Их трах*ют в туалетах или машинах. Иногда, бывает, даже домой приглашают, но это редко.
Звучит отвратительно.
Я не трах*сь сообщаю ему, решив больше не делать из этого секрета. Я занимаюсь любовью
Я, бл*ть, не сомневаюсь, смеётся он мне в волосы, а спустя секунду жёстко добавляет. Главное, чтобы ты успела об этом предупредить, когда тебя, дуру, нагнут в туалете. Что тогда делать будешь?
Ты скажи! возмущённо говорю я, поднимая голову и упираясь в его грудь ладонями. Ты же у нас всё знаешь!
Он усмехается, глядя мне в глаза, и снова сдавливает мою талию, а вторая рука накрывает мою голову.
Не рыпайся, бормочет он, целуя мой висок. Эти его касания меня настолько сбивают с толку, что я не понимаю, как себя вести. Мы с тобой в охерен*ой заднице, КАтёнок.
Потому что у тебя эрекция?.. решаю быть ужасно прямоленейной я, ощущая чувственные шевеления в животе, потому что каменный бугор в его брюках давит мне на пупок.
Мне безумно хочется ощутить это давление в другом месте, и от этих опасных мыслей это самое место сжимается.
Опять жмурюсь.
Чёрт.
Нет, отвечает Паша, целуя мой лоб. Вот опять. Потому что, моя бывшаясестра Батутина, президента клуба. А я уже неделю виц-президент.
Бывшая?.. спрашиваю, снова вскидывая голову и глядя на него распахнутыми глазами.
Это всё, что ты услышала? совершенно неправдоподобно имитируя мой голос, спрашивает он и обхватывает ладонью моё лицо, а большой палец руки гладит ямочку под моей нижней губой и нежно оттягивает её, проведя подушечкой по внутренней стороне. Я не знаю, что он делает с моим ртом в своей голове, но чувствую, как шевельнулся его стояк в штанах, на что мой живот реагирует тягучим спазмом, а соски напрягаются.
Паша плотоядно смотрит на меня, потом вздыхает и поднимает глаза к потолку. Снова накрывает ладонью мой затылок, возвращая мою голову на место и шепчет:
Бл*тьты когда-нибудь начнёшь носить лифчик?
Я ношу постоянно заверяю его, кусая губы и улыбаясь.
Игнорируя это заверение, он говорит мне в волосы:
У меня теперь полный пи*ц в ЦСКА и сопливый бездомный КАтёнок в придачу.
Хмурюсь.
Я не БЕЗДОМНАЯ!
Ты в общаге живёшь, думаешь, я не понял?
Я не хотела афишировать эту информацию, но я и не стыжусь её. Мне дали комнату, как аспиранту, я плачу за неё, но гораздо меньше, чем платила бы за квартиру. Я не дочь Рокфеллера, и у меня ПОКА маленькая зарплата.
У меня отдельная комната. И у меня регистрация
Угу, я и говорю
Я не бездомная настаиваю, глядя на него с обидой. И я не какая-нибудь обуза, чемодан без ручки
Камешек в туфле заканчивает он за меня, проводя по предплечью сухой тёплой ладонью. Кать, заткнись. Ты долбаный геморрой. Что тогда, что сейчас.
Надуваюсь, и открываю рот для протеста, но Благов уже смотрит куда-то поверх моей головы. Оборачиваюсь и вижу Егора, который пробирается к нам через зал.
Лицо егопопытка показать, что всё плохо, как и говорил Паша.
Только сейчас замечаю, что многие в зале на нас смотрят. Это липкое внимание мне не нравится. Не думаю, что сама по себе я кому-то интересна, даже в этом платье. Смотрю на Пашу, чтобы оценить его реакцию. Он спокоен. Лицо расслаблено. Его уверенность в себе и мужественностьмои Ахилесовы пяты, а его нежностьмоя смерть.
Это самый сумасшедший день за всю мою жизнь, не считая дня нашего знакомства.
Егор ровняется с Пашей плечом к плечу и шипит ему на ухо:
Ну, охуе*но! Вы просто красавцы! Нельзя было по-человечески всё сделать? Теперь точно мне в Химки дорога.
Хе*ню не неси, советует ему Благов-старший, отлепляя меня от себя и удерживая рядом за плечи. Мы с Лерой уже четыре дня вместе не живём.
«Правда?..»настукивает моё сердечко, а ресницы порхают.
"Лера" всегда не любила это имя. Заставляю себя в это поверить.
Она походу об этом не знает, пыхтит Егор.
Всё она знает, отрезает Паша и велит брату. Я разберусь. Дай ей свой пиджак.
А свой не хочешь дать ворчит тот, стягивая его с плеч.
Пока он это делает, мои глаза падают на причину, по которой Паша не может отдать мне свой.
Прямо под классическим кожаным ремнём, опоясывающим его плоский живот, начинается совершенно неприличная выпуклость, которую невозможно не заметить.
Сглатываю и медленно поднимаю на него глаза, но они спотыкаются на твёрдых мужских губах. Я хочу эти губы на своих. Он поцелует меня? Теперь, когда официально остался без невесты из-зав самом деле, почему он выкинул этот номер?
Сердце пропускает удар, потому что его потемневший ответный взгляд перечёркивает все мои сомнения по поводу собственной непривлекательности. Он отвечает мне тем же, и опускает глаза на мою грудь, которая мгновенно реагирует. Тяжелеет и покрывается мурашками.
Когда представляю, что почувствую, если он вдруг решит накрыть своим горячим серьёзным ртом мой сосок, у меня на лбу проступает испарина. Пальцы на моих плечах сжимаются сильнее, когда он на секунду снова прижимает меня к себе и шепчет на ухо:
Расскажешь мне потом, о чём сейчас думала.
И это не вопрос.
Краснею и отворачивыаюсь, когда он снова отстраняет меня. Он будет разочарован, узнав насколько там всё безобидно.
И без пиджака, Егор остаётся Благовым, поэтому мне не очень стыдно раздевать его во второй раз. Забрав пиджак, Паша накидывает его мне на плечи и продолжает в своей обычной манере, то есть, не спрашивая разрешения:
Отведи её в машину, потом осматривает зал и добавляет, качнув головой в сторону Светы, которая топчется у края танцпола, поглядывая на нас. Эту тоже захвати.
[1] Свободен, Метьюс.
Глава 11
Его могут уволить? спрашиваю Егора, нервно расхаживая вдоль Пашиного Ренж Ровера.
Кутаюсь в пиджак. Дело близится к рассвету, а с реки тянет холодом. Но, город всё равно не спит. Свет фонарей, вывесок и окон рассеивает ночные тени. Смотрю на огни Москвы Сити, красивые, но холодные. Этот город большой и прожорливый, и мне в нём порой бывает сиротливо.
Все время поглядываю на ресторан, в надежде увидеть Благова.
Его нет уже час почти.
Ага, отзывается Егор, лениво прислонившись к своему мотоциклу и пожевывая медовые палочки из упаковки. У Леры чуть глаз не выпал, когда он тебя за задницу схватил.
Егор! восклицаю я, бросив на него хмурый взгляд.
Его никто не заставлял, подаёт голос Света, сидящая в багажнике машины, свесив с него свои бесконечные ноги.
На ней потрясное свободное платье с открытой спиной. Выглядит сногсшибательно.
Егор беззастенчиво пялится на загорелые конечности подруги, в ответ на что она закидывает одну на другую. Её зритель демонстративно склоняет светловолосую голову на бок, оценивая новый ракурс.
Ну, да. Захотелось видимо, с кем не бывает. Хочешь? трясёт он очередной палочкой, будто подзывает щенка.
Света фыркает и заказывает глаза, но я вижу, как она прячет улыбку.
Это что-то новенькое.
Егопоэтому назначили? спрашиваю, заходя на новый круг. Из-за неё?
Нет, и да, переходя на язык загадок, отвечает он.
Ты что, оракул? бормочет подруга. Можно ответить доступно?
А что непонятного? спрашивает парень, изображая изумление. Она сыграла свою роль, но у него и своих связей хватает.
Ясно.
Понятно.
Богатая невеста со связями. И бездомный КАтёнок на другой чаше. Хотя, Фемида из жалости даже не стала бы класть нас на одни весы.
Зачем он устроил этот концерт? Уверена, всё это было не обязательно. Захотелось?
Массирую пальцами виски, глядя себе под ноги. Заправляю волосы за уши, увидев своё отражение в чёрном тонированном стекле. Я выгляжу каккотёнок. Из пиджака торчит моя тонкая шея. Я совсем не тяну на роковую красотку. Скорее, на ребёнка. Бесит.
Отворачиваюсь.
Наконец-то бурчит Егор, прерывая мои мысли.
Сердце ускоряет темп. Выворачиваю шею, выглядывая из-за машины. Кусаю губу, стыдясь своей слабости, но им просто невозможно не любоваться. Я НЕ ПОНИМАЮ, как этого может не замечать Света или каждая следующая женщина на земле. Мне же ветер нашёптывает, что он самый умопомрачительный мужчина среди мужчин. Мужчина. Не мальчик или парень. Это угадывается во всём. В уверенной походке, жестах, прямом интеллектуальном взгляде, наглом самодовольном поведении.