Несмотря на то, что в Шейсаре мираи и мильеры давно живут вместе с людьми и перемешались с нами, населяя все провинции, в моем захолустье на границе древнего города их было очень мало. Да и вообще их было гораздо меньше, чем людей в принципе. А потому можно было сказать с уверенностью, что если я и видела прежде нагов или дракайнов где-то вдали, то общаться с ними мне уж точно не доводилось никогда.
В детстве я мечтала, что однажды вырасту и, может быть, сумею попасть в Академию Самоцветов, где вместе учатся люди и мильеры, где постигают магию наги-мираи, где царит колдовство и на каждом шагу можно встретить царевича или царевну.
Но не срослось. Как только стало ясно, что традиционной магии во мне нет ни грамма, а все, чем я обладаю, странные способности слышать камни, о чем тетка мне настоятельно рекомендовала не распространяться, дабы не попасть в дом для душевнобольных.
Достигнув совершеннолетия, я бросила пустые мечты стать дипломированным магом и попасть в гвардиары царя, а стала грезить совершенно о другом. Мне хотелось найти древнее сокровище! Кому нужна магия, кто захочет всю жизнь, рискуя собой, защищать правителя, входя в состав его гвардии, если дома его и так будут ждать золотые горы?
Правильно никто. Вот и я планировала разбогатеть уже в ближайшие месяцы.
А теперь вот оказалась здесь. Рядом со странным мужчиной, от которого все слова замирали где-то в горле, а дышать становилось тяжело.
Впрочем, я не переставала надеяться, что все это лишь последствия перенапряжения и испуга.
Почему ты молчишь, тебе больно? еще сильнее нахмурился незнакомец, вдруг протянул руку и коснулся моей растрепавшейся косы. Поднял ее вверх и прошелся кончиками пальцев по шее, осторожно переходя к плечу. Яд солаана очень опасен. Он может вызвать паралич, а у людей с более слабым организмом и вовсе мгновенную смерть. А ну-ка, повернись, сухо и быстро приказал он, обхватив меня за плечи, и, не дожидаясь разрешения, повернув к себе спиной.
Я не я голос охрип.
Мужчина поднял мои волосы, ощупал горячими руками шею и верхнюю часть спины. А затем опустил ладонь с огнем ниже и резко выругался на языке, которого я не знала. И все же создавалось впечатление, что я смутно понимаю, что он говорит.
У тебя рана на ребрах. Стой смирно, приказал он и вдруг опустился на одно колено, одним движением разрывая лоскут платья, который и так на мне едва держался.
Я только и успела вскрикнуть.
Нет, погоди, это не
Но незнакомец уже освободил от ткани несколько тонких порезов, из которых сочилась кровь чуть ниже подмышки и совсем рядом с грудью. И, осторожно промокнув и стерев кровь оторванным лоскутом, неожиданно
коснулся раны языком.
Дрожью прострелило позвоночник, меня бросило в жар.
Я резко зажмурилась, задержав дыхание. Под опущенными веками рассыпались разноцветные круги.
Потерпи немного, сейчас станет легче, ещё сильнее нахмурившись, произнес мой странный спаситель, на секунду отстранившись, а затем снова проведя горячим языком по моим ребрам.
И несмотря на то, что я старательно стискивала зубы, чтобы ненароком не выдать что-нибудь непристойное, едва ли мне это до конца удалось. Какое-то сдавленное, окрашенное звуком дыхание все же вырвалось из горла. А затем и вовсе меня бросило в отчетливую дрожь, которую нельзя было не заметить.
Прикосновения этого мужчины оказались до того интимными, жгучими и неожиданно приятными, что у меня темнело перед глазами. Никто никогда не делал со мной ничего подобного.
А ещё я смутно предполагала, что он пытается слизать какой-то мифический яд червя, но все равно не понимала, какой в этом смысл. Ведь если бы я и впрямь была отправлена, то вот эти движения лишающие меня адекватного мировосприятия, явно не помогли бы.
Что ты зачем?.. только и сумела выдохнуть я, вцепившись в мощные плечи незнакомца. Точнее, в плечо и в медно-золотистый расписной наплечник. Что, впрочем, не имело значения, потому что и металл, и живая плоть оказались одинаково твёрдыми, будто камень. Разве что кожа мужчины почти обжигала.
Если в ране яд, то он будет нейтрализован, спокойно и даже как-то отстранённо ответил мужчина, крепче обхватив меня за талию, отчего я вдруг ещё сильнее покраснела.
Нейтрализован чем? прошептала я, когда он наклонился и снова медленно провел языком снизу вверх по внутренней части ребер, по месту, которое, как оказалось, чувствительно просто до неприличия.
Клянусь, я уже не ощущала никаких царапин. Только проклятые прикосновения горячего языка, от которого под кожей будто проливался водопад раскаленных искр, прокатывался по мышцам, ударял по нервам.
Разве человеческая слюна обладает качествами антидота? спросила я, замечая, что голос приобрел дурацкую хрипотцу, и с этим уже ничего не поделаешь.
Человеческая нет, неожиданно тихо ответил мужчина, вдруг посмотрев на меня снизу вверх.
Темно-зелёные колдовские изумруды его глаз сверкнули, будто на их дне скрывалась какая-то важная мысль. А я с замиранием сердца увидела, как медленно и будто нарочно неторопливо черные, кажется, слишком большие зрачки незнакомца вытягиваются и превращаются в тонкую, как игла, линию.
Что-то это значило Что-то определено должно было значить, но я была так заворожена этим зрелищем, что толком не соображала, не в силах отвернуться.
Никогда не видела ничего подобного. И все же остатками здравого разума я сумела понять одно:
Мирай выдохнула вместе с тем, как стало, наконец, ясно, что передо мной наг. Змей.
Мираи считались самой привилегированной и богатой расой Шейсары, не зря же к ней принадлежали и члены всей царской семьи. И теперь уже казались вовсе не удивительными богатство и странность внешнего вида моего спасителя. Если он был представителем древней расы нагов, то от него и вовсе можно было ждать чего угодно.
В голове сразу же мелькнуло любопытство. Интересно, какого цвета его хвост, когда он перевоплощается? А достаточно ли он большой?
А учитывая слухи о любвеобильности и страстности мираев, ситуация, в которой мы сейчас находились, и вовсе приобрела нарочитую двусмысленность.
Жар ударил в виски, лизнул рёбра изнутри и ухнул куда-то вниз.
Ты мирай, да? повторила я вопрос, когда незнакомец ничего не ответил, отчего-то опустив взгляд, а затем и вовсе отвернувшись.
Он медленно поднялся с колен, все ещё держа меня за талию, отчего я чувствовала себя не менее странно, чем раньше. Затем осмотрел меня со всех сторон, только после этого отпустив, и проговорил нечто странное, повернувшись лицом к туше огромного червя:
Когда-то был
Но прежде, чем я успела спросить, что он имеет в виду и как оказался вообще в этой пещере, он снова заговорил:
Тебе надо выбираться отсюда. Тут небезопасно.
Я этим и занималась! бросила я, когда мозги потихоньку начали вставать на место, едва мужчина отошёл чуть в сторону. Но этот проклятый тоннель, кажется, не имеет ни конца ни края. Что находится там, впереди?
Незнакомец бросил на меня очередной горящий взгляд, который на этот раз неожиданно оказался пугающе-мрачным. И я вдруг впервые с момента нашей встречи подумала о том, что этот тип, вообще-то, может быть ничуть не менее опасным, чем погибший червь. Не зря же в схватке победил именно он.
На другом конце много ответвлений, пространно ответил мужчина. И все они созданы для того, чтобы люди в них заблуждались и погибали.
Снова этот его задумчивый голос, за которым будто бы скрывается что-то недосказанное.
Пойдем, я помогу тебе выйти. Только помни, что рассказывать о случившемся ты не должна никому, хорошо? спросил он, шагнув ко мне и заглянув в глаза так, словно смотрел куда-то в самую их глубину.
На этот раз мрак исчез из его ярко-зеленых радужек, и я даже смогла улыбнуться в ответ.
Несмотря на то, что меня трудно было назвать слишком социальной личностью новые знакомства я не очень любила, а чужие люди вызывали у меня мало доверия, этот незнакомый мужчина совершенно не рождал внутри чувства отторжения. Напротив, ему будто бы хотелось доверять до тех пор, пока его глаза вдруг не темнели и он не начинал глядеть так, будто съест меня не хуже какой-нибудь подземной твари.