминая вновь его безэмоциональное лицо, от него веяло спокойствием, он часто смотрел на тёмное небо, периодически усыпанное звёздами, а я любовалась им. Порой мне казалось, что иногда мы замечали друг друга, когда он смотрел в мою сторону, но расстояние между нами было достаточно большим, так что не думаю, что он мог хоть что-то разглядеть. Несколько раз я пробовала расспросить Лиама о нём, но тот всё время менял тему и говорил, что мне лучше не знать его, и чем больше вокруг него было тайн, тем сильнее мне хотелось их раскрыть, какой бы ни была правда. Даже если он самый опасный человек в этом мире, мне всё равно хотелось узнать максимально близко, насколько это было возможно. Был случай, как-то раз Лиам вернулся с вечеринки друга подвыпившим и рассказал, что этот парень всегда был сам по себе холодным со всеми, и в том числе со своей матерью, и был лишь один человек, с которым он ладил, но тут скорее было в силу его странной привычки. В этот момент я очень сильно удивлялась, что Лиам хоть что-то рассказал мне о нём, в его голосе слышалась грусть и обида, словно он и сам когда-то пытался подружиться с ним, но был отвергнут. Стоило лишь поинтересоваться о том, что его мать, как Лиам, словно протрезвел в одно мгновение ока, и моментально замолчал, словно осознал, что и так рассказал то, что знать не должна была. Он лишь сказал, что у него срочные дела и быстро ушёл из комнаты, больше мы о нём не говорили.
Глава 7
Празднование шло в полном разгаре, Людмила и Кацман сидели на моей кровати, приподняли балдахин, чтобы не мешал, попивая вино, угощали друг друга дамскими пальчиками, которые он принёс, чтобы порадовать её. А Людмила угостила меня и Лиама эклерами с клубникой, мы уселись на полу. Поставили перед собой маленький столик для завтраков и налили себе шампанское в пластиковые стаканчики, со стороны мы явно напоминали счастливую семью, беззаботно что-то праздновавшую. Лиам рассказывал, что тайком изучал мои предпочтения и, в основном, по книгам, которые давал прочесть, а после мы их бурно обсуждали. Через несколько часов стемнело, мы даже и сами не заметили, как за разговорами и настольными играми в монополию пролетело время. Поблагодарив всех за усилия, гости покинули комнату и я, наконец, осталась одна, они хоть мне и нравились, но сегодня мне хотелось побыть одной и расслабиться. Воспользовавшись моментом, я направилась в душ, прихватив только полотенце, всё остальное уже находилось на своих местах. От горячего душа опьянела ещё сильнее, под струями воды размышляя о беловолосом парне, что не выходил из моей головы. Странное желание его увидеть заполняло весь мой разум, его холодный взгляд куда-то в мою сторону и та кошка, что всегда знала о его приходе, мне очень хотелось выйти к ним и познакомиться, но всё это время не решалась. А сейчас, если он там, может, стоило бы рискнуть.